Землетрясение

В воздухе зависла долгая пауза.

Стэнли неподвижно стоял, глядя на нее сверху вниз. Она, казалось, вообще не двигалась, даже не дышала. Как будто закаменела. Правая грудь была плотно прижата рукой, в то время как левая слегка выглядывала из-под предплечья. Большая часть ее правой руки была скрыта от взора Стэнли балкой, но судя по ее положению, он предположил, что запястье должно быть зажато между ее ног.

– Зачем мне вообще что-то для тебя делать?
– спросил он.

После очередного долгого молчания, Шейла заговорила. Ее голос звучал низко, она словно чеканила каждое слово:

– Что происходит?

– Что ты сделала для меня за все это время? А? Я пашу тут под этим чертовым солнцем, словно раб, и что получаю взамен? Ничего. А все что делаешь ты, так это только отдаешь мне приказы. Указываешь, будто я сам не знаю, где именно нужно пилить эту чертову балку. А как ты развонялась, когда я всего-лишь попросил футболку, чтобы вытереть лицо? Нужно было просто отнять у тебя эту гребаную футболку и все. А потом ты сразу-же поспешила прикрыться, опасаясь, что я увижу твои драгоценные сиськи. Кем ты себя возомнила, а? Как ты думаешь, кто и кому делает сейчас одолжение?

– Ты делаешь мне одолжение, Стэн, - сказала она. Ее голос звучал так, будто она очень старалась говорить спокойно, разумно и отзывчиво.
– Я в самом деле очень это ценю.

– Правда? Тогда не веди себя вот так, как сейчас.

– Прости. Просто все так ужасно. Моя семья... Я понятия не имею, где сейчас находится моя маленькая девочка.
– Внезапно она начала плакать.
– Или мой муж. Я знаю, что они вполне могут оказаться мертвы. Я... Я пытаюсь... Я не хотела... оказаться для тебя плохой.

За исключением ног, все ее тело дрожало и подергивалось, когда она рыдала, лежа там, на дне ванной. Стэнли смотрел на это, пораженный и восхищенный. Она была такой стройной и блестящей, все изгибы ее тела подрагивали и пульсировали, и даже прикрывающая грудь рука не могла остановить этих движений. Зрелище заставило его почувствовать возбуждение. Он посмотрел вниз. Передняя часть пижамных штанов оттопырилась настолько сильно, что Шейла просто не могла этого не заметить. Он подумал о том, чтобы присесть на корточки, дабы скрыть выпуклость.

Почему я должен это делать? Пусть видит то, что видит. Ей пора к этому привыкать. Вскоре плач Шейлы начал утихать. Она несколько раз всхлипнула. Затем глубоко вздохнула. И через некоторое время сказала:

– Ты ведь допилишь эту балку?

– Возможно. А возможно и нет. Что мне за это будет?

Очень медленно, ее руки соскользнули с тех мест, которые прикрывали.

– Этого ты хочешь?
– спросила она.

Стэнли усмехнулся:

– Я такого не говорил.

– Ты и не должен был.

Она сложила руки на гладкой коже чуть ниже груди.

– Так нормально?
– спросила она.

– Прекрасно.

– А теперь давай вернемся к пиле, - сказала она.

– Мы вернемся к ней, когда я буду полностью готов.

Ее руки зашевелились: правая скользнула вниз, а левая двинулась к груди.

– Не испытывай судьбу, - сказал Стэнли. Но она проигнорировала его предупреждение.
– Ладно, ладно!
– Пробормотал Стэнли.

– Я снова уберу руки, как только ты начнешь пилить.

– Ладно, - oн снова опустил ноги на выступы ванной и медленно пошел вперед, пока не достиг балки. Склонившись над той, он протянул к ней левую руку. А правой схватил пилу.

– Давай, - сказала Шейла.

– Да, - сказал он.
– Конечно.

Начав дергать деревянную рукоятку пилы, он вытащил лезвие из распиленной канвы в балке.

Шейла нахмурилась:

– Что ты делаешь?

– Ты хотела, чтобы я начал пилить. Всегда делай то, что я говорю.

Крик боли взорвал тишину, когда Стэнли прошелся лезвием пилы по верхней части ее левого бедра.

* * *

– Лучше держитесь пониже, - предупредила Эм, - Иначе вспорете себе спину.

Ползущий под деревом мужчина хмыкнул и остался на четвереньках, пока не отполз от ствола подальше. Его серебряные украшения зазвенели, когда он перевернулся на спину. Пыхтя, с раскрасневшимся лицом, он задрал колени кверху.

– Ты слышала, Лорин?
– крикнул он.

– Слышала, Каспар, - ответила женщина. Ее голос звучал раздраженно.
– Я не глухая.

– Я никогда не говорил, что ты глухая, детка, - oн искоса повернул голову к Эм и подмигнул.
– Привет, мисс.

– Просто Эм, - сказала девушка.
– Это сокращение от Эмеральды. А это мои друзья, Клинт и Мэри.

– Рад с вами всеми познакомиться, - сказал Каспар. Он оперся о тротуар, пытаясь сесть.
– Вот так! Все эта тяжелая, долгая дорога. А я уже не так молод, как раньше.

– Сколько же вам лет?
– спросила Эм.

Каспар сел и нахмурился на нее. Он был таким-же толстым, как Санта, но без бороды. У него не было даже усов, зато его черные брови были огромными и пушистыми, они вертикально сходились на переносице, делая его больше похожим на Сатану, чем на Санту.

Хотя его угрюмый взгляд и выглядел довольно свирепо, Эм улыбнулась.

– Это мое личное дело, - сказал он.
– Негодяйка. Берегись умников, блещущих остроумием.

У Эм отвисла челюсть. Она перевела взгляд с Клинта на Мэри.

– Мне показалось, что он только что назвал меня негодяйкой. Вы это слышали? Но он ведь меня даже не знает.

– Он экстрасенс, - сказала Мэри.

– Ха-ха.

– На самом деле вы почти правы, - сказал Каспар. Он повернулся к женщине, голова которой уже показалась из-под дерева.
– И как только мы могли не заметить этот сучок, дорогая?

– Говори только за себя.

– Следи за своей спиной, дорогая, - предупредил он.

Она продолжала ползти вперед. Так же, как и Каспар, она была пухлой, раскрасневшейся и тяжело дышала. Казалось, ей было около двадцати пяти или тридцати лет - примерно половина его возраста. Ее черные как смоль волосы были короче, чем у него, и по форме напоминали футбольный шлем, в то время, как его голову венчала настоящая мохнатая грива.

Выбравшись из-под дерева, она уселась на тротуаре рядом с Каспаром. Ну и парочка, – подумал Клинт. На обоих были одинаковые красные рубахи - свободные и просторные, блестящие, словно сшитые из шелка, с вздымающимися рукавами и обтянутые вокруг талий широкими золотыми поясами. На Лорин была крестьянская юбка; на Каспаре новенькие синие джинсы. Вместо нормальной обуви на обоих были сандалии. Различных украшений на каждом из них было больше, чем Клинту когда либо доводилось видеть на одном человеке: огромные серьги, висящие в ушах, колье, подвески, браслеты, кольца, надетые едва-ли не на все пальцы. Похлопав женщину по ноге, Каспар перевел взгляд с Клинта на остальных и сказал: