Женщина приручает лаской, мужчина - терпением

Комнату наполняли пошлые звуки: шлепки тела об тело, гортанные стоны одного мужчины, тихие постанывания женщины, чмокающие звуки, и все это дополнялось моими громкими вздохами и постанываниями сквозь сжатые зубы.

Я готов был кончить, но не хотел опередить Малфоя. Нужно было отвлечься…

Я отстранил от себя Грейнджер.

— Думаю, Северус захотел более полноценного участия в нашей вечеринке, — заметил блондин, выходя из податливого тела.

А я, вдруг повинуясь неясному порыву, схватил девушку и, усадив лицом к себе на колени, впился жадным поцелуем в ее влажные, блестящие в свете камина губы. И было не важно, что она минуту назад ими ласкала и меня, и его. Она спокойно дала проникнуть в глубину, я водил языком по ее небу, зубам, сладостно боролся с ее язычком. Гермиона обвила меня своими руками, а пальчиками запуталась в мои волосы.

Не знаю, сколько мы целовались. Мне было невероятно хорошо. Я опомнился, только когда девушка сжала в кулачке мой член и направила в себя. Мой тихий стон в девичий ротик, и ее едва слышный выдох…

Я открыл глаза и посмотрел на ее личико… Какая же она красивая. И такая доступная.

Люциус уже пристраивался сзади, надавливая на нее. Я же крепче прижал девушку к себе, зарываясь носом в ее локонах, спутавшихся на нежной шейке.

Гермиона резко выдохнула. Я тут же поднял глаза: на секунду личико исказилось гримасой боли, а потом тут же расслабилось. Малфой был тоже внутри. Да… выдержки Грейнджер не занимать. Может, она не такая бесстыжая, какой хотела казаться?

Люциус задавал темп, а я почти сразу подстроился под эти движения. Он хрипло стонал, я шумно дышал и постанывал сквозь стиснутые зубы, а девушка тихонько поскуливала в такт нашим движениям.

— Громче, Грейнджер, я хочу, чтобы ты орала под нами!

Люциус, да уймись ты наконец!

Гермиона обвивала мою шею своими нежными руками, а я, прикрыв глаза, полностью отдался восхитительным, бесстыдным ощущениям. Так было легче не замечать некоторые несоответствия…

Шуршание ткани заставило приоткрыть глаза: Люциус стягивал вниз корсет, высвобождая грудь девушки из оков ткани, его ладони тут же сжали эти восхитительные окружности, а пальцы крутанули бусинки сосков — Грейнджер вцепилась мне в плечи своими пальцами… Не задумываясь, что делаю, накрыл губами ее сосок, втянул твердый бугорок в рот, облизал. Кажется, девушке эти действия понравились, потому что она тихонько простонала, запутываясь пальцами в моих волосах, притягивая ближе к себе.

— Какая чувственная девочка, — голос Люциуса опять нарушил всю идиллию.

Все. Больше никакого секса с посторонним человеком. Грейнджер должна принадлежать только мне в эти минуты соития. И когда только появились эти собственнические замашки?

Движения, трение тел друг о друга продолжались. Уже находясь в доле секунды от разрядки, мне послышался всхлип. Я посмотрел на девушку: голова запрокинута, а из наружных уголков глаз стекали слезинки…

Я не успел почувствовать себя мразью, потому что тут же со стоном кончил. В голове все заполыхало яркими красками, и мне было уже не до самокопания.

Малфой, казалось, только этого и ждал. Два рваных толчка — и уже разряжаясь, он схватил Грейнджер за волосы на затылке, заставляя повернуть к нему голову, и впился губами в ее рот. Он шумно дышал и постанывал ей в губы.

От моего экстаза остались одни болезненно-приятные осколки.

Девушка, запрокинув одну руку, гладила Люциуса ладошкой по щеке, как бы призывая углубить поцелуй. Но про меня Гермиона тоже не забывала: вторая ладонь порхала по моим плечам, шее, пальчики очерчивали контур губ, носа, играли с прядями моих спутанных, влажных волос.

Люциус отстранился первым и тут же отошел к столику с выпивкой.

А я, стремясь достигнуть того единения, которое было утрачено, притянул к себе девушку и поцеловал. Почувствовал, как она вздрогнула, но послушно впустила мой язык в свой рот, с готовностью отвечая на поцелуй.

Но я понимал: девушка устала. Удовлетворить одновременно двух мужчин не самое легкое занятие. Не желая больше мучить, я разорвал поцелуй и пересадил ее с себя на диван. Девушка оперлась спиной о подлокотник, подтянув колени к груди, а голову прижала к спинке. Она казалась такой уязвленной. С трудом заставив себя отвернуться, я принялся за пуговки на рубашке.

Люциус оделся первым. Вытащив щедрые чаевые, он опять подошел к Грейнджер, склонился, обхватывая за подбородок аристократическими пальцами.

— А ты ничего, грязнокровочка, знаешь толк в сексе. В следующий раз я загляну к тебе с Драко. Думаю, ему будут весьма любопытны твои успехи!

Издевается, сволочь.

Я, конечно, не знал, да и не очень стремился, как Гермиона оказалась в борделе, почему такая ласковая и покорная, но у любой, даже самой продажной женщины есть капля гордости и самолюбия.

— С нетерпением буду вас ждать, — ответила Грейнджер, погладив мужчину по щеке. Он легко дотронулся поцелуем до ее губ и, оставив монеты у ног, вышел за дверь.

Я молча разглядывал девушку.

Гермиона вдруг распахнула глаза и уставилась на меня. В ее глазах отразилось такое отчаяние, что я опешил. Но она тут же закрыла глаза, а когда опять посмотрела на меня, уже улыбалась непринужденно и ласково.

— Вы еще не ушли, мистер Снейп?

Риторический вопрос.

Мне вдруг столько захотелось у нее спросить, но я молча положил деньги на стол. И ушел.

Всю оставшуюся ночь я гнал от себя последний образ девушки: она как будто молила о спасении, о помощи, о понимании.

Что же на самом деле произошло с Гермионой Грейнджер?

Все. Я не хочу этого знать! Не хочу! Я не буду специально искать информацию! Не за чем… Для меня она просто сладкая девчонка, с которой можно так приятно провести ночь.

Но что-то в груди тихонько кололо, будто опровергая мои мысли и убеждения. Я заставил себя этого не замечать. Хотя все равно в голове нет-нет, да всплывал образ плачущей девушки…

Стараясь заглушить нарастающее беспокойство, я приказал себе думать о чем-то более приятном… Например, о том, когда в следующий раз туда наведаюсь…

========== Глава 4.
– Третья ночь. ==========

Прошло почти два месяца прежде, чем я трансгрессировал в ухоженную гостиную публичного дома мадам Харрис. Хозяйка тут же вышла навстречу гостю, то есть мне.

— Мистер Снейп, давненько вы к нам не заглядывали, — приветливо улыбнулась женщина.

— Дела не отпускали, — холодно обронил я.

И это была правда: несмотря на победу, заданий от Темного Лорда не убавилось.

— Какие у вас сегодня пожелания и предпочтения? — завела излюбленную шарманку сутенерша.

И она еще спрашивает? Неужели не понятно, что теперь я прихожу сюда ради одного предпочтения — Грейнджер. Видно, в моих глазах блеснул нехороший огонек, потому что женщина даже отступила на шаг от холодного меня.

— Сожалею, мистер Снейп, но сегодня Гермиона не может вас принять.

— Почему? — мой тон стал еще холоднее.