Зима близко
Шрифт:
— Не надо на каторгу! — Николка плюхнулся на колени. — Не буду больше красть, обещаю!
— Ты один раз уже обещал.
— Так я и не крал! Покуда за соколиками ходил у графа Дорофеева, и мыслей таких не было! А как здесь оказался, так будто бес под руку толкнул. И сам-то не хотел, а взялся за старое… Христом-богом молю, ваше сиятельство! — Николка подполз ко мне. — Верните меня к Дорофееву! Там они, любушки мои, заждались, поди. Вместо меня за молодняком Прошка ходит, а он разве же умеет? У него руки, словно колоды деревянные. А с птенчиками надобно ласково!
— Ну да, видал я этих
— Если что, каторга никуда не денется, — заметив, что я колеблюсь, обнадежил Разумовский.
— Да уж верю. Если и есть в мире что-то безусловно устойчивое, так это каторга… Ладно, — кивнул я Николке. — Сиди здесь, жди. Я сейчас к государыне, потом за тобой вернусь.
— А нам что делать? — подал голос Демид.
— Товарищ твой пусть домой идёт, а сам к Ползунову возвращайся.
— Я с господином охотником! — встрепенулся Николка. — Я один тут ни в жисть не останусь! А ежели этот вернётся?
— Не дурак — не вернётся. Что ему тут делать?
— Ну, а если вдруг?
— А если вдруг тебя у Ползунова в доме снова бес под руку толкнёт?
— Пусть руки мне свяжут! Так оно и впрямь спокойней будет. А я лучше связанным посижу, чем одному со страху дрожать.
— Ладно, чёрт с тобой. Демид, свяжи ему руки и забирай к Ползунову. Идём? — я повернулся к Разумовскому.
Тот кивнул. Мы вдвоём переместились к Зимнему дворцу.
Глава 15
Государыня приняла нас тотчас же, дожидалась. Выслушав рассказ, помрачнела. Постучала тонкими пальцами по рукояти кресла.
— И что же вы теперь намерены делать?
— Для начала надо поработать с уликой. — Я показал трость. — Представления не имею, где у вас тут обычно министры тусят, но полагаю, какие-то места общего сбора есть. Трость — не та штука, которую будешь менять каждый день. Нашего Министра, если он и правда министр, должны были видеть с ней неоднократно.
— Опросить всех, кто может быть с ним знакомым? — спросила императрица.
— Именно. Только сделать это аккуратно. Не нужно, чтобы он думал, что мы до этого додумались.
— Хорошо. Я выберу человека, которому смогу это поручить.
— Да зачем же выбирать? Человек перед вами, — я кивнул на Разумовского. — Умный, преданный и умеющий хранить тайны.
Императрица улыбнулась.
— Да, действительно. Лучшего кандидата и впрямь не найти.
Разумовский наклонил голову:
— Благодарю, господин Давыдов.
— Да на здоровье, правду говорить легко и приятно. Только не забывай вот о чём: это ты не видел лица Министра. А он твоё видел и наверняка узнал.
— Понял, — кивнул Разумовский. — Буду настороже. — Протянул руку за тростью.
— Э, нет, — я покачал головой. — Показывать её не обязательно, хватит и словесного описания. А мне эта штука ещё пригодится.
Николку граф Дорофеев принял обратно едва ли не с распростёртыми объятиями.
— Всё настолько плохо? — полюбопытствовал я.
— Ох, лучше не спрашивайте, — отмахнулся он. — Этот Прошка, черти бы его взяли… Если бы на каторгу отправляли за неправильно растущие руки, он бы уже был там. И куда, спрашивается,
лезет? На конюшню его, хватит с меня.— Ну, в общем, рад услужить. — Я с сомнением наблюдал за Николкой, который бросился возиться с птенцами.
— Да ещё как услужили, — заверил Дорофеев. — Хорошего работника найти — это задачка та ещё. Народ ведь, в основном, ничего делать не хочет. Сами знаете, какие лентяи кругом.
— Ясно. Ну, в общем, я вас предупредил, что парень может подворовывать. Если что, претензий не приму, уж извините.
— Не извольте волноваться! Все необходимые меры по этому поводу будут приняты. Уж поверьте, дальше птичника он у меня не уйдёт.
Я вздохнул и махнул рукой, чёрт уже с ним.
Что-то добрый я какой-то стал до неприличия! По уму прибить бы этого Николку, да прикопать где-нибудь в овраге, никто бы о нём и не вспомнил. Но русская душа широка и глубока.
В общем, будем рассуждать так. Николка — тварь? Нет, не тварь. Человек. Значит, как охотника, меня он не колышет. Николка — моя проблема? Нет, не моя. Граф Дорофеев его с полной осознанностью взял под крылышко. Ну, вот и всё. Уж как с вором разобраться, если что — сообразит, не маленький. А если Николка чего важное стырит и слиняет, и Дорофеев обратится ко мне за помощью… Я, конечно, кастану Путеводное Яблочко и найду его. А дальше — опять-таки, пусть Дорофеев разбирается и грех на душу берёт, если надо. А с меня взятки гладки, умываю руки, финита ля комедия и всякая такая вещь.
На этом я попрощался с Дорофеевым и пошёл в сторону располагающегося неподалёку Оплота Ордена Падающей Звезды, сокращённо ООПЗ. По пути впал в глубокую задумчивость. Итак, Министр от нас ушёл. Но — недалеко. Нормальный, умный человек после такого фейла крепко залёг бы на дно. Ну, свалил в другой город, устроился бы каменщиком, подождал лет десять-двадцать, а потом начал бы осторожно осматриваться. Но Министр — не нормальный человек, он принял сторону тварей. А значит, как и свойственно тварям, изначально довольно туп и самонадеян.
Полагает, что сейчас порешает вопросы с охотниками и продолжит заниматься своим гнусным делом. Наверное, даже в уме не держит, что это охотники порешают вопросы с ним. А ведь именно так и будет…
Но конкретно сейчас лично я против Министра сделать ничего не мог, настало время поработать другим людям. А у меня на повестке дня — что? Где мой мысленный ту-ду лист? Ага, вот он. Так, вот, вижу, вопрос с плавающим приоритетом — железный человек в потустороннем мире, недовольство чертей. Очень интересно. Но совершенно не понятно.
Конечно, чрезвычайно заманчива мысль отправиться в потусторонний мир и превентивно загасить всех чертей, но, блин, пока рановато. Хотелось бы сперва до тысячника раскачаться, а то и покруче. Как-никак, серьёзное сафари, может, даже не на один день.
Забрать железного человека из потустороннего мира — тоже не очень представляю, как. А главное, не представляю, нахрена. Что я с ним делать буду? Банок он и так успел наковырять больше, чем я могу переварить, по крайней мере на данном этапе развития ползуновского производства. А к чему ещё его приспособить — непонятно. Песочницу ему построить на заднем дворе? Очень смешно, конечно.