Жена Кукловода

'Вылитая Фрося Бурлакова, - подумала Людмила, и в груди стало так тепло.

– Спасибо тебе, - тихо сказала она.
– Только вряд ли понравится.

– Люсик!
– возмутилась Тата.
– Ты думаешь, я стала бы двигать твой роман, если бы он был бездарным? Я давно тебе говорила - хватит переписывать чужие тексты. Пора вылетать из гнезда.

Людмиле очень не хотелось продолжать эту тему:

– Ладно, Бог с ним с романом, как там Антоша?

– Антошка твой молодца, молодца. Еле заманила к себе домой. Весь в учебе, в тусовках. Талантище он у тебя, видела его работы. Кстати, подрабатывает на туристах в сезон, друзья-чехи помогли пристроится в фотостудию. Со Златкой подружились. Может породнимся, а Люсик?

– Тата, они ж дети еще!

Громкий радостный смех подруги раскатился по залу.

– Дети, скажешь тоже. Дети сейчас растут очень быстро! Не заметим, как бабушками станем. Представляешь себя бабушкой?

Тата допила свой сок и глянула на часы:

– Ну вот, пора, а ты ничего почти не съела?

Людмила растеряно посмотрела на свой салат и порцию фалафеля. Ни минуты из тех, что осталось провести с любимой подругой, она не хотела тратить на еду.

– Так, - Тата решительно встала, - я поехала в аэропорт. Ты доедай, не пропадать же добру. Русику привет. И давайте, летом собирайтесь к нам. Даже не возражай!

Людмила встала из-за стола, и обняла подругу.

– Таточка, я приеду. Мы приедем. Береги себя. И Антошку моего приглядывай!

Людмила смотрела в окно и снова ощущала себя покинутой и одинокой.

– Какая встреча, - произнес рядом знакомый вкрадчивый голос, и Людмила вздрогнула от неожиданности.

Это был Каверин.

Она, было, хотела попросить его немедленно уйти и оставить ее в покое. Но внезапно поняла, что ненависть и страх, что она чувствовала к нему, куда-то давно испарились, будто духи из неплотно закрытого флакона.

– Здравствуйте, - просто ответила она.

– Можно?
– он жестом указал на свободный стул за ее столиком.

Она засомневалась. Но потом кивнула.

Каверин присел, положил руки на стол, переплел пальцы. Посмотрел на нее грустно и внимательно. Потом позвал официантку.

– Кофе, пожалуйста. Латте.

Девушка в красном переднике с оборками стрельнула в него глазками и упорхнула, смутившись.

– Вы все так же неотразимы для женщин, - не смогла сдержать сарказма Людмила.

– Да ладно вам, - отмахнулся Каверин.
– А вы прекрасно выглядите.

Людмила вдруг с удивлением поняла, что его комплимент, совершенно банальный, приятен.

Она вяло поковырялась вилкой в салате, понимая, что окончательно потеряла аппетит. Отложила и взяла в руки чашку.

– Простите, - сказал Каверин, - кажется, я испортил вам обед. Наверное, мне лучше уйти.

– Нет, ничего, - ответила Людмила и снова удивилась. Минуту назад она мечтала, чтобы он поскорее ушел.

– Не смог удержаться, - сказал он виновато.
– Так давно не виделись. Вы же больше не посещаете собрания?

– Нет, - ответила она, давая понять, что продолжать разговор на эту тему не желает.

– Еще раз простите, - он совсем стушевался.
– Это не мое дело... Но... Вы все еще вместе?

– Вы правы, это не ваше дело, - резко ответила Людмила.
– Но да, я все еще жена господина Сикорского.

Каверин посмотрел на нее и отчего-то отвел взгляд, будто боялся выдать себя. Молчание стало совсем неловким, и Людмила позвала официантку, чтобы расплатиться и уйти.

Все та же девушка в красном переднике с оборками принесла кожаную папку со счетом.

– Вы, конечно, не позволите?

Каверин протянул руку к папке.

– Конечно, нет, - ответила она жестко.
– Мне нужно идти.

– Жаль, - вздохнул он, - жаль.

Людмила встала и направилась к выходу. Было душно, поскорее хотелось оказаться на улице.

– Если я могу чем-то помочь.., - вдруг тихо произнес Каверин.

Он больше не отвел взгляд. Людмила заглянула в его глаза, и ей стало больно дышать.

– Мне никто не может помочь, - ответила она, то ли Каверину, то ли себе.

Отвернулась и быстро, почти бегом, пошла к выходу.

На улице Людмила посмотрела в окно кафе: Каверин глядел на нее сквозь забрызганное каплями дождя оконное стекло. От его взгляда опять заныло в груди.

Глава 25

Руслан пришел поздно, усталый, озабоченный. Людмила с воодушевлением начала рассказывать ему о встрече с Татой, но он рассеянно кивал и нехотя поддерживал иллюзию беседы. Рассказывать про роман Людмиле сразу расхотелось. А уж про встречу с Кавериным и вовсе.

После ужина Руслан неловко поцеловал ее в щеку.

– Спасибо, родная. Спать пойду. С ног валюсь, операция тяжелейшая. И завтра две. Ты как себя чувствуешь?

– Нормально. Иди, конечно, на тебе, и правда, лица нет.

Руслан облегченно вздохнул и поднялся наверх.

Людмила ощутила неловкость от того, что не рассказала Руслану всего. Доверяться мужу во всем без оглядки, без любых, самых невинных секретов, было - как она всегда считала - ее счастьем, ее семейной «фишкой». А теперь вдруг она подумала: «Как хорошо, что Рус почти меня не слушал».

Людмила достала из сумки карточку, повертела в руках, провела кончиками пальцев по золотому тиснению названия издательства. «Главный редактор отдела современной прозы Злотская Ирина Петровна».

« Нет, это совершенная глупость», - снова запаниковала Людмила. Но тут же вспомнила грозное нахмуренное лицо Таты, вздохнула и пошла за ноутбуком.

На отправку она потратила целых двадцать минут. По нескольку раз проверяла файлы, форматирование, осторожно, по букве, набирала адрес с карточки.