Железом и кровью

— Пойдемте, что ли? — предложил я, вдруг понимая двоякость намёка.

Зая кивнула и пошла первой.

Что ни говори, а фигура у неё… И едва я это понял, как почувствовал, что кажется, начинаю возбуждаться.

Да, красавица. Зрелая… Тонкие запястья, едва-едва округлившиеся плечи, узкая талия круто переходящая в бёдра — всё это делало её фигуру женственной… длинные ноги… Сарафан многое скрывал, а моё воображение подорисовывало Зае столько, что я даже остановился на мгновение.

Мы прошли по небольшому коридорчику и остановились у дубовой резной двери.

— Прошу, — Зая резко её толкнула и пропустила меня вперёд.

— Это чья такая светёлка? — пробормотал я.

— Моя.

— О, Тенсес! Я не могу…

Я развернулся, чтоб выйти и врезался в хозяйку. Она тихо ойкнула. Мы оказались очень близко друг от друга.

— У вас, Бор, очень красивые глаза, — тихо сказала она.

А я как мальчишка уставился на её пухленькие алые губы. Взгляд скользнул чуть ниже, отчего Зая слегка покраснела.

Запахи, исходившие от неё были просто одуряющие… А, может, это мои гормоны так взыграли… Я, не контролируя себя, взял её левой за талию, а правой за шею и силой притянул к себе, впиваясь губами в её уста.

Зая не противилась. Она лишь томно и тихо охнула и ответила на поцелуй. Он был горячим, отчего по телу пробежала какая-то дрожь и разум застлала какая-то пелена. Мне захотелось сильнее прижать Заю к себе.

Стало как-то сразу тяжело дышать. Хозяйка закрыла глаза и часто задышала.

Не теряя времени на церемонии, я увлек ее за собой. Левой рукой потянулся Зае под рубаху, нащупывая упругую нежную грудь. Напряженный сосок торчал, будто шляпка незабитого гвоздя.

Хозяйка изогнулась и подалась ко мне всем телом. Мы не прекращали целоваться и тут же рухнули на кровать.

Кожа её шеи была бархатной, теплой. Пальцы нащупали тонкую страстно бьющуюся жилку. Зая задержала дыхание и легла на спину, закрывая глаза…

6

Утром встал в самом прекрасном расположении духа. Весь вчерашний негатив развеялся, как туман.

Заи рядом не было. Я слышал, как она встала очень рано, и, стараясь не шуметь, отправилась вниз, наверное, в подклет. Вскоре по трактиру распространился приятный запах сдобы.

Я быстро оделся и направился к себе в комнатушку. Тут вовсю храпел Первосвет.

— Эй! Соня! — толкнул я его в бок.

Тот громко захлопнул свой могучий рот и перепугано открыл глаза.

— Где я? — глухо пробормотал он, оглядываясь.

Меня он словно и не заметил: его растерянный взгляд пробежался по незнакомой комнате.

— Тут, — усмехнулся я в ответ. — Горазд ты спать, брат.

— Бор? А где мы?

— Ну и память! Ты бы поменьше пил бы, Первосвет. Городской трактир помнишь?

— Смутно что-то.

— Ну так тебя там обобрали до нитки и синяк под глазом поставили.

Первосвет рефлекторно пощупал лицо и сел.

— Вот что: я тебя давеча баньку обещал. Сейчас сходим, ну а потом поедим. Ты как смотришь?

— Водички бы.

Мы спустились вниз, и я попросил у одной из девчушек кружку кваса. Пока та бегала, я увидел Заю и не спеша подошёл к ней.

— Доброе утро! — улыбнулась та, приветливо.

В её глазах промелькнули искорки озорной девчонки. А я вдруг подумал, что в глубине своей душе мы наверняка до сих пор «видим» себя подростками.

— И вам, хозяюшка, — по моему взгляду она поняла, что я с трудом сдерживаю порыв, чтобы крепко не поцеловать её в губы.

— Как вам у нас? Всё ли нравится?

Мимо промчалась девчушка с кружкой кваса. Она покосилась на нас и понеслась к Первосвету.

— У вас очень… приятно, — улыбнулся я.

— Это самое главное, — как-то снисходительно проговорила Корчакова.

Я, конечно, не думал, что мы будем обсуждать ночные забавы. Зая разговаривала так, будто ничего и не было.

Мы расстались и я с Первосветом пошёл в баню. Приведя себя и товарища в относительный порядок, мы вернулись назад. Я поднялся к себе и скинул матросскую одежду. Уже вниз я спустился в полном облачении. Единственное, так это не стал одевать плащ и шлем. Последний я положил подле себя на скамью.

Малочисленные посетители и кое-кто из девушек из обслуги сразу попритихли. Нам вынесли завтрак, которые мы приговорили в два счета. Запив всё квасом, я рассчитался и вышел на улицу. Следом нехотя потопал Первосвет.

— Сейчас тебя приоденем, — сказал я ему. — Негоже в таком виде к эльфам идти.

В Торговом Ряду мы пролазили битый час, прежде чем нашли кое-что на Первосвета. И уже к полудню к воротам в эльфийский квартал оба явились в приличном виде.

Бернар появился спустя полчаса. Он тепло с нами поздоровался и пригласил идти следом.

— Конечно, — начал он своим занудным поучительным тоном, — к нам следует приходить уже вечером…

— Почему это? — пробасил Первосвет.

— В отличие от вас — людей, мы — ночные обитатели Сарнаута.

Едва мы миновали арку, и вышли из ворот, как попали совсем в другой мир. На пару секунд даже я растерялся.

— Я же говорил, — улыбнулся Бернар.

Величественные высокие здания, фасады которых были густо украшены арочными окнами, из которых в прямом смысле струился желтоватый янтарный свет. Позолоченные элементы декора, нежно-голубые скаты крыш, фонари в виде шаров в бронзовых витиеватых оправах. И ещё масса зелени: всевозможные цветы, изумрудные газоны на которых росли конусовидные белоствольные деревья с листьями бордового цвета…

Бернар чуть ли не за руку нас вёл. Мы крутили головой по сторонам, понимая, насколько смешно выглядим во всём этом великолепии.

Эльфов вокруг было немного. Бернар объяснил, что большинство сейчас отдыхает.

— А вот вечерком тут горячо, — он даже подмигнул нам, на что-то намекая.

Мне казалось, что мы долго шли по мостовой, пока Бернар нас не остановил. Он показал на одно из зданий:

— Нам сюда.

Я ещё раз огляделся и поднялся вслед за эльфом по ступеням. Внутри была роскошная зала, где несуетливо стояло и мирно беседовало десятка два разношёрстных эльфов. Они, казалось, даже внимания не обратили на нас.