Зови меня Зверь

Теперь только скорость.

Зверь опустился на четыре лапы, потоптался и прыгнул – Аврора отскочила и пригнулась. Лапа пронеслась совсем близко. Девушка приблизилась, стараясь уменьшить дистанцию и не дать твари развернуться. Попробовала вскочить ей на спину и скатилась на песок. Зверь отшвырнул её одним ленивым ударом и медленно пошёл следом. Аврора покатилась по песку, с трудом открыла глаза и попыталась встать. Зверь снова махнул лапой – и снова пол и потолок несколько раз поменялись местами.

Она вставала ещё много раз. И много раз падала. И с каждым разом тело всё меньше её слушалось.

Зверь тоже слабел. Долгие нагрузки не входили в его привычки. Но разве это имеет значение, когда есть когти, зубы и туша?

Отлетев в очередной раз, она поняла, что встать не получится. Просто тело перестало слушаться и не подчиняется голове. Руки не поднимались, онемев от кончиков пальцев, а ступни горели. И не имеет никакого значения, что сделает Зверь. Она будет лежать на песке и смотреть на голубые молнии. Откуда они взялись, уже не важно. Мутная картинка расползалась, в ушах противно низко звенит, а стоящий напротив Зверя Мальгрим тянется к нему, и с его пальцев срываются всё новые и новые молнии, а где–то далеко гремят залпы, падают камни и победно кричат друзья.

А в пещере прибавляется людей…

Глава 27

– Аврора… Аврора…

Зачем меня будите?

Я не хочу.

И почему ничего не болит.

Я не хочу больше…

Веки всё–таки поднялись. Оказывается, она сидит. На полу. У стенки. А перед ней на корточках сидит Картер и гладит кончиками пальцев по щеке.

– …Уже кончилось… Скоро домой…, – не переставая шепчет он. А в глазах светится нежность. И что–то ещё, что–то, что помогло найти тот единственный кусочек кожи на щеке, до которого не добралась лапа Зверя.

Аврора попыталась улыбнуться, но почему–то не смогла – губы сильно защипало, а во рту появился сладкий привкус.

– Сейчас Мальгрим вытащит остальных, и мы уедем отсюда. На берегу нас ждёт корабль, большой, красивый. Ты выспишься…

– Откуда… корабль?

– Ты сама отправила к Мудрому птицу из гуляльни. Он приплыл так быстро, как смог.

Девушка с трудом перевела взгляд на свои руки. Костяшки разбиты в клочья. Не выдержали перчатки. Надо Орну сказать.

– Там же… чудовище… в воде, – язык распух и стал ватным.

– Его тоже больше нет. Мальгрим приплыл на трёх боевых кораблях. Мясо будем есть на обратном пути.

Аврора снова улыбнулась. Оно чуть не сожрало их на пути сюда, а они будут есть его по пути обратно. Естественный отбор.

От ее улыбки король вздрогнул. Девушка отвернулась.

– Не смотри на меня. У меня причёска не в порядке.

Картер нервно выдохнул:

– Шутки у тебя тоже не смешные.

Аврора закрыла глаза.

Картер глубоко вздохнул и осторожно вошёл в каюту. Она лежала на койке, бледная, хрупкая. Такая, какой он её не видел. Смотреть на неё было трудно, а оторваться нереально: она всё–таки выстояла. Смогла продержаться до прихода помощи – нежданной, но такой необходимой. Мальгрим ворвался в зал с сотней отборных акарианский солдат, и Зверя попросту смели. Позже, уже на кораблях, выяснилось, что солдат было меньше, но эффект, произведённый на зрителей, не изменился. От твари, едва не погубившей его королевство и тысячи людей, не осталось и следа. Только Аврора, не способная подняться на ноги.

На койке боком сидел Ден и расчёсывал девушке волосы.

– Спит?

– Нет.

Чёлка лежала как на картинке.

– Ты парням не говори. Я ещё и косы заплетать.., – пробормотал Дункан, укладывая прядь за прядью.

– А я завивку делать умею, – зачем–то признался Картер, присаживаясь на стул рядом со столом. – На ветки. Они на волосах держат…

– На пиво ещё можно, – согласился Ден.

Парни посмотрели друг на друга и рассмеялись, тихо и невесело.

– Когда ещё будет та завивка, – вздохнул Дункан, с нежностью глядя на подругу. – Убил бы гада… И ведь знаю, что уже победили, а всё равно…

Картер стиснул зубы. Убить того, кто уже мёртв невозможно. Но не хотеть этого…

– Тут у моряка одного собака, – продолжил Ден. – Ко мне вчера подходила, ластилась. А я задумался, даже не заметил.

У Авроры дрогнули ресницы. Парни затаились, но ничего не изменилось.

– Мальгрим же сказал, что ничего не сломано, – прошептал Картер. – Только синяки…

– Ага, вот так поводил руками и определил, – горько процедил Дункан.

Только синяки. Синяки заживут, но смотреть на них сейчас нет никаких сил.

– Как завивку–то делать научился? – усмехнулся Ден. Видно и ему молчать было невмоготу.

– Подружка у меня в детстве была. Жила в деревне у замка. Она и научила.

– И сейчас там живёт?

– Нет. Замуж её выдал отчим. В соседнюю деревню, за старого козла.

– А чего ты не вмешался?! Король же может не разрешить…

– Король может. А принцу за такое дают в зубы и сажают на месяц в темницу на хлеб и воду. Когда меня выпустили, её уже увезли на другой конец королевства, я узнавал – никто не знает, зачем.

– Круто у вас, – протянул Дункан. – Не пытался её найти?

– Пытался. Она сбежала от мужа.

Парни помолчали. В тишине хриплое дыхание Авроры слышалось отчётливее. Вдруг девушка мотнула головой и закашлялась.

– Воды дай!

Дункан метнулся к столу за кружкой, Картер приподнял девушку за плечи, подложил подушку да так и не отпустил. Дрожащими пальцами провёл по волосам и крепко зажмурился. Из прокушенной губы выступили капли.

Ден застыл с кружкой в руке:

– Вот я тормоз. Чего ж ей сам не сказал?

– А ты чего Олели не сказал? – буркнул Картер.

Дункан покраснел и насупился.

– Вот то–то и оно, – кивнул друг.

Аврора не помнила, как попала на корабль. Когда она открыла глаза и смогла определиться, где находится, вокруг неё сидели друзья. Все, включая Скандара, чудом спасшегося вместе с несколькими матросами от Морского Страха. Течением их отнесло далеко, и, просидев почти сутки на каменном мысе посреди океана, они дождались–таки пиратское судно, огибающее Нитку после удачного набега. Подобревшие от богатой наживы пираты, признав своих, согласились доставить в порт Милонгии. Вернуться к Острову капитан наотрез отказался, а за попытку саботажа Скандара заковали в кандалы и Милонгию он прибыл в трюме. За борт его не выкинули только по одной причине – за сданного властям пирата назначалась неплохая награда. Но удача любит смелых, и в порту, едва сойдя на берег, Скандар увидел, как к причалу величаво подошёл акарианский корабль. Мальгрим, первым спустившийся с трапа, не мог не заметить свалку возле соседнего судна, а расслышав, что закованный оборванец на весь порт орёт имя принцессы Авроры дель Катаны, бросился к пиратам. Те, разглядев, с кем встретились, струхнули и в мгновение ока смылись в толпу.

Первое время Аврора не могла пошевелиться. Руки горели, лицо пощипывало, сначала слегка, а потом невыносимо. Мальгрим, делавший осмотр и перевязки ежедневно, только головой качал. Есть самостоятельно она тоже не могла. Обругав за неуместную инициативу, Дункан вызвался кормить её с ложки, и Авроре пришлось смирить гордость. Мясо у Страха оказалось вкусным и наваристым.

Несколько дней Кайрине удавалось прятать от подруги зеркало, но Аврора пригрозила, что встанет и начнёт искать сама. Отражение превзошло все ожидания: на лбу и левой стороне красовались огромные синяки. На правой когтистая трёхпалая лапа оставила рубец. Губы – её красивые губы – превратились в две сплошные раны, никак не заживающие и мокнущие от постоянного смазывания лекарством. Кайрина, чуть не плача, заверяла, что Мальгрим обещал всё вылечить без следа.