Жертва

Отдохнувший и спокойный, дядя вздохнул и поднялся с края ложа, на котором сидел все это время.

– Вот и проснулся, – горько улыбнулся он. – Не смотри на меня так, наследник. Ты не оставил мне выбора.

Рэми вскочил с ложа и хотел потребовать вернуть его в Кассию, к Миранису, но вместо звуков горло выдало предательское сипение. Ловя ртом воздух, как рыба выброшенная на берег, Рэми схватился за разрывавшее болью горло, и захрипел, пытаясь выдавить хотя бы слово. Тщетно! Боги, тщетно! Он не мог говорить! И собственная беспомощность выжрала душу до дна. Он должен быть рядом с принцем, должен быть!

– Бесполезно, – холодно заметил вождь. – Ты опять скажешь какую-то глупость, не так ли, мой мальчик? И потому я запретил тебе говорить.

Глупость? Вот они, виссавийцы! Знают, как правильно. И если ты считаешь иначе, то это ничего иного, как «глупость»! Рэми не мог остаться в Виссавии, не имел права, но вождь не спрашивал! Даже объясниться не позволил! Дядя, почему?

– Я дам тебе подумать, – тихо сказал вождь. – Когда ты перестанешь смотреть на меня как на врага, мы обязательно поговорим.

Как будто он нуждается в голосе! Он, высший маг! И Рэми застыл, посмотрев на свои руки: все еще волновались на запястьях татуировки и струилось меж пальцев, ласкало кожу белоснежное пламя… белоснежное… Рэми покачнулся ошеломленно, вновь опустился на ложе, и умоляюще посмотрел на вождя, пытаясь достучаться до него своим даром… тщетно. Элизар не хотел его слышать.

– Ты не можешь ни с кем говорить. Пока я вождь Виссавии, даже твой дар подчиняется мне.

Почему? Почему, Эл? Почему ты не хочешь услышать? Чем ты лучше Мираниса? Только Мир понял, изменился, а ты… ты тоже стремишься неволить? Времени на эти игры не осталось! Нет этого времени, почему ты не понимаешь?

– Ты свободен и можешь делать все, что тебе угодно, – сказал вождь, разворачиваясь к двери. – Не пытайся говорить с виссавийцами, своими попытками ты их погубишь: им запрещено к тебе приближаться. Единственный, с кем ты можешь хоть как-то общаться – я.

Поняв, что сейчас дядя уйдет и он потеряет шанс хоть что-то объяснить, Рэми бросился к письменному столу и начертал на листке бумаги: «Отпусти меня к Миранису, я его телохранитель! Если Миранис умрет, я умру вместе с ним!» Он хотел многое сказать… сказать, что дядя его погубит, что дядя не понимает… он сказал бы, но вождь не слушал. Письмо он взял, но даже не посмотрел на написанное. Вздохнул едва слышно, и бумага вспыхнула в его пальцах белым пламенем и пеплом осыпалась на пол.

– Ты не образумился, мой мальчик, – мягко сказал Элизар. – По глазам вижу. Хочешь меня убедить, чтобы я тебя отпустил, но этого не будет. Когда ты смиришься, когда сам захочешь остаться в Виссавии, мы поговорим. А пока будет лучше, если ты помолчишь. Я не хочу тебя слушать.

«Но я не могу!»

– Ну-ну, не смотри на меня так, – усмехнулся Элизар. – Не трать силы понапрасну, не надо.

Рэми сжал ладони в кулаки с трудом сдерживаясь, чтобы не ударить. Он не может остаться в Виссавии, не может! Почему Элизар не хочет этого понять?

– Ты голоден? – вновь улыбнулся вождь и протянул Рэми чашу. – Выпей это.

Выпить? Голоден? Да он издевается! Рэми выхватил у дяди чашу, и что было силы швырнул об стену. Разлетелись темные капли по лепнине, веером прошлись по полу, и исчезли, вместе с черепками сметенные легким ветерком. В этой Виссавии ничего не обходится без магии!

– Значит, не голоден, – равнодушно пожал плечами вождь.

Голоден? Да Рэми ни куска в рот не возьмет в Виссавии! Не останется здесь, что бы вождь не удумал!

– Думаешь заморить себя голодом? – будто угадал его мысли Элизар. – Лучше сразу забудь. Не получится…

«Это ты так думаешь!»

– Ты в Виссавии, мальчик мой. Ты наследник клана и, что бы ты не делал, тебе не удастся себе навредить.

У Рэми есть только один способ доказать, что вождь ошибается! Показать связь с Миранисом. И сделать это лучше сейчас, пока не поздно. Рэми приказал замку перенести себя на башню, но замок не послушался… может, ждал приказа вождя, может, Рэми еще не совсем умел использовать виссавийскую силу, Рэми не знал. Не хотел сейчас знать. В последний раз посмотрев на Элизара, он вышел из спальни.

Он все еще в рассветном замке. В замке, который знал совсем неплохо. Он пронесся по запутанным коридорам, толкнул небольшую, обитую железом дверь и выбежал внутрь округлой, шагов десять в диаметре, башни.

Быстрее, не теряя ни мгновения! Он бежал вверх по крутым ступенькам винтовой лестницы, пару раз споткнулся, рискуя слететь вниз и сломать шею. Пусть так… так тоже может быть… хотя наверху башни будет вернее. И Элизару придется его вернуть Миранису! Придется понять, пока не будет поздно!

«Ты не дашь мне навредить, Ви? – спросил он. – Ты понимаешь, что своим самоуправством он меня убивает? Ви…»

Богиня молчала, дыхание прерывалось, и, тяжело дыша, обливаясь потом, Рэми вылез через люк на верх башни, вскочил на окружающий площадку зубчатый парапет, уставился на волнующееся древесное море.

– Прыгай! – раздалось сзади насмешливое.

Рэми вздрогнул. Так просто? Подозрительно просто… Элизар ведь не знает, что его можно вернуть… Он вновь сошел с ума? Вновь готов убить? Но еще совсем недавно…

– Ну же? Прыгай! – усмехнулся Элизар и… толкнул в спину.

Рэми взмахнул руками, пытаясь удержаться на краю башни, но тщетно. Захлестнул волной ужас, набился в горло ветер. Застыл на губах крик: даже здесь голос подвел. Стремительно, все быстрее, приближались деревья, и Рэми зажмурился, поняв, что сейчас разобьется… сейчас…

Но столкновения не произошло… Падение замедлилось, Рэми будто упал в упругую пелерину, застыл, ошеломленный укутавшим его теплом. Открыв глаза, он понял, что уже не падает, висит неподвижно над пышно цветущей магнолией. Еще не веря, он протянул руку, скользнул пальцами по нежным белым лепесткам, вдохнул едва ощутимый аромат и понял: дядя знал, что Виссавия не даст наследнику умереть. Знал, потому и столкнул с башни…

– Я же говорил, – холодно сказал появившийся за спиной дядя. – Пока ты в Виссавии, ты не умрешь.

Рэми знал, что умрет. Умрет так же, как умер его отец. И ничего не спасет: если Миранис уйдет за грань, все телохранители последуют за ним. Но дяде как объяснить? Как сказать, если он не хочет слышать? Может…

Рэми выхватил из-за пояса дяди тонкий кинжал. Зачем вождю кинжал в Виссавии, он не задумался, одним движением приставив клинок к шее невозмутимого Элизара. Что там говорил Марк? Виссавия убивает за одно желание убить вождя. А Рэми хотел, видят боги, сейчас так хотел убить!