Жизнеописания прославленных куртизанок разных стран и народов мира
Шрифт:
Сен-Марс мог ответить, что ему дозволительно развлекаться с любезной и прекрасной любовницей от скуки, которую внушал ему траурный король. Однако ради самого себя и своих интересов он перестал так часто видать Марион, и бывал у неё уже только тайком…
Проникнув ночью в сад, прилегавший к домику на королевской площади, Сен Марс с помощью веревочной лестницы входил к Марион, оставляя ее на заре… И хотя посещения ее любовника становились все реже и реже, Марион не жаловалась… До самого последнего, перед отъездом, фаворита в Норбонну, где он должен был встретить короля и кардинала, а потом погибнуть в Лионе на эшафоте, – Марион была по прежнему нежна, по прежнему любила и оставалась ему верной.
Эта ночь, как после рассказывала
– Час, два, три, четыре! – сказал он.
Только четыре часа! Был март месяц; день в это время начинается только в шесть часов. Но в таком случае он уходил, слишком рано. У него одна только нога была на лестнице, он снова поднялся на балкон, затворил окно, отнес Марион на постель, снова разделся и остался до шести часов…
– То было предчувствие! – говорила Марион. – Бедный ребенок предвидел, что мы больше не увидимся. Он в последний раз хотел сказать мне в поцелуе: «я тебя люблю!»
Великая Мари Дорваль в пьесе Виктора Гюго в роли Марион Делорм
Читатели знают, почему умер Сен-Марс; Людовик XIII непрестанно говорил ему, что ему неприятен его слишком уж влиятельный министр; он вступил в заговор против кардинала Ришелье с Гастоном Орлеанским, братом короля, и герцогом Бульонским.
Но Ришелье зорко за ним наблюдал. Он знал о преступных сношениях своих врагов с испанским министром де Сан-Лукаром, он знал о трактате заключенном от имени короля и герцога Орлеанского, знал, что этот трактат был передан Фонтрайлем, что герцог Бульонский и Сен-Марс скрепили его своим согласием,и достал через нунция в Мадриде с него копию.
Заговорщики были молниеносно и решительно остановлены!
Вместе со своим другом, молодым де Ту, Сен-Марс был приговорен к смертной казни.
Дойдя до подножия эшафота, два друга обнялись и де Ту сказал Сен– Марсу:
– Ступайте, мой господин, вам принадлежит честь. Покажите, что сумеете умереть.
Сен-Марс оделся на казнь, как на праздник; он отдал свой богатый плащ своему духовнику, вместе с ящиком богато украшенным бриллиантами, содержавшим портрет, который он попросил сжечь.
То был портрет Марион Делорм.
Священник через несколько недель тайно передал этот портрет Марион, для которой он стал реликвией.
Что касается Людовика XIII, то говорят, что в день смерти бывшего фаворита, около наступления времени казни, он, вынув часы, сказал: «Через час Сен-Марс весьма дурно проведет свое время!»
Это был остроумный король!..
Марион около года пробыла в монастыре, после смерти Сен Марса. Она, быть может, осталась бы там и подолее, но заметила, что кошелек ее опустел. A Mapион страшилась бедности…
Снова начала она свою рассеянную жизнь, отдаваясь отныне не самым красивым и любезным, а самым богатым. Говорят, что она не побоялась волокитства старого немецкого жида Натана Розельтанна, жившего в Париже, где он грабил с христиан миллионы.
Не довольствуясь, однако, шумом, который происходил около нее, она желала иной славы. Наступило время Фронды (1650). Марион интриговала против партии королевы. Но королева была сильнее; Фронда была уничтожена: принцы Конде и Конте арестованы; вероятно та же участь постигла бы и Марион Делорм, но она… заболела и умерла!
Тальман де Ро так рассказывает о смерти Марион Делорм:
«Ей было тридцать девять лет, когда она отдала душу Богу [29] .
А между тем она была прекраснее, чем когда-либо. Если бы она не так часто была беременна, то и в шестьдесят – она все еще была бы прекрасна. За несколько дней до болезни она приняла сильное рвотное, и это ее убило. После нее осталось платьев больше чем на двадцать тысяч экю; долее трех часов она не носила перчаток. Она никогда не брала деньгами, а только нарядами. Во время болезни она исповедовалась по десять раз на дню, хотя была больна только три дня. И постоянно находила сказать духовнику, что-нибудь новое. Ее видели мертвой на постели в течение суток с венком невинности. Наконец, священник Сен-Жерье сказал, что это странно и ее похоронили.»29
Ро не прав: Марион Делорм родилась в 1606 году; следовательно в 1650, когда умерла она, ей было 44 года (прим русс. перев.).
Дебарро, ее первый любовник, написал на смерть Марион Делорм следующее стихотворение:
Бедняжка, Mapиoн Делорм,С такою прелестию форм,Что много, много так любила, —Тебя похитила могила!Когда прекрасную как деньМогильная сокрыла сень, —Тогда я стражду и тоскую…Нет счастьем смерть не назову я.»Таким образом оканчивается жизнь Марион Делорм
Книга третья
ОБОЛЬСТИТЕЛЬНИЦЫ ПРОСВЕЩЕННОГО ВЕКА
Нинон де-Ланкло
Нинон де-Ланкло говаривала: «Я еще в детстве размышляла о неравномерном распределении качеств, которые существуют у мужчины и у женщины; я видела, что нас обременили всем, что есть суетного, а мужчины сберегли себе право на существенные качества, с этой минуты я стала мужчиной.
Это превращение потому особенно льстило Ниноне, что дало ей независимость и свободу действий, что ставило ее вне препятствий, присущих ее полу.
Она говорила также, что просила у Бога одного: «Господи! сделай из меня честного мужчину, но не делай честной женщины!»
На это можно бы было возразить, но теперь мы займемся историей жизни той, которую называли – царицей куртизанок прошедшего, настоящего и будущего.
Анна или Нинона, грациозное уменьшительное, – была единственная дочь дворянина деЛанкло и девицы де Реконт, из благородной фамилии из Орлеана. Она родилась в Париже 15 мая 1616 года.
Мать ее была богомольна, очень богомольна; часто, склоняясь над детской колыбелью она повторяла; «Вне религии нет спасения. Ты будешь монахиней, моя Нинона!»
– Э! моя милая! – со смехом заметил однажды г-н де-Ланкло своей жене; – говори эти слова, пока она еще не понимает, только я думаю, мы не для того произвели на свет дочь, чтобы запереть ее в монастырь!..
– Отчего же, если это для ее же блага?
– Так вы полагаете, что она будет дурна, горбата и глупа?
– Не одни только глупые, горбатые и дурные посвящают себя Богу.
– Очень возможно, но какова бы она не была, – а я уверен, она будет прелестна и умна, – объявляю вам, что Нинон не вступит в монастырь. У меня относительно ее есть свои идеи, вот вы увидите.