Жезл маршала. Василевский

— А как же! — воскликнул Оскар. — Вместе с ним я выходил на корабле в море, был на лодке, атаковавшей немецкий линкор «Тирпиц». Кстати, Головко сообщил мне, что скоро Азара переведут служить в Москву, в Наркомат ВМФ. Уже два его прибора внедрены на флоте. Башка у него, как видишь, варит! Тебе привет от Азара и его жены Насти. Говорит, что по гроб будет обязана Василевскому за то, что спас его.

— Ну, это ты зря, — смутился Александр Михайлович. — Я лишь попросил вождя вмешаться в его арест. — Он сел за стол. — Кстати, Сталин сказал, что хочет наградить тебя орденом.

— Орден я уже получил из рук главного редактора! — улыбнулся Оскар. — Вчера это было, я не успел тебе сообщить...

Оскар выпил, повеселел и стал рассказывать о своей встрече в авиаполку с лётчиком-майором.

— Я бы назвал его сверхгероем! — воскликнул Оскар.

— Опять у тебя какая-то история, — улыбнулась Катя, маленькими глотками отпивая шампанское.

— Продолжай, Оскар. Кого ты там нашёл на Курской дуге? Что ещё за сверхгерой?

— А ты сам посуди. После ранения ему ампутировали голени обеих ног. И что же? Он освоил протезы и снова стал летать на истребителе! Когда я был в полку, он как раз вернулся на аэродром после воздушного боя, в котором сбил «мессера»!

— Пиши о нём повесть, Оскар! — сказал Василевский.

— Судьба этому лётчику выпала тяжкая, — продолжал Оскар. — В марте сорок второго в воздушном бою в районе Демянского плацдарма его самолёт был подбит, а сам лётчик ранен, но ему удалось посадить свою машину, хотя и в тылу врага. Три недели он пробирался к фронту! А когда попал к своим, его еле живого положили на операционный стол. Знаешь, как его зовут? Алексей Маресьев. Отчаянный парень! До ранения он уничтожил четыре немецких самолёта, а после ранения на Курской дуге сбил ещё семь...

— Да, это герой, и, если встречусь с ним, пожму ему руку. — Василевский помолчал. — Чего ты Дашу с собой не взял?

— К ней пришла жена её двоюродного брата Вика Саврасова, вот они на пару и судачат. Муж-то её плавает на корабле Азара акустиком.

— Знаешь, кто мне сказал об успехах Азара? — Василевский скосил на Оскара глаза. — Сталин, а ему, видно, доложил его слуга Берия...

В начале декабря с Тегеранской конференции вернулся Сталин. В тот же день он позвонил в Генштаб Василевскому.

— Где Жуков, на фронте? Завтра в десять часов проведём совещание в Ставке. Ему и вам, а также Антонову быть! Надеюсь, вы подготовили свои предложения о боевых действиях Красной Армии на сорок четвёртый год?.. Ну вот и хорошо!

А когда утром члены Ставки собрались в его кабинете, он коротко проинформировал их о работе Тегеранской конференции.

— Рузвельт дал твёрдое слово открыть второй фронт в следующем году. Думаю, что слово своё он сдержит!

— А если нет? — бросил реплику маршал Жуков; на его полном лице застыла ироническая улыбка.

— У нас хватит и своих сил, чтобы добить Гитлера, — усмехнулся Верховный. — Но я уверен, что союзники не пойдут на попятную. Почему? Сталинградская битва, разгром врага под Курском, сражение за Днепр заставили союзников задуматься, они опасаются, что Красная Армия сама освободит Западную Европу без участия их войск. Правда, наш давний «друг» Черчилль пытался подменить открытие второго фронта во Франции проведением операций в Италии и на Балканах, преследуя интересы Англии, а отнюдь не наши. Но мы были против, и после небольшой дискуссии союзники заявили, что операцию «Оверлорд» — открытие второго фронта — они проведут в мае сорок четвёртого. А мы порадовали союзников тем, что дали слово после разгрома фашистской Германии объявить войну Японии, чтобы помочь им разгромить Квантунскую армию.

— Ради этого они постараются открыть второй фронт, — заметил Молотов.

— Всё это хорошо, но сегодня мы поведём речь о делах на всех фронтах, — вновь заговорил Верховный. — В зимнюю кампанию сорок четвёртого года мы намерены развернуть наступление от Ленинграда до Крыма включительно! Товарищ Василевский, Генштаб подсчитал, сколько на сегодня своих войск имеет Германия на советско-германском фронте?

— Около пяти миллионов человек, почти пятьдесят тысяч орудий и миномётов, пять с половиной тысяч танков и штурмовых орудий и более трёх тысяч самолётов.

— Враг ещё достаточно силён, — хмуро бросил Сталин. — А чем располагает Красная Армия?

Василевский сказал, что наше превосходство над противником в людях — в 1,3 раза, по артиллерии — в 1,7 раза, по самолётам — в 2,7 раза.

— Всё ясно, товарищи? — спросил Верховный. — Теперь проанализируем глубоко и всесторонне обстановку на фронтах, чтобы решить, где и какими силами будем проводить масштабные операции. Вам слово, товарищ Жуков.

— А может, сначала послушаем начальника Генштаба? предложил Жуков.

— Хорошо, начнём с товарища Василевского, — согласило! Сталин.

Разговор шёл деловой и конкретный, анализировались и ошибки, которые имели место при проведении боевых операций, и хотя Сталин то и дело задавал выступающим острые вопросы, это никого не обескуражило. И Василевский, и Жуков, и Антонов, и адмирал Кузнецов говорили по делу, не боясь обидеть Верховного. В итоге Ставка решила главные наступательные операции в 1944 году провести на юго-западном театре боевых действий с целью освобождения Правобережной Украины и Крыма. Молотов предложил полностью освободить Ленинград от блокады и «отбросить врага за пределы Ленинградской области». Его поддержал Сталин:

— Ленинградцы подлинные герои, им надо помочь!

Что касается Прибалтийских фронтов, то им ставилась задача во взаимодействии с Ленинградским фронтом освободить Новгородскую область и выйти к границам Прибалтийских республик. Войскам западного направления следовало продолжать освобождение от врага территории Белоруссии.

— Я считаю, что главные средства и силы надо сосредоточить на четырёх Украинских фронтах, — подчеркнул Верховный. — Там важно создать превосходство в силах над противником и в сжатые сроки разгромить войска группы армий «Юг» и «А».

«После совещания в Ставке мы с А. М. Василевским дней пять ещё поработали с Генштабом по уточнению задач фронтам, — вспоминал маршал Жуков. — Несколько раз Верховный приглашал нас к себе в кремлёвскую квартиру на обед. Как известно, И. В. Сталин вёл скромный образ жизни. Питание было простое — русской кухни, иногда готовились грузинские блюда. Никаких излишеств в обстановке, одежде и быту у Сталина не было... После того как задачи фронтов были окончательно отработаны, мы с Александром Михайловичем отправились на подопечные фронты, где нам было поручено осуществлять дальнейшую координацию действий войск. Я поехал координировать действия фронтов Н. Ф. Ватутина (1-й Украинский фронт) и И. С. Конева (2-й Украинский фронт). А. М. Василевский — Р. Я. Малиновского (3-й Украинский фронт) и Ф. И. Толбухина (4-й Украинский фронт)».