Житие сестер обители Тёсс
Шрифт:
Господь наш Иисус Христос восседал на дереве том и был наполовину внутри, а наполовину снаружи. Дерево обнимало Его, словно Он произрастал из него. На Нем было прекраснейшее одеяние с небесным убранством, и сестра не умела его описать. Господь наш слегка распростер Свои длани и явился ей исполненным радости. Его радость она не могла сравнить с чем бы то ни было. Ясно было одно — это был Он, жаждущий возвести душу в Царство Небесное. Его лик сиял наподобие солнца. Узрев возлюбленного Господа своего Иисуса Христа, она не находила ни жестов, ни слов. Ей, впрочем, было достаточно неизменного, чистого созерцания упомянутой радости. Господь же наш обратил к ней сладостные словеса: «Возлюбленная Моя». Сии словеса доставили ей такое наслаждение и были столь сладостны, что впоследствии она не могла их забыть. Когда она вернулась в себя, сие явление было ей истолковано, и Господь наш Иисус Христос сказал ей: «Древо, каковое ты видела, означает Отца Небесного Царства, а то, что в дереве этом ты узрела Меня, означает, что Я пребываю в Отце Царства Небесного, а Он пребывает во Мне. Огонь же, охвативший, как видела ты, все ветви оного древа, означает Духа Святаго, сущего в Нас. А как сие может быть, того не умеет ни уразуметь, ни постичь ни единый разум, обретающийся на земле. Однако в вечной радости вы сие, Мои избранные, узрите. Ну, а здесь вам остается в это уверовать в простоте и не слишком ломать себе голову». Ей была истолкована также упомянутая выше секвенция: начертанная золотыми буквами там, где расходятся сучья, она означает, что все, кто принадлежит вечной жизни, начертаны во Святой Троице и никогда не будут из нее стерты. Зрелые плоды, висящие на дереве том, означают любовь, каковую Он сообщает возлюбленным, коим открывает тайны Своего Божества и Своего человечества. Плоды были красными и зелеными. Сие означает, что оным людям Он посылает и невзгоды, и сладость, ибо, кому дарует Свою благодать, того не оставит без скорби. Господь наш изрек: «Я готов прийти на помощь всем грешникам, каковые ко Мне обратятся». Она отвечала: «Ах, милостивый, ах, возлюбленный Господи, обрати нас к Себе, бедных грешников, и подумай о том, что нас ради Ты сделался человеком».
561
Царь Соломон создал храм, | чей пример и образ — | Христос и Церковь (лат.).
562
Rex Salomon ~ Christus et ecclesia. — Начальные слова одноименной секвенции (см.: Daniel 1855-1862/5: 106-107).
Однажды сия была обходчицей [563] и, когда должна была подниматься к заутрене, ей стало так тяжело, что она не смогла. Тогда ей сказал наш Господь: «Подымайся, Я тебе помогу». Она тотчас же поднялась, и ее
563
Обходчица. — В оригинале: «zirklerin» (AL 50, 23). Имеется в виду надсмотрщица (от лат. circator), следившая за тем, чтобы члены конвента ложились спать, вставали, работали в положенное время, а богослужения совершались как подобает.
564
Он шел рядом с ней через весь дормиторий, [подходя] к каждой келье. — Дормиторий (спальня) представлял собой общий зал, разделенный легкими перегородками на ряд келий. Ср. доступный в настоящее время для осмотра интерьер госпиталя Святого Духа в Любеке (1280).
565
Элсбет Ортлибин. — Речь идет о сестре, упоминаемой в сестринской книге монастыря Энгельталь (см. примеч. 138 к «Книжице о непосильном бремени благодати» Кр. Эбнер).
Как-то раз в монастырь пришла нянька, которая взрастила ее. Жены отправились к ней спросить ее о дитяти и говорили: «Скажи-ка нам, милая Кунигунда, случалось ли с тобой что-то особенное, когда ты за нею присматривала?» Та сказала: «Да, однажды сидела я около колыбели, облокотилась на нее и вздремнула над ней. И вот явилась жена удивительной красоты, какую когда-либо видели очи мои, и было на ней голубое одеяние. Сие одеяние было очень пространным. Если бы кто расправил его, то укрыл бы им целый мир. Она сказала мне: «Кунигунда, ты спишь?» И разбудила меня. Я ответила: «О нет, Госпожа». И она меня трижды спросила, сплю ли я. А я отвечала ей всякий раз отрицанием. Тогда она говорит: «Пускай сие дитя поручат тебе, поступай с ним со всей добротой. Я сама тебя награжу, и да будет известно тебе: сия станет добрым человеком и обратит многих грешников к покаянию». Ну, а я говорю: «Госпожа, кто же вы?» Она в ответ: «Аз есмь Мать милосердия». И едва она сие изрекла, так тотчас пропала, однако сердце мое было исполнено благодати, и я ходила за ребенком с еще большей любовью, нежели прежде. А однажды ночью над колыбелью воссиял свет, и гораздо ярче, чем сияние солнца. Он был настолько ярок, что его нельзя было вынести. Ну, я хвать колыбельку с ребенком и выбежала из светелки. Все же, бывшие в доме, мне говорили: «Кунигунда, что делаешь ты? Что случилось с тобой?» Я отвечала: «С небес сошел свет и хотел забрать у меня мое чадо. Свет был столь ярок, что я от него совершенно ослепла».
В день святого Алексия [566] сей особе было сказано Богом: все, кто отравляется во Аахен к Владычице нашей [567] и взыскует ее благодати, а равно благодати Чада ее в истинной христианской вере и в праведном устремлении, — ни единый из них не будет отлучен от Бога ни ныне, ни впредь. Также те люди, кто не совершает паломничества во Аахен, но стремится туда лишь в молитве и в благих помышлениях, кто туда бы отправился, если бы только сумел или отважился, особенно лица духовного сана, не берущие на себя смелость поехать, — все они до последнего сподобятся великой награды, и тем большей, если, не видя святыни воочию, направят на нее чувства и пожелания, намереваясь претерпеть все тяготы и опасности, относящиеся к путешествию, но вместо этого отправляясь во Аахен в молитве, исполнившись благоговения. Тогда сей особе захотелось узнать: сколько следует ежедневно молиться, если едешь во Аахен? И ей было сказано Богом: такой человек не может ничего опускать из обычной молитвы, но сверх того обязан ежедневно читать тысячу «Ave Maria». «Он не должен во время, каковое потребно ему для поездки туда и обратно, вкушать мяса, а должен совершать чистую и глубокую исповедь, принимать тело Господне и беречься от нестроений и свар». Господь наш сказал: «Духовные лица, заметь себе хорошенько, теряют награду вследствие раздражения. Если даже они Мне усердно служили, но пускаются в путь во гневе и нетерпении и, несмотря на сие, хотят получить сугубое воздаяние, то вот они наполовину утратили то, чего добились такими трудами».
566
...в день святого Алексия... — То есть 17 июля 1335 г.
567
...во Аахен к Владычице нашей... — В эпоху Средневековья Аахен был популярным местом паломничества, поскольку в его кафедральном соборе хранились риза Девы Марии и первые пелены Иисуса. Аахен посещали, в частности, Г. Сузо (1340), св. Бригитта Шведская (1344), Генрих Нёрдлингенский (1346).
Однажды сестра призналась: когда она пришла в монастырь, то хлестала себя пучками можжевельника, избивая себя часто и долго, пока не обломала о себя два подобных пучка. Когда от можжевельника ничего не осталось, она принялась стегать себя чертополохом, чьи семена колючи подобно иголкам, и хлестала ими себя целый год, покуда чертополох весь не растрепался и не обмяк. Затем взялась за чесалку для льна и так рьяно лупила ею себя, что из-под нее брызгала кровь. Этим она занималась столь долго, что сделалась совершенно больной и хворала потом, почитай, целый год. А как выздоровела, то взялась за ежовую шкуру. Временами она полосовала ею себя, да так, что не могла сего более вынести. Она говорила, что прожила в обители XX лет и не провела ни единого дня без страданий — по своей ли вине или по вине своих близких. Сия носила на себе власяницу, пока не получила некий недуг, так что она должна была ее снять. Когда же она совлекла с себя власяницу, то страдание всё равно продолжалось еще долгие годы. Во дни своей юности она обматывала себя волосяными веревками и цепями из стали. Пока оставалась в миру и для нее готовили ложе, то, собираясь возлечь на него, она брала доску, клала ее на ложе под простыни и сама укладывалась на нее, а когда утром вставала, то вытаскивала доску из-под простынь и прятала ее, чтобы никто не увидел.
Anno domini MCCCXXXVI [568] проживал некий судия в замке Цум Хоенштайн [569] , и звали его Эберхард Стрелок. У него была супруга, и он сам был настолько порочен, что стоило удивляться, как человек может жить в стольких грехах. Ибо он был слугою мира сего и в сердце своем совершенно забыл Господа нашего Иисуса Христа, разве что хранил христианскую веру и весьма благоволил к добрым людям, когда слышал рассказы о них. И вот он явился к отшельнику по имени Симон и просил его, чтобы тот молил Бога о нем, дабы ему обратиться от своих прегрешений. Затворник ответил ему: «Ступайте в обитель, именуемую Энгельталь. В ней по милости Божией проживает жена, — и назвал эту сестру, — молитвами сей вы обратитесь от всех ваших грехов. Господь наш Иисус Христос питает к ней такую любовь, что ни в чем не может ей отказать». Судья поскакал в сей монастырь и послал за сестрой. Когда ее вызвали, она не ведала, что это за человек, ибо прежде никогда не видала его. Она сказала: «Не желаю идти, ибо не знаю, кто сей». Он приезжал к обители дважды и всякий раз посылал за нею в полном отчаянии от того, почему она не хочет прийти. И вот сей пришел в третий раз, послал за приорессой и настойчиво просил ее замолвить за него словечко перед этой сестрой, он-де не уедет оттуда, пока она не появится. Приоресса и прочие жены усердно просили ее, чтобы она вышла к нему. И сестра вышла во славу Божию. Она приняла его и спросила, чего ему надобно от нее и зачем он за ней посылал. Он отвечал: «Затворник рассказал мне о вас, его зовут Симон». Она же сказала: «Не знаю, кто сей» — и спросила его: молится ли он и творит ли дневные молитвы? Тот отвечал: «Зачем вы мне говорите о молитвах в течение дня? Я едва читаю за день пять “Paternoster”, а то три или даже один». Сестра спросила: «Всегда ли вы соблюдаете пост?» Он отвечал: «Нет, по мне, пятница ничем не отличается от других дней» — и добавил: «Мне скоро исполнится XL лет, а я еще ни разу не принимал тела нашего Господа. И я вас нижайше прошу ради Бога, чтобы вы просили Его за меня, да обратит Он меня от всех моих прегрешений, и научили меня наконец, как мне молиться и как поступать, дабы снискать благоволение Божие». Она сказала: «Вам следует хранить ваши очи ото всех неподобающих взоров, а если что-либо узрите, что против нашего Господа, обращайте сие в вашем сердце ко благу. Еще же вам нужно воздерживаться от каждого слова, суетного и гнилого. Где бы вы ни услышали подобные речи, не участвуйте в них ни единым словом.
568
В год Господень 1336 (лат.).
569
Замок Цум Хоенштайн — твердыня, расположенная недалеко от обители Энгельталь, севернее местечка Херсбрукк (см. примеч. 59 к «Книжице о непосильном бремени благодати» Кр. Эбнер).
Если же не сумеете сего избежать и вам придется вмешаться, то говорите так, чтобы недобрая речь утихла и не была приумножена, и берегитесь всякого неподобающего согласия с ней. Если вам станет известно, что где-то люди живут не по Богу, не ходите к ним ни за что. Но если вам будет нужно туда, то берегитесь греха и несите в сердце Господа нашего Иисуса Христа и вполне доверьтесь Ему: Сей отвратит вас от всех ваших грехов и поможет вам стать благим человеком». Она обучила его пяти «Paternoster» пяти ранам нашего Господа, особому прошению к каждому «Paternoster» и сказала ему: «Если вы не сможете больше молиться, то препоручите себя сими молитвами пяти ранам нашего Господа». Также она его научила молитве «Ave Maria» к нашей Владычице и особому прошению к этой молитве и сказала ему: «Препоручите себя сей молитвой нашей Владычице, и если не сумеете помногу молиться, то читайте хотя бы ее». Тогда он, горестно разрыдавшись, сказал: «У меня есть супруга, которая сильно больна. Когда она умрет, я сделаю то, что вы мне повелите». А четыре недели спустя жена умерла. Он возвратился и сказал ей, что его супруга скончалась, и спросил ее, как ему теперь быть. Она же в ответ: «Владычицу Царства Небесного, Божию Матерь, вот кого следует вам выбрать в супруги себе. Молитесь ей настойчиво и поститесь в ее честь по субботам. Если удовлетворитесь Девой Небесной, то я сие охотно приму. Если же не сможете отказать себе в том, чтобы выбрать другую, то откройте мне прежде, как ее звать. Я хорошо знаю, кто та, кому суждено стать вашей [супругой]. С той, что предназначена вам, вы сохранитесь в подлинной чистоте». Сия имела в виду Владычицу нашу Марию. Он же подумал, что она подразумевает светскую даму или девицу, и это было ему очень по нраву. Ибо скажи сия ему сразу, зная несомненно, об этом, то он не сумел бы поверить. Она спросила его: исправился ли он как-нибудь? Он отвечал: «Да, когда я был у вас и беседовал с вами, Бог даровал мне подлинное раскаяние во всех моих злодеяниях. Я могу оплакивать мои грехи, могу исповедоваться, поститься, бодрствовать, молиться и совершать всё, что касается Бога». Затем он спросил, как нужно молиться за душу супруги. Она велела ему прочитать XXX тысяч «Ave Maria». Их все он не осилил за четыре недели, но об этом рассказал ей уже после, когда вернулся к обители. Сему она подивилась в сердце своем, а потом пришла в божественную благодать. И Господь наш Иисус Христос сказал ей: «Судию из Хоенштайна отдам тебе, Эберхарда, да обратится сей от всех своих прегрешений. Скажи ему, пусть отправляется в обитель Кайсхайм [570] и станет монахом. Супружество между Моей Матерью и им подтверждаю тебе. Другой супруги ему не видать. Скажи ему сие, когда он вновь явится сюда». Она подумала про себя: «Увы, Господи, как мне ему об этом сказать? Он, может быть, сего ни за что не исполнит». И ей стало скорбно — такой скорби она не испытывала никогда во все дни [своей жизни]. Немного спустя, в канун circumcisio domini [571] [572] , он возвратился и рассказал ей об одной девице. Та была весьма хороша собой и могла ему принести немало достатка. Да и все его близкие советовали ему взять ее в жены. Но это зависело теперь ни от кого иного, как только от Бога и от нее. Пусть лишь она ему скажет, что сия девица та самая. Однако она сказала ему: «Нет, она не ваша» [573] , и сообщила, что ему передал Господь наш. Услышав, что должен сделаться монахом, он застыл в скорби, замолчал и не проронил ни единого слова за всё время, пока можно было произнести пятьдесят «Ave Maria». А потом он сказал: «Госпожа, моли Бога даровать мне Свою божественную благодать, иначе сему не бывать» — и тотчас уехал. Она отправилась в хор на молитву и просила Бога с усердием, да сжалится Он над сим мужем и сделает из него человека в соответствии со Своей любезнейшей волей. Тут Господь наш Иисус Христос сказал ей: «Посредством мужа сего Я дам тебе увидать, люблю ли тебя». В это время уже хотели запирать хор. Она вышла из хора, но сердце ее взывало всю ночь напролет к нашему Господу, чтобы Он был милостив к оному мужу. Утром, по окончании мессы, она спросила судью, как тот поживает. Судья отвечал: «Простившись с вами вчера, я был настолько печален, что должен был сразу же лечь, но бодрствовал и не мог заснуть. Когда же лежал, то услышал гул, словно летом, как будто надвигается буря. Тогда я возвел очи горе и подумал: «Наверное, наша Владычица желает прийти, дабы утешить меня». Тут узрел я сизый туман, он окутал меня целиком и наполнил собой мою комнату. Вдруг с неба простерся некий луч. Пронзивши мне темя, он прорвался глубоко в самое сердце и был из-за божественной любви столь горячим и жгучим, что мне показалось, что я вот-вот сгорю заживо. Я скинул с себя одеяло. Войдя мне в самое сердце, луч разделился и вошел во все мои члены. Когда я почувствовал жар в моих членах, то принялся всё сильнее смеяться и плакать. Слуги, лежавшие в комнате возле меня, вскочили и спрашивали, что случилось со мной. Но я им ничего не мог объяснить. Смех и плач у меня становились всё громче. Все, бывшие на подворье, проснулись и бодрствовали всю ночь вместе со мной. Я же полностью забыл обо всякой мирской суете и до сих пор никак не вернусь в этот мир. Ничего иного я не желал, как только того, чтобы тотчас уйти в монастырь. Проси нашего Господа, чтобы монахи Кайсхайма меня взяли к себе». Божественная благодать росла и ширилась в нем. Сидел ли он за трапезой среди многих людей, стоял ли у всех на виду в церкви среди прихожан, его
посещал Бог Своей благодатью, и он не мог удержаться: разражался то громким смехом, то плачем, так что все люди дивились и говорили: «Коль скоро ликует сей муж, сущий в стольких скорбях, то не миновать того же и нам». Затем, в день Тела Христова [574] , он пришел в монастырь и принял тело нашего Господа, каковое раньше никогда не вкушал, — принял же с немалым благоговением, так что всем, лицезревшим сие, оное послужило к назиданию. Бог наделил его столь великой благодатью, что, кто бы ни слышал о том, все удивлялись и славили Бога. Впоследствии его приняли в обитель Кайсхайм, в серый Орден [575] . С великой радостью послал он в Энгельталь известие о том, что его приняли, и просил: «Молите нашего Господа, да умножит Он во мне Свою благодать, когда я стану монахом. Если Бог пошлет мне Свою благодать, то я буду молить за вас Его больше, чем за всякого другого человека, живущего на земле». После сего, в [день] asumpcio Marie [576] [577] , он облачился в орденское одеяние. И просила сестра нашего Господа, чтобы Он его утвердил в праведной жизни, моля об этом с подлинным усердием, ибо испытывала немалое сострадание к нему, и думая так: «Ах, Господи, если уйдет сей из Ордена, то станет соблазном и поруганием по всей этой земле». Тогда же, на Рождество, она просила нашего Господа, чтобы Тот его укрепил в его доброй жизни. Дабы Божия слава явилась на нем, за это готова она была отказаться от всякого блага, каковое Господь наш творил ей духовно. Немного спустя, в день Трех царей, бывший по Рождестве [578] , случилось с ним вот что. Когда он стоял в храме своего монастыря, к нему приблизилась некая прекрасная Госпожа в одеяниях цвета небес, подала ему три маленьких хлеба, едва достигавших размером величины мускатных орехов, и велела их съесть. Съев их, почувствовал он, словно ему влили в уста сладчайшее питие, каковое когда-либо посылалось с небес и каковое проникло ему во все его члены, так что они наполнились божественной сладостью и божественной благодатью. Благодать сохранялась в нем больше XII лет, так что он всякий раз бывал ею залит и пропитан, как только вставал на молитву. Нередко среди людей он бывал исполнен такой благодати, что вынужден был удаляться от них. Наш возлюбленный Господь Иисус Христос являл ему Свою любовь и творил с ним Свои чудеса. Да славится Он за сие во веки веков. Слава — Его, и Он ее сообщает, кому пожелает.570
Обитель Кайсхайм — цистерцианское аббатство, расположенное недалеко от городка Донаувёрт на Дунае (родины М. Эбнер) и возглавляемое в 1-й пол. и сер. XIV в. аббатами Ульрихом II Цоллером и Ульрихом III Ниблунгом. С последним А. Лангманн состояла в переписке; некоторые из ее писем к нему приложены к книге ее «Откровений».
571
Обрезание Господа (лат.).
572
Circumcisio domini — праздник, отмечаемый 1 января.
573
«Нет, она не ваша»... — В оригинале: «nein, si ist sein niht» — букв.: «нет, она не его» (AL 57, 5). В немецком тексте косвенная речь (со сменой местоимений) оформлена как прямая; в переводе мы устраняем это противоречие.
574
День Тела Христова (полное название: Праздник Тела и Крови Христовых, или Праздник пресвятой Евхаристии) — праздник, отмечаемый в четверг, следующий за днем Св. Троицы.
575
Серый Орден. — То есть Орден цистерцианцев (см. примеч. 12 к «Книжице о непосильном бремени благодати» Кр. Эбнер).
576
Успение Марии (лат.).
577
Asumpcio Marie. — См. выше, примеч. 10.
578
...в День Трех царей, бывший по Рождестве... — См. выше, примеч. 18.
Раз как-то ночью, когда она почивала в келье своей, пришли лукавые духи, и было их бесчисленно много. Они приподняли ее, обступили, делая вид, словно готовы ее растерзать, разом все закричали и завопили зычными голосами: «Непутевая, ты отняла у нас того, кто нам попался душою и телом. Раз мы не можем сами тебе отомстить, сделаем так, что тебя оклевещут в этой обители». Она же сотворила крестное знамение пред собой и сказала: «Убирайтесь прочь, лукавые твари! Верую, что Бог меня защитит от вас и вашей клеветы на меня». После сего она заболела, жены ею гнушались, оскорбляли ее и творили ей многое зло — состоящие с нею в родстве, да и все остальные. Они уличали ее, что она-де страдает болезнью, какой у нее вовсе и не было. И вот как-то раз (это случилось в то время, когда она лежала в скорбях) она отправилась в храм под распятие, ибо перед ним обычно молилась, если обреталась в сильном смятении. Среди прочих словес, обращенных ею к нашему Господу, изрекла она и такие: «Господи, что я сделала им, всем этим женам, что они меня так гнобят и бесчестят?» Господь же наш спросил у нее: «Скажи Мне, а что Я сделал тем, что подвергли Меня страданиям и пыткам? Я их сотворил, создал их по подобию Себе... Вспомни о том, какие скорби они Мне причинили. Мужайся, сделаю так, чтобы ты забыла обо всех твоих бедах посредством Меня Самого».
Однажды во время Адвента она была столь полна божественной благодати и сладости, что едва дошла с помощью других сестер до своей кельи. Когда же те ее уложили, она пришла в восхищение [579] , и ее охватила такая тоска по любезному возлюбленному Иисусу Христу, словно сердце ее собиралось вот-вот разорваться от подлинной страсти к Нему. И вот, пока она так лежала в тоске по Возлюбленному своему, пред ней предстали две девы. Она их сразу узнала, одну из них звали Spes [580] , другую же Karitas [581] . Сии обратились к ней: «Госпожа, что с тобой приключилось? Ты так слаба и больна, о чем ты тоскуешь?» Она отвечала: «Испытываю тоску по Тому, Кто — Владыка над всеми владыками и Кто — Бог над всеми богами, по любезному и единственному любимому мной Иисусу Христу. Если Сей не будет моим, я умру. Боюсь, Он ко мне не придет и не захочет [взять] меня в жены, ибо я немало гневила Его во все дни моей жизни. У меня много пороков. Ни минуты, ни часа я не изнуряла себя в Его восхвалении. И все-таки мое сердце и моя душа вожделеют Его и взывают к Нему. Все чувства мои омрачились, ибо я опасаюсь, что Он не хочет ко мне. Посему ныне мне предстоит умереть от тоски по Нему». Девы стояли пред нею, и та, что звали Karitas, прорекла: «Нет, госпожа, не печалься так сильно! Поразмысли о том, сколь Он изобилен, насколько возвышен, насколько Он благороден, настолько исполнен любви. Любовь заставила Его спуститься с небес, принять естество человека и жить IX месяцев в девичьей утробе. Любовь понудила Его родиться из непорочной плоти Девы Марии. Бог, всегда бывший незримым, стал видим. Бог, недоступный познанию, позволил запеленать Себя в небольшие пеленки. Неведомый Бог позволил Себя уложить в ясли возле скота. Бог, Его же восхваляют и почитают все ангелы, принялся плакать, будучи малым дитятей. Бог, у Него же в услуженье тьмы и тьмы ангелов, принимал то, что для него делала юная Дева. Бог, питающий всё, что живет на земле, был питаем Своей Матерью. Бог, бесстрастный в Своем Божестве, стал по любви открыт для страданий в Своем человечестве. Бог, Какового во всей полноте не способны восславить ни небеса, ни земля, позволил обрезать Себя и именовать Себя Иисусом. Из любви Он позволил принести Себя в жертву во храме [582] . Тот, Кого боится всё, наделенное жизнью, бежал от врагов во Египет и был нищ из любви. Из любви Он терпел жажду и голод. Из любви не мог позволить Себе спокойного дня на земле. Из любви сжалился над всеми грешниками и простил им все прегрешения. Из любви больных делал здравыми, мертвецов же живыми и творил разнообразные чудесные знамения. Нередко Он уставал от проповедей, бдения и молитв. Из любви смиренно въехал на осле в Иерусалим. Из любви позволил продать себя за тридцать пфеннигов. Из подлинной любви Своего смиренного сердца подал ученикам в Великий четверг Свое священное тело, хотя и знал наперед обо всём том позоре, который Ему нанесут. В страхе Он покрылся кровавым потом. Любовь заставила Его отдать Себя по свободной воле на мученичество. Любовь принудила Его к тому, что Он позволил Себя схватить, предал Себя в руки врагов и позволил мучить Себя, Сам же пребывал в таком страхе и ужасе, что такого никто не может даже помыслить себе. Он позволил, чтобы Его отвели и поставили перед судьями, позволил бить Себя у колонны, позволил увенчать Себя терновым венцом. Он был приговорен к смерти и понес крест на спине. Из любви позволил прибить Себя ко святому кресту, был напоен уксусом, желчью. На святом кресте умер из любви в горьких мучениях. А когда был уже мертв, то был проткнут в бок, и из него вытекла вода и кровь. Сию Он дарует всем, кто Его любит. Возлюби же Его и веруй в Него, и ты узришь Его!»
579
...она пришла в восхищение... — В оригинале: «do wart si verzukt» (AL 61, 14—15).
580
Надежда (лат.).
581
Любовь (sic!) (лат.).
582
...Он позволил принести Себя в жертву во храме. — Ср.: Лк. 2: 23.
Наслушавшись вдоволь, как говорят о ее любезном Возлюбленном, она обрела силу и сумела подняться. Каждая из девиц приступила к ней со своей стороны, и обе повели ее с силой. На одну из них склонилась ее голова. И ей явилось в видении, что ее провели через весь этот мир, всё же множество этого мира узрело сие в изумлении и восклицало: «Все дивитесь, что сии прошли мимо нас! Кого взыскуют они и куда собираются? Они, видать по всему, ищут Творца всех творений!» Поскольку путь был долог и труден, она утратила силы и в изнеможении опустилась. Девы, ведшие ее, встали перед ней и сказали: «Нет, милая госпожа, вставай и мужайся! Подумай о силе нашего Господа, к Которому мы желаем тебя отвести. Он настолько силен, что всё живущее в Царстве Небесном и в царстве земном от Него имеет силу, способность и жизнь. Он настолько могуществен, что никто не способен противостоять Его власти. За короткое время Он сотворил небо и землю. Он настолько мудр, что мудрость Его определила премудро место для всех из вещей. Он настолько благ, что из-за благости склоняется ко многим из тех, что пребывают в великих грехах. Он настолько богат, что всё сущее на небесах и земле принадлежит Ему одному. Посему мужайся и подымайся! В Господе нет недостатков. К Нему-то мы и хотим тебя отвести, дабы ты узрела Его, Возлюбленного своего». И вот сия ощутила силы и встала. Они же повели ее дальше к месту, где живет Сам Господь. Но она вновь обессилела и сказала: «Боюсь, что вы не желаете мне открыть правды, ибо путь сей долог и узок». Девы ответили ей: «Мужайся, мы правды от тебя не скрываем. Обретешь в Нем благодати и сладости больше в тысячу раз, чем мы о том умеем поведать. Подумай о красоте, обретающейся в лике Его. Его лик в тысячу раз прекраснее солнца. Как молнии устремляются с неба, так лучи красоты исторгаются из лика Его. Его красота превышает красоту всякого из людей. Его красота превосходит красоту всех святых. Его красота затмевает красоту любого из ангелов. Всё, что прекрасно на небе и на земле, ничто перед той красотой, что обретается в Нем. Радостью, высшей всех радостей, наслаждаются те, кто на Него вечно взирает». Когда она услышала, как рассказывают о Его красоте, ее силы окрепли. В веселье она приблизилась к месту, где проживал ее Господь и Возлюбленный. Все врата для них были открыты. Радуясь, они вошли в город. Он был настолько велик, что было не видно, где он завершается. Все его улицы были из чистого золота. Он был также высок, и крыш над ним не было видно. Город был весь осиян солнечным светом. Сей составлял его крышу. В городе она увидела ложе, обитое бархатом зеленого цвета. Девы уложили ее на него. Лежа на нем, узрела она, как приближается ее Господин. О, сколь прекрасен Он был! Сколько бы ни слышала я [583] о Его красоте, Он был в тысячу раз прекрасней. Его лик озарялся сиянием, и это сияние превосходило собой всякий свет, осиявший собой оный город. Он подошел ко мне. Его красота просветила мне сердце и прошла сквозь все мои члены. За ним шло вослед всё, что имелось в Царстве Небесном и в царстве земном, небесная Матерь Мария шла рядом с Ним ближе прочих. И те, что служили Ему усерднейшим образом, следовали в ближайшем Его окружении. Чем больше какой-нибудь человек служил Ему [в этой жизни], тем ближе он к Нему следовал. Все, кто на земле жил в христианской вере, следовали также за Ним. Как человек Его любил и служил Ему, в такой близости он за Ним следовал. Те, что на земле были неверующими, следовали тоже за Ним, ибо Он и их все-таки сотворил, но они были от Него столь далеко, что Он их не видел, да и они Его не могли видеть. Однако, уверуй они, Он бы и их принял в Своем милосердии... Господь приблизился к ложу. Во всей чудной Своей красоте Он встал на колена пред ложем, и лик Его обратился к лицу моему. Я продолжала смотреть на Него. Он был настолько прекрасен, что я не могла сего вынести. Мне стало казаться, что душа моя вот-вот растает от неподдельной любви. Он прорек: «Возлюбленная Моя». С этими словами, сладостно истекшими из Его уст, Он втянул мою несчастную грешную душу в Свое Божество. Мне нечего больше сказать об этом видении, кроме того, что оно, как я знаю наверное, началось после вечерней молитвы и продлилось до следующего дня, когда завершилась обедня. Когда я вновь вернулась в себя, то даже не могла прочесть «Ave Maria» из-за непомерной любви в моем сердце. Тот дивный, чудный лик, что я узрела, — он сиял сокровенным образом в душе у меня четыре недели или дольше того.
583
Я. — В оригинале: «ich» (AL 65, 6) — изменение 3-го лица ед. числа на 1-е лицо ед. числа. Вероятна зависимость данного фрагмента от гл. 44 кн. I «Струящегося света Божества»: «“Стойте, госпожа душа!” — “Что повелишь, Господи?” — “Вам должно раздеться!” — “Господи, что же со мною тогда будет?” — “<...> вам должно отложить и страх, и стыд, и все внешние добродетели <...>” — “Господи, теперь я нагая душа <...>”» (ССБ 36—37). Этот же отрывок, возможно, оказал влияние и на творчество Фр. Зундера: «Тогда Иисусик молвил своей милой Маменьке: “Милая Маменька, постели Мне и Моей любимой супруге чудесную постельку, где мы с Моей любезной супругой могли бы позабавиться”» (FS 415).
«Ах, возлюбленный Господи, помогай мне, чтобы душа моя могла прославлять Тебя вечно — в вечной радости, наивысшей хвалой. Да возблагодарю Тебя ныне и присно за всё то добро, какое Ты мне, несчастной, недостойной и наименьшей из всех, когда-либо творил, и теперь творишь всякий день, и однажды даруешь в вечной радости по Твоему милосердию, дабы и там я благодарила Тебя постоянно длящимся славословием за всё то добро, какое Ты, Святая Троица, даровал Своим избранным».
А после этого в Рождество она узрела нашего Господа в виде Младенца. Он явился ей ровно в той величине и том образе, каким был рожден нашей Владычицей. От ступней и до плеч Он был с пядь в высоту, не больше того. Возлежал на лоне ее, был так сладок и мил, что милее не может и быть. И вот, когда она на Него так смотрела и размышляла в себе, о чем бы с Ним побеседовать да о чем попросить, Его не стало вдруг видно. Она же подумала в скорбном сердце своем, что Сей мог бы ей исполнить всё то, о чем она Его ни попросит, если даже она не видит Его, точно так же, как если бы она Его видела.