Змей

Вспышка гнева при виде этих синяков была мгновенной и яростной - Лахлан не забыл, что сделал с ней тюремщик, - но это также наполнило его свирепым желанием защищать. Лахлан захотел обнять ее. Прижать ее к груди. Всегда оберегать ее и держать в безопасном месте.

Лахлан хотел показать ей, что это только похоть, но вместо этого странное сочетание силы и уязвимости вызвало в нем такие эмоции, которых он никогда раньше не испытывал.

Его губы сжались. Он становился похожим на своего кузена Максорли. Или Маклауда. Или Кэмпбелла. Белла сбивала его с толку. Превращала его во влюбленного идиота. Наполняя его безумными мыслями о вещах, которые были невозможны.

Не так ли?

Их глаза встретились.

– Твоя очередь, - сказала Белла.
– Если ты рассмотрел меня, то я тоже хочу.

Лахлан услышал вызов в ее голосе: как далеко он зайдет?

– Ты получишь то, что хочешь - сказал Лахлан. Он хотел достойно встретить ее вызов, но хрипотца в голосе выдала его. Мысль о ее руках на его...

Господи, головой он уже не в состоянии думать.

Белла стояла перед ним, гордо держа голову как какая-то проклятая королева. Проклятая голая королева. Он втянул воздух. Ее грудь оказалась в нескольких дюймах от его лица. Ее кремовая кожа выглядела такой мягкой, ее соски, как нежные розовые ягоды, только и ждали, чтобы быть сорванными. Лахлану пришлось сжать табурет, чтобы не протянуть руку и прикоснуться к ним.

Лахлан зашипел, когда ее рука коснулась его живота. Мышцы дернулись. Все дернулось. Белла не спешила с его завязками. Желая отомстить, она пытала Лахлана легкими, болезненно медленными прикосновениями пальцев.

Глаза Беллы расширились, когда он, наконец, был освобожден. Лахлан чувствовал, как увеличивается его член под ее не совсем невинным взглядом.

Белла провела языком по нижней губе. На мгновение Лахлану показалось, что она собирается взять его рот.

Лахлан стиснул зубы от того, что член стал еще больше. Пот проступил у него на лбу. Попытки сдержать себя убивали его. Он не хотел показывать Белле, что она с ним сделала. Не хотел дать ей такую власть над собой. Но в этой борьбе с собой он не мог победить, и они оба знали это.

Белла доказала это своими дальнейшими действиями, со всей точностью показав ему, кто был главным. Принимая его вызов и отвечая на него своим собственным. Она положила руки ему на плечи. Потрясение испепеляло его. Сердце летело галопом. – Оседлать вас, милорд?

Его сердце бухнуло и остановилось, каждая мышца напряглась в нетерпении. Затем, не ожидая его ответа, Белла, покачиваясь, приблизилась к Лахлану и медленно опустилась на него.

Господи. Он затаил дыхание, удерживая ее пристальный взгляд, пока дюйм за дюймом, он проникал глубоко в ее теплое и уютное тело. Он видел, как удовольствие отразилось на ее лице, видел, насколько ей приятно, услышав ее мягкий вздох, когда он наполнил ее.

Лахлан положил руки Белле на бедра, мягко насаживая ее еще глубже.

О, Боже, да.

Лахлан забыл о том, что он пытался доказать. Белла застонала, выгнув спину, когда он погрузился в нее так глубоко, как только мог. Он поцеловал ее горло. Ее грудь. Обводил ее соски языком, прежде чем втянуть их глубоко в рот.

Было жарко. Так невероятно жарко.

Белла начала двигаться. Оседлав его, как она и съязвила. Медленно поднималась над ним, описывая небольшие круги бедрами. И все время смотрела глубоко в его глаза.

Казалось, Белла держит его на веревке и притягивает к себе все ближе и ближе, пока связь между ними не станет настолько сильной, что они покажутся одним целым.

Лахлан застонал, ощущения нахлынули на него горячей, пронизывающей волной. То, как Белла двигалась, длинный размеренный ритм ее бедер, двигающихся вверх и вниз, и тепло в конюшне сочетались в самом соблазнительном эротическом танце в его жизни.

Белла стала двигаться быстрее. Принимала его в свое тело резкими движениями, и когда удовольствие усилилось, Белла перестала сдерживаться. Это была самая прекрасная вещь, которую Лахлан когда-либо видел. Она была самой прекрасной из всех, кого он когда-либо видел.

Белла обняла Лахлана за плечи, используя их как опору, когда она толкнула его глубоко в свое тело. Ее лицо было всего в нескольких дюймах от его лица. Ее грудь прижалась к его груди. Она не сводила с него взгляда, сжимая его внутренними мышцами, медленно выпивая его.

Лахлан хотел показать Белле, что это всего лишь похоть. Но произошедшее стало самым невероятным, интимным моментом в его жизни.

Он снова почувствовал что-то. Его настойчиво затягивало куда-то. Это ощущение погружения в водоворот было ему непонятно.

Лахлан падал. Потерявшийся в своих ощущениях и в обещании в ее глазах. Но он не хотел становиться Белле слишком близким.

Лахлан обнял Беллу за талию и яростно поцеловал ее, на мгновение уступив, а затем внезапно отстранился.

Злясь на себя, за то, что Белла сделала с ним, Лахлан все еще удерживал ее за бедра.
– Хватит, - грубо прорычал он. Эта поза была слишком интимной.

Внезапно прерванное удовольствие вызвало смущение во взгляде Беллы. – Что-то не так?

– Я хочу, чтобы ты встала на колени, чтобы взять тебя сзади.

Лахлан возненавидел себя, когда просто произнес это. Он слишком близко оказался к тому, что делал ее муж, и знал это. Основная потребность. Относиться к ней скорее как к шлюхе, чем женщине, которую нужно лелеять.

Глаза Беллы расширились, и выражение лица резко изменилось.

Лахлан зашел слишком далеко. И он знал это.

Белла никогда не простит ему этого. Возможно, это было то, чего он добивался. Так было бы лучше. Кислота разъедала ему внутренности. Все было так неправильно, но он, казалось, не мог остановиться.

Скажи мне нет. Ударь меня, я этого заслуживаю.

– Ну, так как? – Бросил он перчатку.

Часть его хотела, чтобы Белла остановила этот фарс. Другая часть боялась, что она это сделает.

– Я должна сейчас убежать? Это должно отпугнуть меня? Ты ведь понятия не имеешь.
– Белла покачала головой.
– Почему ты это делаешь, Лахлан? Почему ты так зло поступаешь?

– Я и есть злой. Ты еще не поняла?

Белла посмотрела ему в глаза. Она смотрела на него с сочувствием и еще чем-то. Что-то, что заставило его сердце перевернуться в груди.
– Да, я поняла.

Понимание в ее голосе только сильнее разозлило Лахлана. – Ты хочешь, чтобы я тебя трахнул или нет?
– огрызнулся он.

Пошлость никак не повлияла на Беллу. Она подняла подбородок.
– Это то, что ты хочешь?

Лахлан услышал вызов в ее голосе и понял, о чем она спрашивает: это все, что ты хочешь? Ей хотелось большего от него. Лахлан стиснул зубы.
– Да.

Ни один из них не верил в это.

Белла покачала головой, как будто Лахлан был разочаровавшим ее ребенком. И черт его побери, если он себя так не чувствовал.