Железный аргумент

Сигирт широким жестом указал на скамьи:

— Садитесь, гости. Пока вам готовят еду, отведайте нашего ледяного пива.

Юные сивинги, еще не прошедшие инициацию воинов, расставили перед «Костоломами» тяжелые глиняные кружки. Пиво оказалось ледяным не только по названию (вернее, способу приготовления) — на стенках сосудов оседали капли влаги. Но ни один воин не притронулся к угощению, оглядываясь на капитана.

Сигирт нахмурился, его густые брови сомкнулись над переносицей:

— Что, не по нраву наше угощение? Или боитесь, что мы вас отравим?

Ярослав, сидевший напротив вождя, медленно провел пальцами по каплям воды на кружке.

— В боевой обстановке мы не пьем без разрешения командира.

— Дисциплина… — Сигирт усмехнулся, но в его глазах мелькнуло уважение. — Да, имперцы всегда славились этим…

Берг, оглядевшись по сторонам, незаметно, как ему показалось, вздохнул — он не был в этом месте много лет. Наконец, отбросив воспоминания, капитан кивнул своим бойцам:

— Пейте, но знайте меру.

Только после этого «Костоломы» взяли кружки, но даже тогда пили осторожно, маленькими глотками, будто пробуя на вкус яд.

Сигирт сделал большой глоток, и, вытерев с усов пену, поочередно посмотрел на Ярослава и Эйлин.

— Так вы прошли через «Утробу Змеи» насквозь, с другой стороны хребта… Расскажите, как это было?

Эйлин, сидевшая рядом с Ярославом, выпрямилась, ее голубые глаза загорелись от едва сдерживаемого волнения.

— Богиня Серебряная Змея говорила с нами. Она показала нам путь и предупредила об опасностях.

Затем воительница с детской непосредственностью рассказала малознакомому воину всю свою историю, начиная от видений о будущем муже, и, заканчивая прохождением через большой зал с постаментом.

Ярослав молчал, не вмешиваясь в ее рассказ, разглядывая царапины на столешнице. Его пальцы рассеянно постукивали по дереву. Хорошо, что Эйлин хватило ума умолчать о диадеме богини. Сигирт, наклонившись вперед,слушал девушку очень внимательно, не перебивая, даже забыв про пиво.

— А зачем вы идете в Рикс? — после завершения пересказа «анабазиса», спросил вождь.

Ярослав поднял на него глаза и после длинной паузы ответил:

— Император заболел. Нам нужна «Слеза Архуна», чтобы его вылечить.

— Я видел этот магический кристалл. Архуниты с его помощью лечат любые болезни и раны. Мне в Риксе несколько зим назад спасли жизнь — вражеское копье пробило кольчугу на животе и вспороло кишки. Мои воины едва успели довезти меня до монастыря. А там архуниты приложили «Слезу» к телу, спели несколько молитв, и рана затянулась на глазах, только небольшой шрам остался.

— А как он выглядит? — спросил Ярослав.

— Ну, как выглядит… Прозрачный камень, с голубоватым отливом, в форме слезы, размером с ноготь большого пальца, — ответил Сигирт.

— Архуниты пускают в Рикс всех больных и раненых? — продолжил расспросы Ярослав.

— Нет, — покачал головой вождь. — Только избранных. Меня начали пускать только после того, как выбрали вождем.

Краснов начал выспрашивать у Сигирта про внешний вид монастыря. Вождь охотно отвечал и даже, обмакнув в пиво палец, рисовал на столе схему расположения крепостных стен и башен. С его слов монастырь действительно казался неприступным — три полукруглых линии стен, одна над другой, примыкали флангами к отвесной скале, являющейся тыловой опорой. В ней же была вырублена большая часть внутренних помещений Рикса.

На другом конце стола к Бергу подсел слепой Ульфи. Его мертвые зрачки были обращены в сторону капитана, но казалось, что он видит сквозь него.

— Вильда… жива? — прошептал Ульфи.

— Нет! — отрезал Берг, сжав под столом кулаки.

— Я любил ее! — Ульфи опустил голову. — Та девушка, про которую орала Бриза — правда моя… внучка?

— Да! — односложно ответил Берг.

Он смотрел в пустые глаза своего кровника и… не испытывал желания убить его. Перед ним сидел слепой старик, вызывающий лишь жалость. Капитан понимал, что врагами их сделала старая межсемейная война, истребившая всех близких родственников, и не мог заставить себя ненавидеть практически незнакомого человека. Берг отхлебнул крепкого пойла и начал рассказывать:

— Вильда привезла меня в столицу Империи. Это огромный город, один квартал которого больше всей Берлоги. А таких кварталов там больше сотни. У сестры родилась дочь, ее назвали Ариной. Она до сих пор жива, работает… в сфере обслуживания. Яна, твоя внучка, живет в доме отца — а он имперский граф, очень большая шишка, командует тысячами воинов.

Ульфи слушал Берга, кивал, по его щекам текли слезы.

— А как сложилась твоя жизнь? — спросил слепец. — Ты счастлив?

— Я пошел служить в армию, стал офицером, побывал в сотнях битв, убил тысячу врагов, завёл десятки друзей, трахнул множество красивых женщин… Да, пожалуй, я счастлив! — честно ответил Берг. — У меня оставалось всего одно незавершенное дело, которое грызло меня изнутри. Поэтому я отправился на родину — чтобы встретиться с тобой лицом к лицу, Ульфи.

— А я… я так и остался здесь, — прошептал слепец, сжимая дрожащими пальцами пустую кружку. — Женился на Бризе, она родила мне сына, но он погиб в стычке с кланом «Каменных волков». И теперь я — последний в роду.

Тишина повисла между ними, густая, как смола. Берг окончательно осознал, что перед ним — не враг. Их разделила не личная неприязнь, а слепой жребий, брошенный жестокими обычаями.

— Чтобы идти вперед, нужно похоронить тени прошлого! — сказал Берг и щедро плеснул в кружку Ульфи крепкого ледяного пива.

Часть 3 Глава 1 // Бог жизни

Рассвет над Берлогой «Лесных медведей» был холодным и серым, словно сама природа сомневалась в справедливости того, что должно было произойти. Туман стелился между высокими срубами, цепляясь за резные столбы Длинного дома, где уже собрались старейшины. Внутри пахло дымом, мёдом и кровью — шаман принес жертву богам и духам предком.

Берг стоял посреди зала, лицом к сидящим за огромным столом старейшинам. Он казался спокойным и даже расслабленным, но его пальцы слегка дрожали — не от страха, а от сдерживаемого железной дисциплиной волнения — наступил момент истины, момент, к которому он шел всю свою жизнь.

Шаман медленно и торжественно поднялся с резного кресла. Его голос, хриплый и глухой, будто доносился из-под земли:

— Берг, сын Хальда, бежал из клана, как трус, оставив свой долг неисполненным. Но духи дали ему шанс вернуться. Совет решил: если он пройдёт три очистительных испытания — огнём, водой и честью — клан признает его право на поединок с кровником.

Тишина повисла в Длинном доме тяжёлым покрывалом. Старейшины напряженно смотрели на своего бывшего соплеменника.

— Я принимаю решение Совета, — спокойно ответил Берг.