Железом и кровью

Разговоры вокруг шли всё про Орешек. Кому-то повезло, и он занимается поставками провизии, либо амуниции; кто-то попал в резервный отряд; кого-то назначили в Городской Приказ писцом. От всех этих речей уже начинала болеть голова.

Я попросил пива, когда увидел в дальнем углу солдат. Одного я признал сразу: это был мой старый знакомый — рыжий десятник, которому я разбил нос. На нём уже была какая-то гильдейская накидка.

«Успевают люди. И дня не прошло», — усмехнулся сам себе я, и снова огляделся.

— Я и говорю, — громко возмущался какой-то средних лет мужчина в папахе и красном кафтане, — мол, что мне поставлять, если солдаты не добралась до Орешка. А тот мне: её, вроде, срочно перебрасывают со Святой Земли. Завтра будет стоять у крепости. Мол, давай, чтобы к тому времени там уже был обоз с провизией. А сами руку уже тянут, мол давай отходные, не скупись.

Человек уже был хорошо поддатым. Он продолжал невнятно возмущаться, кляня какого-то столичного чинушу, поминая то каких-то лесовиков, то водяников.

— По три целковых! — вторил ему товарищ.

Судя по всему он говорил о чём-то своём и, как все сильно выпившие, никого и ничего вокруг не замечал.

— Виданное ли дело! — размахивал он рукой. — Драть по три целковых.

— Да они скоро пошлину за торг повысят! — отвечал третий. — Ей-ей! Сам вчера слыхал, мол казна пуста. Недоборы за недоборами. Повысят, клянусь Тенсесом!

— Да, Нихаз, с теми недоборами да пошлинами. Всё терпимо, коли бы не мздоимство их треклятое!

Тут мне принесли кружку. Пива не пожалели, но вот по вкусу оно было редкой кислятиной.

Не успел я сделать и глотка, как понял, что меня заметил рыжий.

Он хлопнул своего товарища по плечу и громко проорал:

— Ещё одного нелёгкая сюда принесла.

Склонившись друг к другу, компания долго что-то обсуждала, иногда громко похохатывая. Мне вдруг подумалось: не тут ли вчера Первосвет отдыхал?

Встало сразу четверо, остальные трое остались сидеть. Позвякивая доспехами и оружием, они направились ко мне.

Всякому человеку, в том числе даже бандиту, для того, чтобы что-либо сделать гнусное, нужен повод. Даже формальный. Такова уж природа людей: им всегда необходимо оправдание собственных действий. Ударил кого-то — защищался, к примеру. Ну и в таком же духе.

Вот и сейчас эта четверка сразу в драку не полезет. Так поступит лишь очень опытный человек. И хорошо, что такая личность — большая редкость.

Они подошли ближе и уже стали занимать позиции: двое по бокам, один за спиной и впереди, конечно же, рыжий десятник. Бледно-зеленоватые тени под глазами были отголоском той драки.

— Привет! — бодро воскликнул он, и я уже понял, что он изрядно принял на грудь. — Помнишь меня?

Если я не дам повода, то они не смогут открыто напасть в трактире. Скорее всего, подстерегут в темном уголке, где никто не увидит их дурных делишек.

Я снова отпил пива, делая вид, что слушаю потешную песенку музыканта.

— Эй, я к тебе обращаюсь!

Если я снова сделаю вид, что его не слышу, то он схватит меня за грудки и уже на шажок окажется ближе к своей цели. Неуважение — реальный повод для драки. А если вступлю в пререкания, то не смогу уже выбраться из водоворота событий, которые приведут всё к той же драке.

— Слышу, — кивнул я. — Тебя не помню.

— А должен. Ты мясо оленей воровал, — он намерено меня обвинял. Если так было и с Первосветом, то он вполне мог «вскипеть».

— У кого?

— У нас? — снова на шажок ближе к своей цели. Надо мне уже на что-то решаться.

— Где это «у нас»?

— На острове.

— Чьём острове?

— Не строй тут дурачка!

— Я серьёзно не могу понять, у кого и где я мог украсть оленье мясо. Объяснись, будь любезен.

Я отпил пива, периферийным зрением отмечая действия его сподручных.

Рыжий начал что-то долго и путано объяснять и доказывать, а я снова сделал вид, что слушаю уличного музыканта.

— Эй! Я с кем тут разговариваю? Ты что же меня не уважаешь?

Ну, наконец-то хоть что-то родил.

Так, ладно, переговорщик из меня никудышный. Надо готовиться.

Ответить я не успел: тут как по команде двое с флангов (крепкие ребята) навалились на мои руки и прижали их к столу. Задний налёг на плечи, не давая подняться.

В общем, я попал. Сейчас рыжий захочет мне расквасить нос. Это уже как пить дать.

Я не сопротивлялся и, по-моему, это заставило нападавших немного занервничать.

Сделав вид, что давление на плечи заставляет меня прижиматься к столу, я наклонил голову и потянулся вниз, увлекая заднего за собой. Он поддался и налёг посильнее. Рыжий не мог сейчас ударить: мешал стол (руки у десятника были несколько коротковаты) и тот факт, что я почти лежал на нём лицом.

— А ну-ка поднимите этого засранца! — бодро проорал он.

Я выпрямил ноги и откинул голову назад, чувствуя как затылок входит во что-то мягкое.

Раздался хруст и что-то типа: «Ай!» Я снова наклонился вперед, присаживаясь и снова вскочил. В этот раз задний выматерился и снял захват. Боковым зрением я отметил его выставленную вперёд ногу и со всей силы въехал в колено. Жалеть не стал: сломаю так сломаю!

Таким же ударом стопы, я сбил с ног парня справа. Он ойкнул и рухнул на деревянный пол, при этом отпуская мою руку. И вот тогда правый кулак с чавкающим звуком разбил нос левому нападавшему.

Всё это произошло в какие-то секунды и рыжий среагировать никак не смог. Его глаза округлились до размеров блюдца. Я схватил свою кружку и швырнул ему в лицо. Он попытался было закрыться, но та заехала ему в левую бровь и десятник визжа рухнул на пол к своим товарищам. Вторым ударом, но уже пяткой сверху, я сломал ему ключицу и повернулся к столику за которым остались сидеть остальные три солдата.

— Неплохо, — сказал один из них. Черная борода, короткие волосы, скрюченный нос (по-моему сломанный) — всё это делало его похожим на закоренелого бандита. — Правил нет?

Все трое встали.

Да, — мелькнуло в голове, — с этими просто так не справишься.

Одно радовало: оружия они не доставали. В трактире повисла такая тишина, что я услышал как у окошка жужжат мухи.

Первый удар я пропустил. Кулак влетел мне в живот, выбивая весь воздух из лёгких. Я рефлекторно закрыл руками лицо и, надо сказать, вовремя: колено чернобородого стремительно направилось в мой подбородок.

Я покатился по полу, цепляя скамьи и ножки стола.

Главное сейчас было подняться на ноги.