Золотой ребенок Тосканы

А у куда как более современной газовой плиты рядом со мной стояла женщина. Первый же брошенный на нее взгляд заставил меня ахнуть и застыть на месте. Мне показалось, что я перенеслась назад во времени. Это была моя мама — то же крепкое телосложение, те же волосы, скрученные в пучок, — что помешивала что-то чудесное на плите, когда я возвращалась из школы домой.

Вот-вот она повернется ко мне, широко улыбнется и распахнет руки, чтобы обнять… Вместо этого из-под соснового стола вылезла собака и зарычала на меня. Женщина резко обернулась и ойкнула, пораженная.

— Тихо, Бруно, — велела она. — Лежать.

Собака повиновалась, все еще глядя на меня с подозрением.

— Скузи, синьора, — торопливо проговорила я. — Извините. Я постучала, но вы не услышали. — Похоже, я сказала, что «ударила дверь», потому что слова «стучать» не было в моем скудном словаре.

— Ничего страшного, — улыбнулась она. — Ты же нашла меня. Могу я чем-нибудь помочь?

— Мне нужна комната на ночь, — сказала я. — Мне сказали, что у вас есть место.

Я репетировала эти фразы по пути и сумела высказаться довольно гладко.

Она кивнула, просияв:

— Да. Конечно. У меня есть маленький домик в саду. Когда-то он был построен для животных. Теперь служит людям. Неплохо, да?

Я улыбнулась в ответ. Трудно было сказать, сколько ей лет. Может, даже за сорок, хотя ее лицо было на удивление гладким, а седины в густых темных волосах практически не было заметно. Поверх белой блузки с рукавами, закатанными выше локтя, на ней был надет большой сине-желтый фартук. Она вытерла им руки и подошла ко мне.

— Я — Паола Россини, — сказала она. — Добро пожаловать.

Я пожала протянутую руку:

— Рада познакомиться, синьора Россини. Я — Джоанна Лэнгли.

— Из Англии?

— Да.

Она кивнула в знак одобрения:

— Ты выглядишь как английская девушка. Они всегда такие высокие и элегантные. Ты изучаешь итальянский?

— Нет, я здесь в гостях. Я хочу отыскать места, где побывал мой отец, когда находился в Италии.

— Вот как. И он приезжал в Сан-Сальваторе?

В этот момент раздался громкий и пронзительный крик, и я вспомнила, что мы должны быть на кухне не одни, ведь я шла по коридору и слышала разговор. На стуле в углу сидела молодая женщина. Ее темные волосы рассыпались по плечам, и она с любопытством наблюдала за мной. На ее коленях лежал новорожденный малыш.

— Моя дочь Анджелина, — с гордостью в голосе представила синьора Россини. — И моя внучка Марселла. Ей всего три недели. Она родилась прежде времени, и мы боялись, что можем потерять ее, но с хорошим уходом и маминым молоком она пошла на поправку, да, Анджелина?

Девушка в углу кивнула, застенчиво улыбаясь мне.

— Муж Анджелины — стюард на корабле, — сказала синьора Россини. — Он в море и еще не видел свою маленькую дочь. Поэтому Анджелина вернулась к своей старой матери и может быть уверена, что о ней хорошо позаботятся.

Я не могла отвести глаз от этого крошечного совершенного человечка и отбросить мысли, к которым очень не хотела возвращаться. Через три месяца… «Стоп!» — приказала я себе.

— Поздравляю с рождением дочери, — сказала я, и это была одна из фраз, которые мы выучили на курсе итальянского языка.

Анджелина просияла.

— Ты замужем? — спросила она. — У тебя есть дети?

Я пыталась продолжать улыбаться.

— Пока нет. Я учусь, чтобы стать адвокатом.

— Ого, учишься на юриста!

Они переглянулись и покачали головой, впечатленные. Паола вдруг охнула, вспомнив, что бросила готовящееся на плите блюдо.

— Ун моменто [20] ! — воскликнула она и, бросившись к плите, принялась усердно что-то помешивать.

— Что вы готовите? — спросила я. — Пахнет замечательно.

Она повернулась ко мне, скромно пожав плечами.

— Ничего особенного. Простой обед, который мы, тосканцы, любим. Мы называем его nanna аль помодоро [21] . Садись с нами обедать, хватит на всех.

20

Минуту, одну минуту, один момент (итал.).

21

Традиционный тосканский суп из томатов.

— Я бы с удовольствием, если вы уверены, что я вас не обделю.

— Конечно уверены. — Она повернулась к дочери: — Уложи ребенка спать, Анджелина, и помешай еду еще раз, пока я показываю молодой англичанке ее комнату. Думаю, что она захочет умыться с дороги.

Анджелина встала и положила крошечный сверток в колыбель у стены. Малышка издала жалобный вопль.

— Пусть она покричит, — сказала Паола, — это хорошо для легких. — И повернулась ко мне:

— Идем, я все тебе покажу.

Я подняла сумку, которую поставила было на пол, и последовала за ней через черный ход. Пес Бруно побежал рядом со мной, решив, что если я нравлюсь его хозяйке, то со мной, пожалуй, все в порядке.

Каменная дорожка вела вниз по холму через сад, полный буйно разросшихся цветов и овощей. Розы цвели между фасолью и помидорами. Там были кусты лаванды и розмарина, которые издавали просто божественный аромат, когда я касалась их. В этой зелени утопали подножия старых фруктовых деревьев: ветви вишен и абрикосов ломились от спелых плодов, а яблони все еще были увешаны зелеными завязями. Путь закончился у старой каменной постройки с решетками на окошках, вовсе не избавившей меня от предубеждения. Паола обошла ее сбоку, достала большой ключ и открыла дверь.

— Проходи, пожалуйста, — пригласила она, отступая, чтобы пропустить меня вперед.

Обстановка была почти спартанской: железная кровать, белый комод, ряд крючков на стене для одежды и столик под окном. Пол выстлан той же красной плиткой, что кухня и коридор. На окне висел новенький белый тюль, а кровать была застелена белым постельным бельем и домотканым одеялом.

— Ва бене? — спросила она. — Все нормально?

— Си. — Я с энтузиазмом кивнула. — Да. А умывальник?

— Ах да, — сказала она и открыла старую дверь в крошечную ванную комнату. — У тебя есть свой водопровод. Вода неочищенная, так что пить ее не стоит. Но зато есть бойлер для душа. Смотри, он включается вот так. Нужно убедиться, что эта ручка поднята, — продемонстрировала она. — Будь осторожна. Он может нагреть воду чуть ли не до кипятка.

Штуковина на стене выглядела довольно подозрительно, и я решила прислушаться к предупреждению. В ванной комнате были раковина, унитаз и очень маленький душ. Но все это было безупречно чистым. Если здесь когда-то и жили коровы, то ничто этого не выдавало. Окно в ванной было открыто, и аромат старой жимолости доносился от древней стены снаружи. Неожиданно я всем нутром поняла, что в этом месте буду чувствовать себя как дома.