Золотое руно (сборник)

– Конечно. Мы уже испытываем некоторое давление со стороны Вашингтона с тем, чтобы мы сняли обвинения – и, как мне рассказывали, на Вашингтон давят из-за рубежа. – Он выдавил из себя смешок. – Но если бы обвинения снимались, когда Вашингтон этого хочет, Ричард Никсон [206] досидел бы свой срок в Белом Доме, Боб Паквуд [207] до сих пор заседал бы в Сенате, и никто бы не знал, кто такой Олли Норт [208] .

206

Первый и на данный момент (2014) единственный американский президент, покинувший пост до окончания срока своих полномочий в связи с Уотергейтским скандалом.

207

Сенатор от Орегона, лишённый в 1995 году сенаторских полномочий в результате скандала с обвинениями в сексуальных домогательствах.

208

Американский военный, фигурант скандала Иран-контрас в конце 1980-х.

– Я восхищаюсь вашей принципиальнойстью, мистер Эйджакс. Но скажите мне, у вас хватит духу стоять до самого конца?

Эйджакс прищурил глаза.

– Что вы имеете в виду?

– Я имею в виду, сэр, что наш замечательный штат Калифорния признаёт за своим народом право делать коллективно вещи, которые мы индивидуально делать не вправе. – Брисби ткнул пальцев в сторону Эйджакса. – В нашем штате есть смертная казнь, сэр, а это – тяжкое преступление. Достанет ли вам стойкости духа довести это дело до смертного приговора?

Окружной прокурор развёл руками.

– Несомненно, найдутся какие-то смягчающие обстоятельства, преподобный. И хотя я не склоняюсь перед политическим давлением, я всё же признаю, что ставки в этом деле совершенно гигантские.

– И это воистину так. Но знаете, какой факт, по моему мнению, самый значительный, сэр? Значительнее всего, по моему мнению, тот факт, что на посту окружного прокурора вы требовали смертной казни в шестидесяти трёх процентах дел об убийствах первой степени, где обвиняемым был чернокожий, тогда как в делах против белых обвиняемых вы делали это лишь в двадцати одном проценте случаев.

– Эта статистика не даёт всей картины, преподобный. Вы должны принимать во внимание тяжесть каждого отдельного преступления.

– И нет преступления более тяжкого, чем убийство белого, не так ли? В делах, в которых чернокожие обвинялись в убийстве белых, вы требовали смерти в восьмидесяти одном проценте случаев. Ну что ж, старина Клетус Колхаун настолько белый, насколько вообще возможно, мистер Эйджакс. Если бы меня обвинили в том, что я разделал его, как свинью, сэр, вы бы уже искали способа поджарить мой чёрный зад.

– Преподобный, я не думаю…

– Оно и видно, сэр. Во время вашей предвыборной кампании, будьте уверены, чернокожие калифорнийцы будут спрашивать вас, почему вы казните чернокожего человека за убийство белого, но колеблетесь, когда речь заходит о твари с другой планеты.

– Всё гораздо сложнее.

– Так ли, сэр? Если вы не станете требовать смертного приговора в этом деле, то что об этом подумают избиратели? Что этот тосок более ценен, чем чернокожий? Что этот пришелец из иного мира, с его высокой культурой, несомненный образованием и интеллектом достоин пощады, а юный негр, жертва жестокой нищеты и расизма, должен быть отправлен на электрический стул?

– Преподобный, мы тщательно взвешиваем все факторы, когда решаем, какого наказания требовать.

– Смотрите же, мистер Эйджакс, чтобы и в этом случае было так. Ибо если нет, то вы, сэр, ощутите на себе всю тяжесть гнева угнетённого народа. Мы несём внутри себя божественную искру души, и не дадим обращаться с собой как с низшими, худшими созданиями, в то время как вы щадите явно бездушное существо, совершившее самое жестокое убийство и расчленение из всех, что когда-либо видел этот город.

Мэри-Маргарет Томпсон была консультантом по подбору присяжных, с которым Дэйл обычно имел дело. Это была подтянутая птицеподобная брюнетка, которая сразу же угнездилась на углу широкого стола Дэйла. Она смотрела на Фрэнка, снова погружённого в недра гигантского кресла.

– В этом процессе несколько фаз, доктор Нобилио. Сначала – анкетирование кандидатов в присяжные. Для обычного процесса вызывают около пятидесяти кандидатов. Для дела Симпсона вызвали в двадцать раз больше – под тысячу. Можете быть уверены, что в этот раз будет то же самое. Нам нужно будет согласовать с обвинением анкету, которую все эти люди должны будут заполнить. Это шаг номер один – придумать правильные вопросы.

Шаг номер два – это voir dire, когда стороны опрашивают кандидатов в присяжные один на один. На этом консультационный процесс можно завершить, но я бы предложила пройти весь путь. После того, как жюри сформировано, мы должны организовать теневое жюри – группу людей, демографически как можно более схожих с настоящими присяжными. Мы будем наблюдать их в течение всего процесса; таким образом мы сможем определить, какие аргументы оказывают на них действие, а какие нет, и как день ото дня меняются их симпатии.

– Теневое жюри, – повторил Фрэнк. – Во сколько же это обойдётся?

– Мы обычно платим теневым присяжным семьдесят долларов в день каждому – что вдесятеро больше, чем получает настоящий присяжный [209] . – Пауза. – Далее, очень важно провести в жюри кого-нибудь, кто стал бы нашим виртуальным подсудимым – кого-нибудь, кто однозначно идентифицировал бы себя с ним, взял бы на себя роль Хаска и представлял бы его точку зрения во время совещаний присяжных. Конечно, в данном случае найти такого будет трудновато…

209

С 1997 года, когда была написана книга, в этой сфере произошли некоторые изменения: сейчас (2014) присяжные на процессах в судах штата получают 15 долларов в день (в федеральных судах – 40 долларов) плюс небольшая компенсация на транспортные расходы. Однако денежные выплаты присяжным по-прежнему несравнимы с дневным заработком большинства из них. В целом исполнение этой обязанности считается общественным долгом, а не оплачиваемой услугой. Работодатель не имеет права увольнять сотрудника из-за того, что он выполняет обязанности присяжного, однако не обязан платить ему в это время зарплату.

Участок бурлил активностью – у одного стола регистрировали окровавленного чернокожего мужчину; у другого – двух проституток, белую и азиатку, трое чёрных подростков четырнадцати-пятнадцати лет, по-видимому, члены банды, дожидались своей очереди. Дэйл посмотрел на них и покачал головой.

Они тоже смотрели на него, на его костюм за три тысячи долларов, его золотые запонки и цепочку карманных часов. «Орео» [210] , – сказал один из них другому, когда Дэйл проходил мимо. Дэйл вспыхнул, но не стал оборачиваться. Он продолжил свой путь к двери, которая была ему нужна. На прикреплённой к ней металлической табличке было выгравировано «Х. Перес». Под табличкой была приклеена скотчем картинка, изображающая стог сена и старика с плюшевым Котом в Шляпе. «Хэй» + «Сьюз» – получается похоже на Хесус – имя Переса. [211]

210

Презрительное прозвище чернокожих, добившихся успеха, либо просто интегрировавшихся в общество белых. Изначально торговая марка бисквита, состоящего из двух шоколадных печений с белым кремом между ними.

211

Сено по-английски «hay» – «хэй». Кот в Шляпе – персонаж популярной детской книги, написанной и иллюстрированной американским писателем Доктором Сьюзом (Теодор Гейзель).

Орео, чёрта с два, – подумал Дэйл. – Зовите меня Дядюшка Ребус.

Он постучал в дверь. Перес буркнул что-то из-за двери, и Дэйл вошёл.

– Господин адвокат, – сказал Перес, не поднимаясь со стула. – Давненько не виделись.

– Лейтенант, – поздоровался Дэйл. За этим словом, сухим и формальным, скрывались десятилетия истории.

Перес ткнул пальцем за дверь кабинета.

– Не думаю, чтобы кто-то из той мелкоты мог себе позволить ваши услуги.