Женщина приручает лаской, мужчина - терпением

Тихо подошел к кровати и высыпал на тумбочку щедрые чаевые. Конечно, Люциус оплатил ночь для всех гостей, но я всегда благодарил своих продажных любовниц. Знал, что за эти деньги они могут позволить себе маленькие радости.

Гермиона даже не вздрогнула от звука падающих монет.

Я опять окинул девушку взглядом и все же сделал еще один шаг к кровати, и заглянул ей за плечо: она тихонько лежала, уставившись в стену немигающим взглядом, а из наружного уголка глаза катилась одинокая слезинка…

Подавив в себе чувство, очень похожее на жалость и сожаление, резко развернулся и стремительно вышел из спальни Гермионы Грейнджер.

Меня вдруг охватила такая усталость и осознание правоты мадам Харрис: я на самом деле почувствовал себя не клиентом, который заплатил деньги за пропуск в рай, а мужчиной, с которым занимались любовью. Я почувствовал себя нужным и желанным…

Что со мной сделали эти чертовы женщины?!

========== Глава 3.
– Вторая ночь. ==========

Прошел месяц.

Целый месяц я не мог выбросить из головы Гермиону Грейнджер.

Перед глазами постоянно стоял ее невинно-соблазнительный образ, по ночам снились пошлые картины, полные громких стонов и ритмичных движений. По утрам я просыпался возбужденным. Как прыщавый юнец, вот честное слово!

Я напридумывал себе такого, что самому было стыдно от своих бредовых идей. Почему Грейнджер с такой готовностью приняла меня в свои объятия? Ни одна проститутка еще не вызывала во мне такой бури эмоций. Что там, я их лиц не мог даже вспомнить на следующее утро.

А вдруг она на самом деле ко мне что-то испытывала? Вдруг была влюблена? Еще тогда, в мирное время. Ведь случается такое: юные особы влюбляются в своих взрослых, умудренных опытом учителей. Это, конечно, всегда осуждается общественностью, но сердцу не прикажешь.

А вдруг…

Потом мысли понеслись дальше…

Как она ведет себя с другими мужчинами?

Целый месяц я изводил себя этим вопросом и в итоге пришел к одному выводу: я должен это узнать. Иначе окончательно свихнусь. Но не в замочную скважину же мне подсматривать за ней во время секса?! В итоге, я нашел своим извращенным мозгом Пожирателя единственное приемлемое решение.

Люциус с довольным видом принял мое предложение наведаться в Дом Терпимости и устроить групповушку с девушкой, которая мне досталась на мальчишнике Драко. Я снисходительно заметил, что это Гермиона Грейнджер: глаза Люциуса возбужденно блеснули. Видно, он вдвойне обрадовался возможности отыметь девчонку, ставившую его драгоценного сыночка в школьные годы в неловкие ситуации из-за превосходства в учебе и своих способностей, которые, нужно быть честным, намного превосходили способности чистокровного парня. Я опять испытал подобие жалости к гриффиндорке и ощущение, что я натворил нечто ужасное. Пришлось быстренько заткнуть свою взбунтовавшуюся совесть.

Мадам Харрис радушно встретила нас в своем заведении и с самой очаровательной улыбочкой выслушала, кого именно мы хотим для своего развлечения. Я пытался себя убедить, что в ее взгляде не было огонька злорадства и удовлетворения.

А к черту! В конце концов, Грейнджер теперь обычная проститутка. Уверен, ей и не такие компании приходилось обслуживать. Ведь так?

Мы оказались в уже знакомой мне комнате: камин опять по-домашнему потрескивал, мягкий диван манил, а огромная кровать напоминала мою прошлую несдержанность и грубость. Из комнаты исчез стул, на котором Грейнджер устроила для меня незабываемый стриптиз, зато появился небольшой кофейный столик с алкогольными напитками на любой вкус.

Люциус снисходительно осмотрел апартаменты и направился к диванчику, на ходу сбрасывая мантию. Развалившись, он расстегнул пару пуговичек на светлой рубашке. Малфой выглядел расслабленным и спокойным. А вот я почему-то нервничал, хотя внешне оставался холодным и сдержанным. Я устроился с другой стороны дивана, опершись локтем о подлокотник.

Спустя несколько долгих минут дверь приоткрылась, и в комнату вошла она.

Я с жадностью смотрел на новый, вызывающий образ девчонки. Точнее сегодня это был образ страстной женщины. Каштановые локоны были выпрямлены и мягко падали на плечи, доходя до локтей — видно, не обошлось без магии. Яркий, броский макияж, алые губы казались еще больше и еще соблазнительнее. Мой взгляд скользнул дальше: я услышал, как Люциус удовлетворенно выдохнул рядом. Тоже оценил. На Грейнджер был алый корсет, затянутый до предела, приподнимающий соблазнительную грудь и делающий талию еще тоньше. Точно такого же цвета кружевные трусики, черные чулки и алые босоножки на невероятно высокой танкетке с аккуратным ремешком на тонкой лодыжке.

Из-под длинных ресниц девушка окинула нас взглядом: на секунду наши глаза встретились, и у меня по телу будто прошел разряд электричества. Не помню, чтобы она так действовала на меня в школе… А Гермиона уже скользила взглядом по Люциусу. Девушка медленно направилась к нам, замерла перед столиком и отвернулась от наших жадных взглядов, выставляя напоказ нежную спину и округлые, упругие ягодицы.

— Что будете пить, мистер Малфой? — ее голос был очень мягким и тихим.

— Виски, — небрежно откликнулся Люциус.

Я не удержался и скосил глаза на его брюки: внушительный бугорок прямо кричал о его возбуждении. Хотя я и сам был не лучше.

— А вы, мистер Снейп? — спокойно спросила девушка.

— Коньяк, — выдавил я из себя.

Девушка наполнила стаканы и, развернувшись, направилась к нам, протягивая выпивку. Наши пальцы на мгновение соприкоснулись. Мне показалось, что ее рука слегка дрогнула, но, наверное, это разыгралось мое воображение.

А девушка уже начала свое представление: аккуратно провела ладонью по моей кисти, все еще крепко сжимающей нетронутый стакан, будто стремясь расслабить, приободрить, скользнула вверх по руке, мягко опалила щеку, пальчиком провела по губам… Я видел, с каким интересом Люциус наблюдает за ее манипуляциями. Вдруг стало так противно от наличия этого зрителя: ведь все ее жесты были нежными и невинными, но такими интимными. Стремясь закрыться от его созерцания, я поднес к губам стакан: Грейнджер пришлось убрать от моего лица свои пальчики, но она сразу же принялась за пуговички на сюртуке.

— Северус, ты не возражаешь, если наша мисс опробует свои ласки вначале на мне? — прервал эту идиллию Малфой. Хотелось кинуть в него Авадой, ей-богу.

— Не возражаю, — вместо этого холодно выдавил я из себя.

А что еще делать? Сам позвал его на эту импровизированную вечеринку, мать твою.

Грейнджер еще раз провела рукой по моей груди, животу и отошла. И почему я вдруг ощутил себя отвергнутым? Ведь разрешил…

Она зашла за спинку дивана и медленно приблизилась к Малфою. Аккуратно опустила ему ладошки на обтянутые тонким батистом плечи и начала нежно массировать мышцы. Люциус запрокинул голову, прижимаясь затылком к ее низко склоненной груди. Мужчина прикрыл глаза и отдался ласкам. Сейчас он выглядел таким довольным, словно мартовский кот.

Я неотрывно наблюдал за открывающейся мне картиной, потягивая крепкий напиток. Надраться, что ли, до беспамятства, чтобы не было так неприятно смотреть на этих двоих?

А Грейнджер еще больше подлила масла в огонь.

Девушка, по-прежнему прижимаясь к мужчине сзади, начала тонкими пальчиками расстегивать пуговицы на рубашке, проводя ладонью по обнаженным животу, груди. Я опять обратил внимание на ее расслабленное личико с прикрытыми глазами. Гермиона склонилась над мужчиной, и продолжая массировать покатые плечи, приникла губами к шее Люциуса. Я видел, прекрасно видел, как ее острый язычок ласково прошелся по набухшей вене на шее аристократа. Малфой протяжно выдохнул. Хорошо ему, гаду. Тот опять пригубил свой виски.