Жертвоприношение

Я не знаю, как мне удалось молча отойти от Кая, глядя на него с явным разочарованием и непониманием, отчего он тут же отвел взгляд в сторону, как получилось на этих ватных ногах выйти за дверь, как удалось устоять на крыльце, ухватившись за перила, но я сделала это и отошла от дома, приближаясь к машине, когда вдруг прокричала сама не своя:

— Ты не можешь, Паркер! Ты не такой! Совсем не такой! Ты только притворяешься ублюдком, а на деле…

Он резко развернул меня к себе, вдавив спиной в дверцу машины, ухватил за подбородок и, едва не свернув мне шею, впился клыками в плечо. Я даже не успела вскрикнуть, только подавилась воздухом, открыв рот и выпучив глаза. Мои руки не слушались меня, когда я пыталась оторвать от себя этого чудовищного монстра. Я скользила пальцами по его спине, цепляясь за джемпер, но еретик не двигался с места, вгрызаясь в мое тело, и так, казалось, продолжалось целую вечность.

Он оторвался только тогда, когда у меня зашумело в ушах, и я, освобожденная, сползла на траву, сонно моргая и обессиленно застыв на месте.

Кай присел передо мной на корточки, и я едва смогла поднять на него глаза. Его подбородок был перемазан моей кровью. Паркер с улыбкой провел большим пальцем по своим губам и облизал его, томно прикрыв глаза и удовлетворенно простонав.

— И вот так, малышка, будет каждый раз, — пояснил он с невинным выражением лица, — когда ты решишь, что я добрый самаритянин. И, знаешь, твоя подружка проснулась лишь потому, что я заключил сделку с Беннет. Мне, конечно, противно с ней работать, но она пообещала при необходимости помочь уничтожить тех, кто угрожает вашему городишке, то есть вампиров и еретиков, которые убили твоих родителей, — Кай щелкнул меня пальцем по носу. — Ну как, я все еще «не такой»?

Дыша сквозь стиснутые зубы, я не мигая смотрела на Паркера, а он усмехнулся и, поднимаясь, сказал:

— Иди в дом, опасно ночью отправляться в обратный путь.

Я, покачиваясь и держась за ручку дверцы, поднялась, а потом ответила, едва ворочая языком, и мой ответ заставил Кая уставиться на меня в сильнейшем гневе:

— Не удивляйся, если я тебя предам, Паркер. После всего… да, во многом виновата и я, но у меня ни разу в последнее время не возникало желания оторвать тебе голову, о чем я в любой момент могла попросить Деймона. Но я берегла тебя, а сейчас… катись ты, Паркер… катись к черту…

Открыв машину, я попыталась ввалиться в салон, но еретик оторвал меня от руля и буквально за шиворот поволок к дому.

— Дерзнешь пойти против меня, и я не стану больше верить тебе.

— Ты и так не веришь. Так что плевать.

— Заткнись.

— Нет, — я вырвалась, одернув руку Паркера. — Нет. Хватит. Кай, хватит. Ты работаешь с Бонни и даже не сказал мне, я ведь всегда помогала тебе. Почему ты не можешь быть нормальным… о боже, о чем это я? Ты ведь совершенный психопат-убийца, — и добавила, снова направляясь к машине. — Хватит.

— Куда тебя несет? Ты не проедешь и мили, как еретики отыщут тебя. И что тогда? Хочешь оставить своего брата в одиночестве? — Паркер знал, на какое место надавить, и я ненавидела в нем эту проницательность и жестокость. — Иди в дом. У тебя временная анемия, можешь грохнуться в обморок.

— Кай, мне просто совершенно не нужно твое присутствие. Если я такая заноза в твоей фриковой заднице, то просто избавься от меня, но не приглашай в дом, особенно после всего, что наговорил. Решайте ваши с Беннет вопросы, а меня больше не трогайте.

Я наконец уселась за руль, и да, мои руки сильно дрожали, а жуткая сонливость не давала нормально ориентироваться, я могла попасть в аварию, и это уже не шутки. Джей действительно не заслужил такого, но оставаться с Паркером не было ни малейшего желания, меня будто окатило ледяной водой, и я замерзала в присутствии Кая, я разочаровалась и начала глотать обидные слова, что так и рвались наружу, в то время как разворачивала машину.

Паркер сидел на крыльце и смотрел мне вслед. Конечно, ему ведь нравится, во что он превратил меня. Именно «во что», а не «в кого». Это омерзительно. Я изменила самой себе и только теперь стало отчетливо ясно, в чем именно я другая. Жестокость. Я ожесточилась после смерти родителей, и подобное для меня было недопустимо.

Но я плакала, несясь по шоссе в направлении Мистик-Фоллс, утирала слезы и снова плакала, и уже не понимала, что больше разрывает мою душу: страшная участь родителей или отказ Паркера от меня? Похоже, и то, и другое.

Мысли пролетали в голове, пока я обдумывала речь, подготовленную для Бонни, а потом, не выдержав, я набрала ее номер и, включив громкую связь, стала дожидаться ответа.

— Да?

— Бонни! — заорала я, отчаянно размазывая по лицу слезы, льющиеся по щекам нескончаемым потоком. — Бонни! Я не могу! Мы должны вернуть Кая обратно! Я не хочу, чтобы он умирал, но я не могу больше видеть его! Он не отпустит меня! Он каждый раз говорит, чтобы я шла прочь, а потом сам находит меня! Я не могу так больше…

Машина сильно вильнула, потому что я упала головой на руль, но тут же выпрямилась, сбрасывая скорость, и, заметив знакомый мост, с силой вжала педаль тормоза в пол.

— Что происходит, Кэт? — закричала в ответ перепуганная Беннет. — Где ты?

— Все в порядке, — произнесла я в наступившей тишине. — Все хорошо, Бонни, я скоро приеду.

Что это за жуткие перепады настроения? Меня Кай совсем свел с ума. Я не узнаю себя. Это не я. Меня здесь не осталось. Теперь это лишь моя оболочка и ничего более. Оболочка, подчиненная Паркеру.

Стрекот саранчи и влажная прохлада реки успокаивали и приводили в чувства, когда я, захватив телефон, выбралась из машины и присела на асфальт, глядя в черноту водной глади.

— Кэт, — тихо позвала Бонни, — ты была у него, да? Прости, что мы все скрыли от тебя. Елена вернулась и теперь мы снова вместе.

— Неважно, что вы скрыли, — ответила я. — Главное, Кай озвучил то, чего я боялась больше всего: у нас нет будущего. Он попросил меня уйти. На этот раз всерьез.

Беннет вздохнула и сказала то, что должна была:

— Все будет хорошо, Кэт, он вернется…

— Нет, Бонни, скажи искренне, скажи мне правду, а не эту фальшивую успокаивающую речь!

— Кэт, я…

— Скажи! — сорвалась я на крик и накрыла глаза ладонью. — Скажи мне…

— Ладно. Паркер недостоин такой, как ты. Никого недостоин. Он вообще не должен быть здесь. Я согласна с тобой, мы должны убрать его. И я помогу тебе. Кай не имеет права так обращаться с тобой, он все время срывается на тебе, а ты терпишь. Кэтлин, это унизительно. Не унижай себя.

— Спасибо, — проговорила я, поднимаясь. — Теперь я знаю, что ты думаешь на самом деле. Увидимся, Бонни.

Сбросив вызов, я вернулась к машине. Пора возвращаться к нормальной жизни. Вот только не знаю, смогу ли я это сделать.

***

Когда ты осознанно идешь на убийство того, кто по сути является чудовищем, но так же этот человек — твоя мучительная любовь, приходится подобно вампирам отключать человечность. Мое сердце разрывалось, и я много и беззвучно плакала, отворачиваясь от друзей, но вспоминала о родителях и заставляла себя поверить в то, что именно Кай виноват в их гибели. Тогда жестокая боль перерастала в ком ненависти, который тут же предательски рассыпался, стоило мне лишь вспомнить слова мамы о человеческой доброте и гуманности, что отличает нас от животных, и меня вновь поглощал мрак. Я хотела покончить с этим, я хотела распрощаться с Паркером, но мне это было не под силу. По крайней мере, пока что точно.