Жупочка стреляет на поражение

– Жу, клянусь, у меня с ней ничего не было! Она пришла ко мне, когда я спал, и сама начала приставать! Я не сразу понял, что это не ты...

Нет, я слишком зла, чтобы верить в ложь.

Колёсики чемодана снова загремели по гостиничному паркету.

– Жу! – Гедеон снова преградил мне дорогу, на этот раз загородив собой выход. – Не уходи. Спрячься в спальне. Нотеша всё поняла, но я постараюсь что-нибудь придумать, уладить...

Вроде звучит здраво, но мне как-то не хочется оставаться наедине с изменником.

Увы, уйти я не успела. Дверь за спиной Гедеона распахнулась, и на пороге появился... Он!

Я сразу его узнала. Во-первых, потому что умопомрачительно красивый, даже несмотря на возраст. Не зря его зовут Триас Прекрасный.

«Хай, папаня!» – от души веселилась Вторая, а вот мне было не до забав.

Король Галлии тоже моментально узнал меня. Застыл на пороге с тремором рук, как у Гедеона. Видать, я вся такая будоражащая, раз мужики трепещут передо мной.

– Ты всё-таки родилась... – прозвучало со смесью горечи и вины.

«Не «ты», а «вы»! Нас тут двое, вообще-то!» – в своей коронной манере проворчала Вторая.

– Понятия не имею, кто вы и о чём вы, – попробовала отвертеться я, чтобы скорее улизнуть.

Не вышло.

– Когда я попытался снять с Нотеши заклятье, у меня не вышло. Это значит только одно: рот моей дочери зашил некто с таким же даром, как у меня.

– Она заслужила, – зачем-то оправдалась я.

– Не сомневаюсь в этом. Пару раз и я проделывал с ней то же самое, – улыбнулся Триас.

Теперь я знаю, что такое улыбка бога. Вот, ну, прям глаз не оторвать! Эстетический экстаз!

Нотеше далеко до красоты своего отца.

– Как тебя зовут? Хотя нет, не говори. Я, кажется, знаю... – он смотрел на меня совершенно без брезгливости, с такой любовью и теплотой, что мне стало не по себе. – Мы можем поговорить наедине?

– Нет! – за меня ответил Гедеон. – Я её будущий муж, и все разговоры будут только в моём присутствии.

«Ишь, каков нахал! В бабах разобраться не может, а уже права заявляет!» – негодовала Вторая, и тут я была солидарна с ней.

– А вы, принц, я так понимаю, всё знали и скрывали ото всех правду?

– На то были веские причины, – не растерялся Гедеон.

Король понимающе кивнул и ответил:

– Я не стану причинять вред жизни и здоровью собственного ребёнка.

– Почему я должен вам верить?

– Понимаю ваши сомнения, – не опустился до объяснений Триас. Похоже, он прекрасный дипломат, виртуозно умеет расположить к себе.

Трудно представить, что этот тактичный понимающий человек, чьи глаза блестят, глядя на меня, обделил отеческой любовью сына и дочь.

Трудно... Но божественная внешность не должна обманывать меня. Передо мной отнюдь не ангел, а всего лишь грешный человек.

– Как дела у Дульсеноры? – спросил он у меня.

О, он ещё мамулино имя помнит...

– У неё всё хорошо. И будет ещё лучше, если вы не станете напоминать о себе, – обозначила я свою твёрдую позицию.

Действительно, моя похожая на пожилого колобка маман и нереально красивый отец – из разных опер. Они вообще изначально не должны были встретиться, но, видимо, во вселенной в тот день что-то сломалось, и в итоге появилась я.

– Жупердилья... Так ведь она тебя назвала?

– То есть вы знали, что мама беременна мной, и даже имена обсуждали?

– Однажды я рассказывал ей о великих женщинах моего рода, и Дусе запала в душу история твоей прародительницы.

Я-то думала, что мама дала мне это жуткое имя, когда увидела мой горб, а оказывается, она с самого начала хотела меня так назвать! Может потому я и родилась горбатой? Как корабль назовёшь... Кошмар!

– А потом вы всё равно слиняли... – нет, не собираюсь я с ним миндальничать.

– Это мой самый тяжкий грех, за который я до сих пор не могу простить себя, – обнажил он передо мной свои чувства.

– Странно, что вы не испытываете того же самого по отношению к остальным своим бастардам. И вообще, то, что вы поучаствовали в моём зачатии, не делает вас моим отцом. Поэтому впредь прошу не вмешиваться в мою жизнь, – заявила я и, раз уж пошла такая пьянка, и я расставляю точки над «ё»: – Гедеон, сними с меня кольцо. Я аннулирую нашу помолвку.

Глава 31. Не жалею

Не знаю, как у меня хватило духу произнести эти слова. Не знаю... Так больно было, что каждый вздох, как пытка.

– Жу, клянусь, что между мной и Нотешей ничего не было, – теперь у Гедеона трясся подбородок.

– Ты обещал, что я смогу расторгнуть помолвку когда захочу. Теперь король Триас узнал обо мне, и в твоей защите больше нет необходимости, – привела я сухие аргументы.

Не поддаваться эмоциям! Не поддаваться!!!

– Но... Но ты же говорила, что веришь мне? – и взгляд, как у пса, которого на вокзале бросает хозяин.

– Говорила. До того, как выяснились подробности твоих похождений. Ври мне, что хочешь, больше я на твои сладкие речи не поведусь.

– Острые вопросы лучше решать на холодную голову, – вмешался Триас. – Сгоряча можно наделать непоправимых ошибок и всю жизнь жалеть.

– Ваше Величество, – официально обратилась я к нему. – Простите, но свой шанс счастливо прожить жизнь вы уже упустили.

«Просрал! – вклинилась Вторая. – Надо было сказать: просрал!»

– Поэтому и предостерегаю вас, – не оскорбился он на моё высказывание. – К тому же, зная Нотешу, не удивлюсь, что она пойдёт по головам ради своей цели. Подставы и подлости – её конёк, увы. И хотя Родерик и я понимаем значение этого династического брака, на данный момент он под угрозой.

– После скандала, что устроила Нотеша во дворце, вы ещё надеетесь на этот брак? – Гедеон смотрел на короля с нескрываемой неприязнью.