Жалость унижает ментов и бандитов

Дальше шло ставшее уже привычным надоевшее словоблудие:

– Давайте еще раз насладимся обликом любимой столицы... Перед нашим мысленным взором снова возникает незабываемая панорама Кремля...
– В конце прозвучал неназойливый совет.
– Дадим возможность охране и сопровождению принять вещи, которые сейчас доставят из гостиниц и разнесут по купе...

На короткий момент волна сановных провожающих двух ведомств накрыла вместе Картузова с начальником Управления Скубилиным. Встречи и проводы делегатов были их общим ярмом. В отсутствии подчиненных они были избавлены от того, чтобы кривить душой.

– Баба с возу...
– Генерал Скубилин покосился на "икарусы".

– Быстрее бы уж!

– Товарищ подполковник! Смотрите...
– Младший инспектор Карпец, таскавший за Картузовым рацию, показал куда-то в сторону. От него ничего не ускользало.
– Саид Саидов !

Картузов обернулся. Вслед за ним замедлил шаг и Скубилин. Повернул голову.

– А говорили он в Бутырке...

От автобуса вместе с республиканскими делегатами- земляками шел и адъютант Авгурова.

Карпец помахал ему рукой, но тот не увидел.

У спецвагона Первого секретаря Саид Саидов остановился, хорошенькая проводница в тамбуре, видимо, предупрежденная о нем зараннее, открыла дверь.

– Да-а...

Скубилин озадаченно крякнул:

– Вон откуда ветер дует...

– Игумнов!

Замполит отдела - молодой одышливый подполковник из райкомовцев отвел в сторону, шепнул:

– "Рафики" кубинцев опаздывают. Оказалось, что делегаты везут очень много. Сейчас позвонили из штаба съезда. Один, к примеру, заказал двадцать ящиков "казачка". Один "рафик" целиком идет сюда с его водкой. Так что...

– У меня грузчиков нет.

Замполита заботило другое.

– Грузчиков вокзал найдет. Надо только весь народ бросить на обеспечение сохранности вещей. Представляешь, что будет, если хоть одного предмета не досчитаемся!

– Пошли они!..

Увы! Резерв его ответных реплик в последнее время заметно сузился. Он и сам это заметил.

– На вокзале не только одни делегаты!

Замполит обидчиво поджал губы:

– Я передаю приказ начальника отдела...

Игумнов вызвал по рации дежурного.

– Не проворонь инкассацию! Время уже подходит. Как там с усилением?! Не забыл?

Дежурному было не до инкассаторов:

– Тут свою фамилию забудешь, Игумнов!

В дежурке продолжался кавардак: все так же звонили телефоны, стучал телетайп, слышались возбужденные голоса.

В разговор вмешался Картузов - он находился рядом - на дежурном приеме:

– Милиционеров с перрона брать запрещаю...

Дежурный ничего не понял:

– А на инкассацию?!

– Найди кого-нибудь...

Картузов на секунду запнулся.

– Выдели из дежурки. Кто не при деле...

– Все задействованы...

– Инспектора по делам несовершеннолетних отправь. Кузанкову!

– Она ж не видит!

Молоденькую симпатичную деваху прислали недавно - неопытная, близорукая, отказывающаяся при том носить очки - она просиживала вечера в Инспекции...

– Посылай! Все равно только юбку протирает...

Игумнов вырубил рацию. Выматерился.

ИНКАССАЦИЯ

Машина с инкассаторами уже подъезжала.

Сборщиков было трое, все трое - вооружены.

Действия каждого были детально расписаны, многократно отработаны.

В кассу сборов за уже приготовленными для него инкассаторскими сумками шел самый молодой, бывший десантник, на днях подавший заявление в ЗАГС. Если сумок было много, ему обычно помогал один из милиционеров, которых выделял дежурный наряд.

Второй сборщик - старший и самый опытный, без пяти минут дедушка - на заднем сидении охранял собранную выручку - уже опечатанный мешок с деньгами.

Оружия раньше времени он обычно не вынимал, внимательно наблюдал за тем, что происходит вокруг. После возвращения молодого сборщика он же складывал принесенные сумки во второй мешок.

Третий - бывший афганец, водитель-инкассатор - тоже присматривал за окружающим.

Все трое работали вместе не первый месяц, были знакомы семьями. Понимали друг друга с одного взгляда.

– Взгляни, что тут сегодня делается, - въезжая под знак, водитель головой показал вперед, на перрон.
– Сколько мужиков...

– И на всех пыжиковые шапки.

Старший заметил:

– Делегаты. Там у них были ларьки в Кремле. По-дешевке...

– Вот куда бы попасть...

Молодой вздохнул. Был он лимитчик, жил в общежитии, как и его невеста.

– Перебьешься, - старший зевнул.

Свой инкассаторский объезд они начали еще засветло и приехали на вокзал притомленные. Это была их пятьдесят первая - и последняя - точка...

Обычный рядовой маршрут...

К финалу, как обычно, собранная сумма выглядела астрономической. На вокзале к ней должна была прибавиться выручка билетных касс пригородного и дальнего следования.

Ничего необычного не предстояло.

Глава четвертая.

ГОЛИЦЫН, ВОЛОКОВ, СУБАНЕЕВ

Инкассаторов ждали.

Голицын - без шапки, в куртке-"аляске" с синтетическим подбоем, руки в карманах - показал Волокову на их машину. Между "икарусами" машина с уже известным им номером проскользнула на перрон.

Волок отозвался:

– В самое времячко...

На нем была видавшая вида милицейская шинель с погонами лейтенанта и форменная фуражка.

Оба прохаживались вдоль торца здания.

Вокзальное радио доносилось сюда лишь изредка - обращения к депутатам, марши... В какую- то минуту оба сразу поняли:

– Началась посадка!

– Дел теперь у них хватит...

Только бы наш комитетчик не сменжевался...

В проведение операции внесли коррективы.

От черной "волги" с престижными номерами отказались.

Виталька Субанеев теперь находился в своем зеленоватом "жигуле" по другую сторону вокзала, на багажном дворе. У заднего стекла лежала милицейская форменная фуражка.