Жили-были (худ. Е. Рачёв)

— Не надо нам жертв, — бормотала Галя. — И так сил уже нет это все терпеть.

— Вот и я о чем — живешь и мучаешься!

В результате никто никого не понимал, а в доме царили относительные мир и согласие, невзирая на попытки Светланы Николаевны открыть дочери глаза.

Она даже хотела привлечь на свою сторону Скачкову. Наташка, воплощение эмансипации и феминизма, вдруг оказалась жутким консерватором и категорически отказалась участвовать в проекте.

— И что она будет делать с этими открытыми глазами? — пугалась Наталья. — Нормально живут, лучше многих. Пусть уж лучше так, чем никак. И по-моему, они отличная пара.

Скачкова совершенно справедливо полагала, что Галочке крупно повезло, и попытки очернить Женю ни к чему хорошему не приведут. Поэтому, пытаясь прикрыть старательно открываемые Светланой Николаевной Галочкины глаза, Наташка периодически заводила с подругой душевные разговоры о том, что тещи всегда недолюбливают зятьев, и плела псевдонаучные глупости про психологический дисбаланс поколений.

Галина с Наташкой соглашалась и взахлеб жаловалась на Светлану Николаевну, совершающую регулярные варварские набеги на их семейное гнездышко с целью разбить хрупкий сосуд любви и взаимопонимания. После таких семейных чаепитий, на которых мама со змеиной улыбкой отмечала отсутствие у Гали обновок, украшений и стиральной машины, Галочка обычно тихо плакала, Евгений же оставался невозмутим.

Если бы Светлана Николаевна могла предположить, что Женя научился отключаться от диалога и филигранно глушить передаваемые ею сигналы, как КГБ глушило радио «Свобода», то, вероятно, получила бы от злости апоплексический удар. Действительно, глядя на тещу, он размышлял над перспективами развития бизнеса, подсчитывая возможные прибыль и убыток от открытия новых точек. Цифры отвлекали его от оскорбительных намеков, а навязчивая пожилая тетка воспринималась им как досадное, но вполне переносимое недоразумение и приложение к семейной жизни.

Наконец, бизнес пошел вверх. Но Галя, понадеявшаяся, что мама наконец-то почувствует себя удовлетворенной, радовалась недолго. Было бы желание искать, а дефекты всегда найдутся!

Светлане Николаевне купили шубу, сделали в квартире евроремонт и даже отправили маман отдыхать на море. Естественно, всё происходило по Галочкиной инициативе. Женя лишь соглашался и выдавал средства.

— Вот как меня зять любит, — хвасталась Светлана Николаевна перед подругами.

— У Таты шуба из песца, а у меня нутриевая! Ее дочка за границу отдыхать отправляет, а меня на грязную лужу отвезли! — ныла она Галочке, столбеневшей от несправедливых упреков.

«Теща немолодая уже, — размышлял Женя, внося коррективы в бюджет. — Квартира потом нам останется. Шуба тоже быстро не сносится, а путевку на день рождения подарим. Всё равно подарок покупать пришлось бы!»

Вот так они и жили эдаким неравнобедренным треугольником. И даже выходки Светланы Николаевны не способны были разрушить их простенькое счастье.

* * *

Растворившись в Жене, Галя научилась быть идеальной женой и другом. Наташка то завидовала ее самоотдаче, то не одобряла столь откровенное самопожертвование. Шкала ее семейных ценностей менялась в зависимости от наличия или отсутствия кавалеров.

Но никому не дано абсолютного спокойствия. Чтобы удержать равновесие, придется постоянно балансировать. И нет никаких гарантий, что в результате всех усилий не последует головокружительное падение.

Борщи и пирожки молодому мужу приелись, идеальная чистота воспринималась как само собой разумеющееся. Спокойная и нетребовательная жена тоже казалась заслуженной наградой за годы ожидания. Он всё чаще заговаривал о ребенке.

Галина начала паниковать.

— А кроме как говорить, он хоть делает что-нибудь еще? — скептически поинтересовалась Наталья, с которой Галя поделилась своими страхами.

— Всё делает. Во мне дело, во мне.

— Ты проверялась?

— Я чувствую!

— Ну конечно! Женя идеальный, всё дело в тебе, дефективной! А в ком же еще? Рассуждать так нельзя, дорогая моя.

— Но Женя тоже считает, что я больна.

— А что, он у нас гинеколог по образованию? Ишь, умный. Он специально в тебе комплексы формирует!

— Не может он специально! Он не такой! — Галочка, возмущенная несправедливыми обвинениями, вставала на защиту любимого.

— Да, действительно! — шлепала себя по ляжкам Наталья. — У него ума на такую комбинацию не хватит! И такта, чтобы промолчать, тоже!

— Он очень хороший…

— Конечно.

— Он хочет ребеночка, чтобы как у всех!

— Естественно.

— А я не могу!

— Разумеется, опять ты! Все беды в мире из-за тебя! Дура ты, Галка!

— Но ведь это я не беременею, а не он! — Галина чуть не плакала.

— Сначала сходи проверься, а потом уже строй предположения и грызи себя.

— Я уже ходила, — понурилась Галя.

— Ну и? — Наташка округлила глаза и попыталась поймать ускользающий Галочкин взгляд.

— Да ну…

— Что означает твое «да ну»?

— Сказали, что сначала надо мужу провериться. У нас уже почти три года ничего не получается.

— Как ты любишь из ничего вселенскую трагедию выцедить! — вздохнула Наталья. — Гони своего красавца, пусть сдается на анализы!

Галя ожесточенно замотала головой.

— Что?

— Я не могу!

— Чего не можешь?

— Его послать!

— Так я же не говорю, что его вообще надо послать куда подальше. Пока только к врачу, а потом уже, по результатам… В общем, не паникуй раньше времени.

— Сейчас уже самое время для паники, — Галя нервно теребила подол передника. — Ты хоть представляешь, что будет, если у него всё в порядке?

— Ну, тогда мы за него порадуемся, — неуверенно предположила Скачкова.

— Ага. А потом он меня пошлет.

— Куда?

— Ну, уж точно не к врачу. В такой ситуации будет проще послать меня вообще… далеко и надолго!

— А-а-а, то есть ты предполагаешь, что твой капитан побежит с тонущего корабля, как крыса?

— Нет, я не хочу оказаться тонущим кораблем, неужели не понятно? — Галя уже почти кричала. — Лучше ничего не знать, чем получить какой-нибудь приговор с подписью и печатью! Как после этого жить?

— Тихо, тихо! Не надо так нервничать. Давай исходить из наиболее позитивного варианта: если всё дело в Жене… Ты не сможешь прожить без детей? Ты его бросишь?

— Нет, конечно, — возмутилась Галочка. — Я его люблю. А без детей жить не обязательно. Можно из детского дома взять.

— Вот. То есть ты бы пережила, если бы всё было из-за Женьки. Но при этом ты предполагаешь, что если дело в тебе, то твой муженек тебя бросит, так? Значит, ты его любишь, а он тебя — нет!

— Логика у тебя дурацкая, — пробормотала Галя. — Я этого не утверждала. Я просто боюсь — и все!