Жалость унижает ментов и бандитов

– Я...

– Ну!

Он поднял одеяло. Справа на животе амбала белела наклейка.

– Быстро!

Наклейка была уже в руке у Смердова. Безобразный, большими стежками шов заканчивался коротким шнурком.

– Он молодой, в годах?

Смердов уже держал конец шнурка.

– Ну!

Раненый сдался.

– В годах...

– Высокий? Среднего роста?

– Среднего.

– Худощавый.

– Да.

– А одет?

– В осеннем пальто. Дедок...

– Правильно. За что он тебя?

– Сам я полез, пьяный был.

– Опознать сможешь?

Раненый колебался. Угроза его жизни была вполне реальной.

– Да.

– Ладно, давно бы так.

Смердов прихлопнул наклейку. Раненый застонал.

Появился хирург. Самолюбие его было уязвлено. Он не намерен был больше терпеть бесцеремонность ментов.

– Все! Больному нужен покой!

– Уходим. Где у вас телефон, чтоб поменьше ушей. Фу, черт!
– Смердов чуть не сбил капельницу.

– В ординаторской. Но там спят...

– А автомат?

– Рядом с отделением травмы конечностей.

Смердов ответил со смешком.

– Мог бы и сам сообразить: лежачие мало звонят. Тут недалеко?

– В конец коридора.

Из автомата Смердов связался с дежурным по отделению.

– Звони в "скорую". Мне нужна их пленка с записью вызова к винному магазину. По поводу раненного...

– Понял вас.

– И еще подготовь наши магнитофонные записи за сутки...

Смердов хотел сравнить голоса.

В его распоряжении была бобина с записью ночного разговора лже-Анчиполовского из дежурки с его патроном. Не исключено, что один и тот же голос вызывал "скорую" к магазину, а потом и звонил из дежурки своему шефу...

Начали с диктофона, установленного в дежурной части.

Вчерашний дембель - занялся пленкой, быстро привел все в

соответствие. Алтаец оказался рукастым.

– Готово, товарищ подполковник...

– Врубай.

– "Муж буянит, приезжайте..."

В помещение ворвались тревожные звонки, сбивчивые бормотания, всхлипы - весь непременный реквизит ментовской ночной службы.

– "Ушла и не вернулась..." "Пальто из прихожей...""Муж..."

Казалось, так будет длиться бесконечно.

Смердов не выдержал:

– Давай-ка с другого конца метров пятьсот!

Его интересовал также звонок высокого начальства из ЦК КПСС с указанием дежурному освобдить лже-Анчиполовского.

Они прослушали всю пленку.

Звонка начальства не было.

Возможно дежурному звонили на другой телефон, звонки на котором не записывались.

"Если дежурному на самом деле звонили..."

Майор-дежурный мог наговорить, что хочешь.

" По смыслу дежурный должен был записать этот разговор в первую очередь..."

Все снова упиралось в фальшивого Анчиполовского и человека, которому он на рассвете звонил домой - в строение, обслуживаемое Управделами ЦК КПСС.

– Ладно...

– Товарищ подполковник, - из дежурки позвонили.
– Тут передали из "скорой помощи". В ответ на наш звонок...

– Давай. Что у них?

– Вызов к магазину был...
– Дежурный зачитал текст.
– " Человека порезали на Новой Башиловке. У винного магазина За домом. Я думаю, у него селезенка задета... "

Смердов оборвал:

– Пусть дадут пленку...

– Я сказал им. Тут одна тонкость. Голос намеренно искажен. Поэтому мало чем может помочь...

" Искушенный..."

Он все больше убеждался, что все происшедшее - дело рук одной команды - покровителя Лже-Анчиполовского.

" И у магазина, и потом, когда его вытащили у нас из отделения..."

Смердов вернулся к бабине с ночными переговорами дежурной части.

– Стоп!
– Интересовавший его звонок вскоре нашелся.

"- Это Ефим... Анчиполовский..."

– Вот он! Сделай громче!

Опер включил диктофон на полную мощность. Каждый звук слышен был теперь вполне отчетливо.

– " Вам слышно меня?" - "Да... " -" Я чего звоню? Утром рано подадут вагоны под погрузку, а я тут..."

Бобина медленно переворачивалась.

– "... А ключи от склада у меня дома! Теперь штрафы...
– ЛжеАнчиполовский аккуратно подыскивал формулировки.
– Ваш друг - заместитель мэра в курсе опять же! А тут такие дела. И выпил-то самую малость..."

Ну кому мог говорить подобное уголовник, ворина?!

– "Я бы не потревожил... Но к чему вам неприятности?! А я бы мог сейчас съездить, привезти ключи... Смена тут , в 33-ьем, хорошая!.."

– Туфта! Пообещал дежурному пару бутылок и... Стоп! Вырубай!

Смердов окунул лицо в ладони, задумался.

" Ключи", "вагоны", "мэр"... Лапша на уши дежурного. Агент - умница. Он сообщил шефу, что задержан. А наш дежурный - осел, пьянь, взяточник..."

– Давай еще раз!

Опер-алтаец был весь внимание.

Бобины двинулись по-новой.

– "... Из второго пакгауза... В последнюю очередь... Посмотрите на кинутого..."

– Стоп!
– Смердов подял голову.

Подосланного агента интересовал кинутый...

Внезапно Смердова осенило.

" Иностранец-охотник с Кипра... Георгий Романиди! Вовсе не в Волоке и не в Голицыне дело! И даже не в убитом хозяине "Аленького цветочка" Сергее Джабарове!"

В разговоре со своим шефом он и не упомянул о них.

" Киприот Георгий Романиди! Вот, кто им нужен!"

Все сходилось:

Кто-то копал под Авгурова!

" Под фирму "Байкал"...

Всемогущий милицейский подполковник доктор юридических наук посредничал между иностранными слушателями закрытых партийных курсов и Спецохотхозяйством.

Смердов владел информацией на этот счет.

Виталька Субанеев болтал с иностранцами-охотниками - они разговаривали обо всем весьма откровенно.