Земной круг. Компиляция. Книги 1-9.

Вдобавок ко всему она, кажется, была вынуждена то и дело подавлять побуждение чихнуть.

Всех этих людей можно было уподобить оправе, в которой Савин была драгоценным камнем. Как будто Круг лордов построили специально для этого момента. И, может быть, храбрость действительно можно позаимствовать у другого человека — когда Савин присоединилась к нему за высоким столом, все сомнения Лео испарились без следа. Он понял: если она будет рядом, для него нет ничего невозможного. Он снова был Молодым Львом.

Она осмотрела его сверху донизу, одобрительно кивнула и подняла одну идеально выщипанную бровь:

— Значит, ты все-таки пришел?

— Смеешься? — Лео повернулся к верховному судье и одарил его широкой улыбкой, достойной прославленного героя. — Я бы не пропустил это ни за что на свете!

* * *

В парке светило весеннее солнце, превращая каждую капельку росы в бриллиант. Пятнистые тени танцевали на выстриженных лужайках, под деревьями, которые были древними еще в правление Казамира. Легкий ветерок доносил лишь едва заметную першинку в горле от труб, со всех сторон возвышавшихся над Агрионтом. Все было свежим, ярким и готовым забурлить новыми возможностями.

Леди Финри дан Брок и леди Арди дан Глокта, матери одной из счастливых пар, рука об руку скользили среди толпы гостей всепобеждающим тандемом — одна насаждала военную четкость среди обслуживающего персонала, другая отпускала сомнительные шуточки каждому из встреченных гостей.

Оказывается, смех бывает таким разным! Добродушное уханье и клокочущий гогот у мужчин, звонкие смешки и серебристые переливы у дам. Все присутствующие замечательно проводили время — за одним существенным исключением, разумеется.

Орсо предпочел бы быть где угодно, только не здесь. Застенки императора Гуркхула в данный момент казались гораздо предпочтительнее. Поистине, трудно представить бoльшую пытку, чем пышное бракосочетание женщины, которую он любил, с мужчиной, который ему решительно не нравился, где гостями были сплошь насмешничающие враги, раболепно кланявшиеся ему в лицо и изрыгающие презрение в тот момент, когда он повернется спиной.

С каждым проходящим днем он начинал все больше понимать своего отца и даже восхищаться им. Будучи королем, он вел бесконечную игру без надежды на выигрыш, делая это со всем возможным достоинством.

Орсо поднял свой бокал, угрюмо разглядывая игру солнечных лучей, проходящих сквозь вино. Что ж, будем искать забвения в бутылке! Вино никогда его не подводило. Что более важно — он тоже никогда его не подводил.

— Ваше величество?

Один из женихов. Не тот, которого он ненавидел. Тот, которого он всей душой презирал. Лорд, мать его, Ишер, еще более вылизанный и прибранный, чем обычно.

— Я хотел принести вам свои глубочайшие извинения за инцидент в Открытом совете. Просто не знаю, что и делать! Кто мог предвидеть, что леди Веттерлант изменит своему долгу и обратится против нас обоих?

Орсо потратил немало времени, бесцельно перебирая события этого дня, и хотя он не мог ничего доказать, у него было сильное подозрение, что Ишер сам все это и организовал. Перед леди Веттерлант взвалил всю вину на Орсо, перед Орсо обвинил леди Веттерлант; потом раздразнил Лео дан Брока, вынудив его к этому маленькому спектаклю, — и воображал, что это позволит ему значительно укрепить свои позиции и остаться всеобщим другом!

Желание врезать ему по лицу было почти неудержимым. Но, сломав его вероломный нос перед лицом нескольких сотен гостей, какое бы удовлетворение ему это ни принесло, он лишь сыграет на руку Ишеру, а Орсо и без того сделал для этого немало. Очевидно, Ишер считал его полным глупцом. Ну и пусть продолжает так думать.

— Вам совершенно не за что извиняться! — Орсо отбросил пустой бокал в кусты и заключил Ишера в крепкие объятия. — Я знаю, вы сделали все, что смогли. Эти треклятые Веттерланты вонзили нож в спину нам обоим!

Он отстранил от себя Ишера, держа на расстоянии руки — и улыбаясь, улыбаясь, улыбаясь.

— Бывает так, что собака представляет опасность для всех окружающих, и в таком случае ее необходимо усмирить, для общего блага. И, конечно же, вас нельзя винить в том, что лорд Брок сорвался. — Хотя винить его было как раз можно, и скорее всего следовало.

— Солдатский темперамент, что поделаешь, — отозвался Ишер. — Я знаю, что он отчаянно желает принести вам извинения за свое поведение.

— Не каждый может быть политиком, а? Львиное сердце и все такое! Очень жаль, что все так сложилось, но… Ага!

И Орсо ухватил два новых бокала с подноса проходящего официанта и сунул один из них в руку Ишеру.

— Сотрудничество между короной и Открытым советом по-прежнему необходимо. Еще более, чем прежде! Я надеюсь, нам удастся снова поработать вместе, чтобы его обеспечить. И на этот раз, возможно… с более удачным результатом? — Например, если в петле вместо Веттерланта окажется шея самого Ишера. — Итак, желаю вам счастья, друг мой! И вашей очаровательной невесте, разумеется!

Ишер с легким удивлением улыбнулся:

— Разумеется.

Их бокалы сомкнулись с приятным звоном, и Орсо подумал о том, с каким удовольствием он бы разбил свой бокал о его лицо, а потом воткнул зазубренную ножку ему в пах.

Однако всему свое время.

— Ваше здоровье!

* * *

Клетки распахнулись, и стаи певчих птиц взвились в воздух над садами облаком переливающихся синих и пурпурных перьев. Броуд слышал, что их привезли из Гуркхула и это обошлось в сумму, которую он даже не смел вообразить.

Половина передохла по пути. Он видел, как вычищают клетки, наваливая в кучи маленькие лоснящиеся трупики.

Май залилась радостным смехом, глядя, как выжившие птицы порхают, щебеча в небе.

— Как прекрасно!

Гости вежливо похлопали и сразу же обратились к другим развлечениям. Без сомнения, предполагалось, что птицы рассядутся по деревьям и будут петь серенады новобрачным, но ветер очень скоро разметал стаю. Броуд сомневался, что они долго продержатся в этом климате. На лужайке осталась только одна птичка, слабо попискивающая и, кажется, так же как и сам Броуд, недоумевавшая, зачем она здесь оказалась.

— Как ты думаешь, сколько это все стоило?

Май озадаченно мигнула. Она вела книги и имела представление о суммах, но относилась к этим цифрам как к тайне скорее прекрасной, нежели позорной.

— Лучше не спрашивать.

Наверняка лучше, и намного. Но он не мог удержаться. Тех денег, что Савин потратила на одно это платье — из которого Лидди спустя несколько часов извлечет ее при помощи ножниц и которое она больше никогда не наденет, — ей хватило бы, чтобы заплатить рабочим на своем канале больше, чем они просили, и он был бы уже закончен без единой производственной травмы.