Жизнеописания прославленных куртизанок разных стран и народов мира

– Конечно. Моя лошадь и не пошевелится. Когда мы поболтаем, – я вернусь, попоить ее, а то ей жарко.

– Вам тоже жарко и стакан вина не затруднит вас.

– Стакан…. Даже два… три… Ах!.. так вы моя кузина!..

– Луиза.

– Луиза? Да, так называла вас моя матушка. Она умерла назад тому два месяца. Вы слышали?..

– Мне очень жалко и ее, и вас.

– Да. Добрая была женщина, хотя несколько злопамятна. О! она никогда не хотела простить вашему отцу… я не знаю что такое произошло между ними…

– Я тоже не знаю.

– Наконец, на днях я сказал самому себе: «Раздор родителей не касается детей; быть может, дядя не примет меня дурно!..» кстати, дяденька здоров?..

– Совершенно.

– А знает ли он?..

– О смерти сестры? да. Он узнал об этом около месяца тому назад. Это ему даже очень грустно.

– Право? Я вам говорю, что моя матушка, сам я не знаю за что, сердилась на него… но когда умер мой отец, она сделалась еще язвительнее… А знает он, что я, потерял отца, уже около года?

– Без сомнения! И это очень его огорчило, за сестру.

– Право? Я вам говорю, что мать моя была безумная…

– Извините, кузен, прежде чем рассказывать – выпейте. Вы видите, вино налито.

– Да, да!.. И цвет у него отличный…

– Вы не спешите?

– О! нет!

– Вы останетесь на несколько дней в Лионе?

– О, да! у меня месячный отпуск.

– Отлично! так садитесь и пейте!..

– Вы очень добры, кузина, но…

– Что? Вы, быть может, голодны? Фаретта, наша служанка сейчас придет и подаст вам завтрак.

– Нет, не то.

– Вы желаете видеть батюшку? Он не придет до вечера.

– И это не то.

– Что же, наконец?

– Я просил позволения, кузина поцеловать вас. Между родственниками это позволительно…

– Я не говорю, нет, кузен. Поцелуйте меня.

Луиза подставила Гратьену щеку; но мы не знаем каким это образом случилось, только вместо того, чтобы приложиться губами к бархатной щечке, кузен похитил поцелуй с полуоткрытых пурпурных губок.

Луиза вздрогнула; все ее лицо запылало яркой краской. Гратьен тоже был потрясен. Появление Фаретты несколько успокоило обоих молодых людей…

Молодая девушка казалась восхищенной приездом своего кузена в Лион; Пьер Шарли и Эннемонд Перэн приняли его как нельзя лучше. Ему отвели прекрасную комнату. В честь него за ужином были откупорены самые старые бутылки.

Мы уже сказали, что Гратьен Шарли был красивый малый. Быть может, не слишком умен, ибо, будучи с детства предназначен к военной службе, он получил больше телесное, нежели умственное развитие. Он не умел ни читать, ни писать, зато отлично управлял шпагой, палицей и аркебузой… А как ездил на лошади – чудо!.. На следующее утро после своего приезда он показал свое искусство Луизе и ее отцам. Луиза была в восторге. Отцы рукоплескали.

– Кузина, – сказал Гратьен, – так как я останусь здесь целый месяц, то если вы хотите, – я буду давать вам уроки верховой езды.

Отцы сделали гримасу. Но дочь воскликнула:

– Отлично!.. отлично!.. выучите меня ездить верхом, кузен. А я вас выучу читать. Идет?

– Еще бы!..

Отцы покорились. Луиза хотела ездить на лошади, ей купили лошадь в тот же день. В тот же день начались и уроки, и Луиза с таким жаром принялась за них, что ее успехи были необыкновенны. Через неделю она уже сидела на седле, как Миррина, королева Амазонская… А каковы же были успехи Гратьена Шарли относительно чтения?

Увы! к концу недели бедняжка даже не умел отличить А от Б. Не правда ли, печально? Но что хотите? при уроках верховой езды постоянно присутствовали отцы, а при уроках чтения их не бывало. Из этого произошло, что при втором же уроке Гратьен Шарли вместо роли ученика принял роль наставника, но не наставника верховой езды, а наставника в любви… А Луиза имела необыкновенное расположение к этому роду уроков. О! работа не пугала ее!.. Дни проходят так скоро!.. И вот, ночью, когда все успокаивалось в доме, Луиза отворяла дверь своему двоюродному брату, чтобы продолжать брать у него уроки …

Таким образом прошел месяц его отпуска. И Гратьен отправил своему начальнику просьбу о продолжении этого отпуска еще на две недели. Но когда эта мысль пришла ему в голову, он получил приказ немедленно явиться в Виллафранку, чтобы оттуда отправиться под начальством Гумберта VII в Гренобль, где ожидал его высочество Генрих – дофин Франции, желавший начать осаду Перпиньяна. В ту эпоху осада этой крепости была какой-то манией у французов.

Луиза Лабэ побледнела, узнав, что любовник ее оставляет. Он и сам был очень печален. Известно, когда отправляешься на войну, но неизвестно когда вернешься. Но противиться было невозможно, необходимо было ехать. Последнюю ночь они проводили вместе.

– Что, Перпиньян далеко от Лиона? – неожиданно спросила Луиза.

– Не знаю, – отвечал он.

Этот юноша знал только как ездить верхом и как любить. Особенно он хорошо любил. Молодая девушка в одной рубашке соскочила с постели, подбежала к своей библиотеке и справившись с географической картой, проговорила:

– Около ста двадцати лье; по десяти лье в день… Я приеду к тебе в Перпиньян, Гратьен.

Он вспрыгнул от испуга.

– Возможно ли!?..

– Ты сомневаешься!

– Но разве твои отцы тебе дозволят?..

Луиза пожала плечами.

– Милый мой, – сказала она, – с тех пор как я явилась на свет я делаю всё, что только хочу. Я хочу ехать в Перпиньян и поеду. Теперь 15-е июня, жди меня 25-го или 30-го.

* * *

И она сделала, как сказала. Через два дня после отъезда своего кузена, однажды утром, завтракая со своими отцами.

– А ведь верно любопытное зрелище, – неожиданно воскликнула она, – увидеть осаду города…

– Очень любопытно! – хором повторили отцы.

– Я хочу присутствовать при осаде Перпиньяна.

– Гм!..

– Да, – продолжала Луиза, не беспокоясь о произведенном ею впечатлении, – я соскучилась, а путешествие меня развлечет. Притом, забыла я вам сказать, Гратьен забыл здесь один из своих платков; он не богат; недостаток платка может быть для него неприятен. Я ему его отвезу.

– Но ты не можешь путешествовать одна, – возразил Пьер Лабэ, – а ни я, ни Перэн не в таких летах, чтобы провожать тебя.

– Я от вас и не потребую этого. Очень легко найти двоих человек, которые будут служить мне как конюхи, – людей верных. Хоть бы двоих канатных мастеров Кретьена Миро и Жака Риделля. Они сильны и храбры. Как ты думаешь, папаша? Не того ли ты мнения, что для того, чтобы быть приятными мне Жак Риделль и Кретьен Миро, если им заплатить, согласятся проводить меня в Перпиньян…