Жизнеописания прославленных куртизанок разных стран и народов мира

– Пятнадцать луидоров, моя милая, за одну ночь! шепнул он ей на ухо.

Она молчала, несколько смущенная предложением.

– Завтра вы скажете мне да или нет, – продолжал виконт; – сегодня мой кошелек предписывает мне благоразумие. До завтра.

Гедеон Крокар издали наблюдал над ними. Он дал удалиться виконту, подошел к своей любовнице и спросил… Она не решалась отвечать, но он нежно, отечески успокоил ее, и она рассказала.

– Что такое пятнадцать луидоров! воскликнул Гедеон Крокар. – Мы хотим тридцать, и они у нас будут!..

Маделена подумала, что она не расслышала.

– Но, сказала она, – это вас не. опечалит?..

– Милая моя, возразил капитан, – в хорошо организованной связи, главное – сердце!.. Ваше принадлежит мне, и я не забочусь об остальном. При том же согласитесь, вам нужны деньги. Я не такой эгоист, чтобы скрывать под спудом подобную вам жемчужину. Завтра мы отыщем достойный вас ларчик.

За ларчик, помещение в улице св. Николая, заплатил виконт де Гролье; другой заплатил за мебель; третий принял на себя издержки на туалет; при четвертом наняли служанку; при пятом были куплены кое-какие безделушки, при шестом… Но ведь вы не полагаете, что мы будем рассчитывать до сотни, хотя и имеем для этого все данные!.. К концу трех месяцев подобного ремесла у Маделены была великолепная квартира; множество белья, платьев, кружев … У нее было два лакея, камеристка, и кухарка. У нее были бриллианты. Одно только возмущало радость ее быстрого возвышения: упорный протекторат Гедеона Крокара, Понятно, что капитан ввел Маделену в свет не для того, чтобы скромно удалиться.

– Ты мне обязана всем, – говаривал он куртизанке.– Без меня ты или бы ходила босиком и в лохмотьях, или же бы сидела в четырех стенах монастыря. Так как я поставил тебя на хорошую дорогу, совершенно справедливо, что я должен остаться с тобой.

И он оставался, регулярно каждый день обедая у Маделены, и еще регулярнее требуя от нее каждый день денег.

Однажды, когда хотела она воздержаться от последней обязанности, капитан желая убедить ее, что она дурно рассчитала, прибег к такому аргументу, перед которым она немедленно склонилась. Склонилась но не покорилась…

Он ее поколотил… «Кто же избавит меня от этого человека!» подумала она с горечью.

В эту эпоху, в 1716 году, вначале Регентства, главным начальником Парижской полиции был Вуйе д’Аржансон, отличный администратор, но человек разгульный, даже можно сказать, развратный, приказывавший приводить к себе каждый вечер самых красивых куртизанок, приглашавший их с собой ужинать и изображавший перед ними нечто в роде султана, бросая платок той из них, прелести которой более приходились ему по вкусу.

"Черт побери! – как говаривал капитан Крокар. – Странно же проводит свое время г-н д’Аржансон". Но во времена Регентства были не придирчивы. В это время безнравственность достигла высшей степени и при свете дня она царила и при дворе и в городе…

Д’Аржансон слышал с каким энтузиазмом говорили о куртизанке в улице св. Николая. Он приказал привести ее к нему.

– Начальник полиции желает узнать тебя. Будь с ним любезна, – сказал Маделене Крокар.

Маделен не нужен был этот совет; она была так любезна, что д’Аржансон хотел дать ей втрое против того, что он обыкновенно давал своим победам. Но Филон отказалась от этой громадной подачки. Она заранее составила план своего поведения, отправляясь на призыв начальника полиции.

– Монсеньор, – сказала она, – вы великодушны, но с вашего позволения я попрошу у вас нечто лучшее чем золото, как знак вашей благосклонности.

– Лучше золота? – воскликнув изумленный д’Аржансон. – Но что же может быть лучше золота, мое дитя?

– Моей свободы.

– Твоей свободы? Объяснись!

– В двух словах: один человек сделался моим господином; освободите меня от него.

Д’Аржансон покачал головой.

– Понимаю, заметил он. – Какой-нибудь негодяй, который пользуясь страхом, живет на твой счет?..

– Именно.

– Его имя.

– Капитан Гедеон Крокар.

– О! о! Гедеон Крокар!.. Это имя мне знакомо. Не правда ли, шулер с примесью бреттёра? Ничего нет легче, мое дитя; тебя избавят от твоего тирана. Ты очень ненавидишь его? Куда хочешь чтобы его услали! В Бастилию, в подземную темницу, чтобы он остался там навсегда, или года на два в Фор л’Евэк?

– Два или три года в Фор л’Евек будет достаточно, чтобы он позабыл обо мне.

– Идёт – на три или четыре года в Фор л’Евэк. Но, моя красавица, я надеюсь, что за мои труды вы придете ко мне опять?

– Очень счастлива, что могу быть приятной вам, – без всяких условий.

– Отлично отвечено. Ты не глупа, моя милая, и нравишься мне; в сторону прелести твоей красоты; быть может на днях я поговорю с тобою об одном проекте, который давно уже засел у меня в голове. Хочешь обогатиться?

– Я готова на всё, чтобы приобрести состояние.

– Браво! люблю людей, которые не торгуются со мной за свою совесть. Ну, так мы увидимся, слышишь ли? и поговорим серьезно. В ожидании любви в мире. – Когда всего вернее можно застать в гнезде мою птичку?

– Во всякий час, но всего вернее во время стола.

– Достаточно. Я беру на себя предложить ему сегодня утром десерт к завтраку. Постой, Маделена, а эти сто луидоров?.. Возьми их, мой ангел, возьми. Они принадлежат тебе по праву. Похищение капитана Крокара не идет в счет.

* * *

Филон удалилась, восхищенная вдвойне. Д’Аржансон обещал ей возвратить свободу и составить ей состояние.

Верный своему слову, в тоже самое утро, когда Гедеон Крокар располагался спокойно позавтракать со своей любовницей, начальник полиции послал офицера с четырьмя солдатами захватить персону капитана. Выслушав приказание следовать за стражей, Крокар испустил свое обычное ругательство, но Филон казалась в странном отчаянии.

– Но что он сделал? За что вы забираете его? – рыдала она.

Ироническая улыбка сжала губы Гедеона Крокара. Он не был обманут этой чрезмерной чувствительностью. Устремив на молодую женщину сверкающий взгляд, он проговорил:

– Полно! Сыграно, моя милая, хорошо. Ты из шкоды Иуды Искариота; ловко же ты продаешь своих друзей; ты пойдешь далеко.

– О, Гедеон! – прошептала Маделена, – можешь ли ты думать…

– Но я не вечно буду узником в тюрьме, – продолжал Крокар, не тронутый этими лукавыми нежностями. – И клянусь моей честью, когда я выйду…

– В ваших интересах, Гедеон, советую не угрожать, – перебила Маделена, переменяя тон. – Я великодушно предупреждаю вас, что очень скоро снова должна увидеться с г. д’Аржансоном.

Капитан замолк; он сдержал свою ярость и последовал за стражей.

– Уже! – произнесла куртизанка.

Счастье никогда не приходит одно. Через несколько часов Филон, доложили, что некто желает переговорить с ней. Это был маленький человек в черном шерстяном платье.

– От матушки! – вскрикнула Маделена. Она не ошиблась.