Зазеркалье войны

– Звучит, как сказка, - Нэйв слабо улыбнулся и вновь приложился к кафейнику.

Костас деликатно выдержал паузу, дожидаясь, пока его собеседник напьётся, и задал животрепещущий вопрос:

– И что посоветуешь с этими ди"кутами делать?

Не нужно было иметь семь пядей во лбу, чтобы понять, кого мандалорец имеет в виду. Грэм поставил кафейник на стол, встал, подошёл к окну и, созерцая слабо шевелящиеся тела начинающих приходить в себя пьянчуг, ответил:

– По-хорошему - нахрен расстрелять их командиров и каждого десятого урода, чтоб до оставшихся дошло быстрее. Но ведь весь осик в том, что, кроме этих уродов, у нас резерва живой силы нет.

Костас молча кивнул, соглашаясь с контрразведчиком. Грэм между тем продолжил:

– Решать тебе, старина, но мой совет: просто прикажи их высечь. По старинке, от души, чтоб шкура на сетку похожа стала. Тогда и дойдет, и в то же время вроде как милость к ним проявил.

– Милость...
– Рам тоже встал и подошёл к контрразведчику. Остановившись рядом с ним, мандалорец с презрением оглядел предмет их разговора.

– Милость к ним проявили эти розовые тамарашки, - словно сплюнул он.
– Были бы у них мозги - перерезали бы этих таунтаунов, а после ударили нам в тыл нашим же оружием. К счастью, чего-чего, а мозгов у аборигенов явный дефицит. Нам повезло, что все их интересы крутятся вокруг желания пожрать, выпить и потрахаться, друг мой. Планета законченных ди"кутов... Я себя сейчас ощущаю, как человек, проснувшийся ночью от шума в своей гостиной. Он просыпается, слышит шум, думает, что в дом забрался вор, берёт бластер, чувствуя, как адреналин буквально впрыскивается в кровь, вылетает в гостиную, готовый до последнего защищать свою семью... и видит сидящего на столе бродячего фелинкса, залезшего в приоткрытое окно. Так и я сейчас - ощущаю себя последним дурнем, потому что не соображу, как дальше реагировать, понимаешь? Весь мой опыт оказался тут просто бесполезен - я словно действительно стою в трусах с бластером в руке и таращусь на безобидную зверюшку, самое опасное намерение которой - стащить остатки ужина и занять твоё кресло у огонька.

– Аналогично, - согласился Нэйв.
– Я был готов ко всему, но не к тому, что мне придётся наблюдать, как гадят домашние питомцы, или переживать за гниющие фрукты. А, да чего тут воздух сотрясать... Сейчас ещё кафа выпью, оживу, и пойдём карать и миловать этих тупоголовых засранцев, - контрразведчик вернулся к своему столу и вновь ухватил кафейник.

– Ты б хоть сахара насыпал, - не удержался Рам.

– Обойдусь, - отмахнулся Нэйв и вновь приложился к посудине.

– Эй!
– возмутилась вошедшая в комнату Ракша.
– Наливай в отдельную чашку! А то знаю я вас, насосётесь с местными, подхватите букет романтических заболеваний, а потом заражаете общий кафейник.

– Спасибо за лестное мнение, - огрызнулся Грэм, убирая кафейник из зоны досягаемости мандалорки.
– И за точное описание моего морального облика. Хорошо, хоть не в связи с рупинами заподозрила. Если что, я себя не в борделе раскопал, чтоб с местными в дёсна лобызаться.

Он отступил за свой стол, создав таким образом преграду между Ракшей и оспариваемым ею кафом, и вновь сделал глоток, пытаясь понять, что такого нашло на обычно спокойную, как танк, девушку, в перечень недостатков которой никогда не входила излишняя брезгливость. Во всяком случае, когда её дружки-мандалорцы возвращались с гулянок на базу, Ракша, ничуть не смущаясь, пила с ними из одной бутылки, передавая её по кругу. А тут, на тебе - кафейник ей не угодил... Тоже не выспалась, что ли?

Мандалорка тем временем окинула его изучающим взглядом, будто что-то для себя решая, а потом бесцеремонно шмякнула на стол коробку, что до того держала в руках, и рухнула в свободное кресло.

– Раз так - угощайся, - смилостивилась она, кивнув на коробку.
– Глюкоза тебе сейчас явно не помешает. Трофеи, - хихикнула Ракша и, перехватив озадаченно-хмурый взгляд командира, поспешно пояснила: - Местные придарили. Ухажёры недоделанные.

В её голосе слышалось столько презрения, что Нэйв невольно посочувствовал несчастному, рискнувшему "подкатить" к гордой воительнице. Полюбопытствовав, он приподнял крышку коробки и тут же невольно сглотнул слюну - запах, исходивший от лежащих в ней пирожных, был просто потрясающий. В брюхе у лейтенанта заурчало, и он запоздало вспомнил, что ничего не ел уже больше суток - в последний раз он перекусил утром перед началом высадки, и с тех пор у него во рту маковой росинки не было.

– Значит, - с деланной серьёзностью сказал он, - принимаем подарки от местного населения?

Ракша с вызовом посмотрела в глаза контрразведчику, подошла к столу, взяла одно из пирожных и, воспользовавшись тем, что Грэм отвлёкся, ловко увела у него из-под носа кафейник.

– Ага, вот сейчас побегу продавать водэ ради тортика, - хмыкнула она, после чего откусила кусочек сладости и довольно зажмурилась.
– Зелтронов я не люблю, - сообщила она после того как прожевала пирожное и запила его кафом, как и Нэйв, прямо из кафейника, - а вот вкусно поесть - очень даже.

– Эй, а как же "насосётесь с местными"?
– поддел её Грэм, разглядывая ажурные конструкции из заварного крема и местных ягод.
– Ситх подери, их есть даже жалко...
– и, вопреки своим словам, тут же набил полный рот.

– Сами жрут, а командиру не дают, - проворчал Рам, присоединяясь к пиршеству.
– Ракша, а чем тебе-то местные не угодили? Накачанные красавцы, прям как стриптизёры из клуба, а?
– Он подмигнул мандалорке.

Та презрительно фыркнула и показала командиру неприличный жест.

– Вот сам на них и любуйся. Нет более нелепого зрелища, чем мужик, виляющий задницей под музыку. Разве что толпа мужиков, радостно машущая ручонками захватчикам, едущим по их городу.

– Ну, так тебе ж с ними не жить, - не отставал мандалор.
– Сама ж жаловалась, что с мандалорами трахаться тебе прискучило, а тут вон - поле непаханное всякого разнообразия. Нэйв вон утверждал, что тут даже пастухи с ку-па перепихон устраивают, - припомнил он вчерашний разговор при въезде в город.

– А я что, похожа на ку-па, чтобы с местными кувыркаться?
– тут же шутливо огрызнулась Ракша, возвращая умоляюще жестикулирующему Нэйву кафейник.
– И вообще, когда я в следующий раз наберусь в твоей компании, вод, запрети мне распространяться о своей личной жизни. Язык за зубами ты держать не умеешь.

– Не, болтаешь ты, а язык не умею держать я?
– возмутился Рам и отобрал кафейник у Грэма.

– Я тебе, может, душу открыла, - продолжила кривляться мандалорка, - о сокровенном рассказала, а ты...

Она притворно вздохнула и разочарованно покачала головой, демонстрируя всему миру, как ошиблась в своём командире. Тот развёл руками, как бы говоря: "Да, я такой, но что поделать?" и улыбнулся, глядя на Ракшу. Рам невольно сравнивал её и виденных сегодня зелтронок, и сравнение это было не в пользу последних. Да, розовокожие красотки обладали некой животной привлекательностью, заставлявшей пламенеть тело, но оставляя душу пустой. А вот Ракша, несмотря на непритязательную внешность, была именно такой, какой и должна быть мандалорская женщина: гордая, независимая, сильная и преданная. Такая будет верной спутницей не на одну ночь, а на всю жизнь, и подарит детей с душой настоящих воинов. Ни одна красноволосая пустышка, думающая только о развлечениях, не может тягаться с настоящей мандалоркой. Костас мысленно позавидовал тому счастливчику, что сумеет завоевать сердце Ракши, и пожалел, что не может сбросить лет пятнадцать и побороться за любовь такой девушки.

Шутливая перепалка подняла настроение всем участникам импровизированного завтрака. Но, как бы ни приятно было сидеть, болтать и уничтожать шедевры местной кулинарии под первосортный каф, пришёл момент возвращаться к делам.

– Боже, если ты есть, дай мне сил сдержаться и не перестрелять этих ублюдков, - вздохнул Рам, надевая шлем.
– Ну что, пошли, изобразим смилостивившихся божеств?

– Я скорее бес, - хмыкнул Нэйв. Свою каску он прицепил к лямке бронежилета, нахлобучив на макушку полевую кепку.

Всё же поднявшееся благодаря Ракше настроение помогло - процедура вынесения приговора прошла быстро, без сучка и задоринки. Костас в нескольких нецензурных выражениях объяснил горе-воинам их истинную сущность, обрисовал глубину и ужас морального падения их предков, подверг серьёзной критике добродетель родителей, доказал "наличие отсутствия" мозгов у самих виновных, после чего махом лишил всех недельного жалованья, а старшим патрулей прописал ещё и по двадцать плетей, приказав привести приговор в исполнение немедленно, - тут же, в центре каре, построенного "залётчиками". Пока приговорённых пороли трое мандалорцев, Нэйв, удостоверившись, что его присутствие тут не нужно, вновь побрёл обратно в кабинет, решив изучить список туристов с других планет, пребывающих на данный момент в городе.