Жена фаворита королевы. Посмешище двора

Теперь он сам держит меня за руку, смотрит в глаза, словно проверяет свои знания обо мне, про родинку на попке промолчу. Но решаюсь на откровенность:

— Нет! Я не сошла с ума. Я из другого мира, мы уже выяснили с Ричардом, что это какая-то мистика, или по концепции Эверетта есть множество вариантов вселенных, мы существуем как бы в параллельных мирах. У нас даже календари совпадают, но метеорит в моём мире не упал. Англия до сих пор существует. Но мы пережили две мировых войны, а прогресс у нас такой, что вам и не снилось. Но я умерла на операционном столе, а Аннабель умерла в колодце. Каким-то немыслимым образом, моя душа очнулась в тот момент, когда няня Нора начала растирать окоченевшее тело Анни. Поверь мне, хоть это и невыносимо трудно допустить. Однако другого объяснения я не вижу. Я Аннабель, но совершенно другое сознание, душа и даже навыки. Я очень люблю детей, и в своём мире я художник. Живу тут же в Кёнигсберге или как у вас столицу называют Кронсберг, но у нас этот город называют Калининград, и я русская. Но не шпионка, про Московию этого мира ничего не знаю. И ничего не помню из жизни Анни. И я влюбилась в тебя, как только увидела, нет, как только услышала твой голос, и ничего не могу с собой поделать. Я люблю тебя, люблю, потому что ценю жизнь больше всего, и никакие условности этого мира не заставят меня отступить от своих чувств. Не хочу обманывать тебя, именно потому, что люблю. Вот и всё. Моя жизнь в твоих руках.

Он смотрит на меня примерно так же, как смотрел Бишоп. Пауза затянулась, если он не поверил и решит, что я действительно шпионка, то сдаст меня инквизитору или в эту тайную канцелярию. Тогда уж лучше бежать…

— Мне нужно побыть одному, буквально несколько минут, прости, скоро вернусь, — резко поднялся и вышел, предусмотрительно заперев дверь на ключ с той стороны.

— Вот я попала! А с другой стороны, я и так попала. Королева меня сживёт с этого света. Это не простая борьба за власть, она просто из принципа сделает всё, чтобы я осталась в истории, как несчастная дурочка, которую хотели все, да так никто и не получил!

Откидываю одеяло и вижу, что верхнее платье с тесным корсетом снято, и ноги перебинтованы. Это он сам или кто-то из прислуги, может быть, Рихтер приезжал? Сколько времени я была без сознания?

Смотрю на стену и вижу, что часы показывают три часа ночи. Да уж! Ещё один такой обморок и всё мне конец, могу и не очнуться.

Сейчас решается моя судьба, вот что важно. Может быть, Бишоп прав и не стоило говорить правду Эдуарду, но я так не могу. Настоящая Анни никогда бы его не полюбила. Поворачиваюсь набок, укрываюсь и продолжаю мочить подушку слезами. От страха за свою жизнь, любовь и будущее.

Эдуард.

Первые секунды, мне показалось, что она бредит. Но это не бред. И она не сумасшедшая. Шпионка? Но как? Это тело Аннабель. Пока горничная переодевала её и со вздохами позвала, посмотреть на раны и мозоли на ногах, я заметил старый шрам и на ноге. Года не проходило, чтобы с моей девочкой не приключался нелепый несчастный случай. Это Аннабель, тут не может быть подлога, нет в этом мире двух совершенно одинаковых женщин.

Но чистая речь, русский, рисование, и любовь?

Настоящая Аннабель никогда бы не полюбила меня. Она считала меня монстром и в лучшем случае злым старшим братом.

Закрываю глаза, выдыхаю. Но сердце долбит в таком порыве, что я не могу сосредоточиться, а мне очень нужно подумать, решить эту невероятную задачу, загаданную незнакомой, новой Аннабель. Новой и такой желанной, что я теряюсь в своих чувствах.

Эта женщина говорит о любви с такой страстью, что во мне загорается желание с новой силой. Не ожидал от себя такой горячности ещё и в отношении Анни. Не надеялся, хотя и много раз пытался, понимая, что она со своим недугом вряд ли кому-то будет нужна больше, чем мне.

Стою в кабинете и слушаю часы, кажется, я потерялся в пространстве, пару минут или час я думаю о ней и не могу понять, боюсь совершить ошибку, а что, если это тот самый шанс?

В доме темно и одиноко. Как, впрочем, и всегда. И только один шаг, одно слово, и наша жизнь изменится. Смогу ли я отстоять наше право на счастье? Смогу ли защитить её, кем бы она не считала себя?

Вспоминаю, как однажды, после очередной ссоры с Анни, взмолился, чтобы бог дал моей подопечной разум и мудрость. А потом в святых землях, не я ли стоял на коленях в храме, умоляя Бога о здоровье для неё, о любви…

Отчётливо вспоминаю то состояние, прочитав молитву, поднимаю глаза и ощущаю тепло, меня в тот миг, словно ангел обнял, и слёзы прощения потекли тогда из моих глаз, как дети плачут от счастья. В тот миг я понял, что услышан...

Поворачиваюсь и замечаю себя в зеркале, всё тот же Эдуард, но совершенно другой, она и меня изменила в этот момент:

— Это же мои молитвы услышаны! Я этого хотел так, как никто в этом мире. И теперь стою как истукан, решаю верить или нет той, ради которой и жизнь свою теперь готов отдать? Идиот, какой же я идиот!

Выбегаю из кабинета, открываю дверь в спальню, моя девочка или спит, или снова без сознания.

— Анни, я люблю…

Не успеваю договорить, она села в постели, обвила тонкими ручками мою шею и снова поцеловала меня, солёными от слёз губами.

— Спасибо, что поверил мне. Без тебя эта вторая жизнь мне не нужна…

— Ох, Анни, я верю тебе, но не верю своему счастью. Молил об этом, но не надеялся. Любимая.

— Меня звали Кристина.

— С этого момента ты только моя! Аннабель-Кристина! Только моя!

Она заставила меня лечь рядом, обнять её, но я в домашнем костюме и халате, а она под покрывалом, нам рано делать глупости, но как удержаться…

Глава 45. Крутые перемены

Мы провалились в сон, кажется, что до этой ночи я и не спала, а только претворялась. Так крепко спится только в объятиях любимого.

Утром открываю глаза и улыбаюсь, и снова слёзы, но теперь уже счастья. Он лежит рядом на боку и крепко спит, улыбаясь во сне, тихонько поворачиваюсь и нежно прикасаюсь к его губам. Не могу остановиться, языком проникаю в приоткрытый рот и дерзко ласкаю его, такой поцелуй он вряд ли ожидал от невинной девочки. Но я не девочка, а взрослая, опытная женщина, и что делать с мужчинами прекрасно знаю.

Эдуард открыл глаза и улыбнулся. Наш поцелуй продолжился нежностью и теперь с его инициативой, но скромнее, чем я ожидала.

— Это самое прекрасное утро из всех, кажется, что это моё место в этом мире, — шепчу ему.

— Ты возбуждаешь меня, заставляешь думать о нас так, что моё мужское начало крепнет, — стонет в ответ.

— Мне остановиться или продолжить? Я могу поласкать твоё начало, но боюсь, ты сочтёшь меня развратной женщиной и разлюбишь.

— Моя маленькая, развратная, невероятно красивая и дерзкая. Ты даже не представляешь, как меняешь судьбу нашу и нашей родины! С каждой минутой рядом с тобой утверждаюсь в решимости сделать то, что давно планировал.

— Поцеловать меня? — улыбаюсь самой невинной улыбкой, не поняла про родину, это он пошутил?

— Это обязательно, но вообще я сомневался насчёт Вильгельмины, а теперь ты не оставила мне выбора…

Его тон сменился, да он вообще изменился вмиг. Я даже успела испугаться.

Резко приподнимаюсь в постели, подпираю голову рукой и смотрю на него очень внимательно, его тон пугает меня. Не знала, что у этого мужчины есть и такая сторона, холодная и довольно злая.

— Я не оставила выбора? В чём моя вина? — пытаюсь пошутить.