Звездная Кровь. Пламени Подобный

Что Форель могла знать о великих соревнованиях в главном канале Эстэ, о трепещущих флагах и украшенных лентами арках мостов? О десятках летучих иглогривов со всадниками-чемпионами, что должны были пересечь город, пролетев надо всеми его мостами? О том, кто смотрел на это с летающей платформы, окруженный венцом молний?

А он помнил — и потому направил иглогрива хоть и медленно, но верно и, с каждой секундой впитывая опыт и вспоминая старое, все быстрее и быстрее, и Форели самой пришлось обхватить его талию, сцепив руки замком, чтобы потоки набегающей воды не смыли ее вниз… Они понеслись вскачь, и Один из Тысячи вновь уловил, как просыпается диковатый восторг, как в его новом теле пробуждаются новые, давно забытые способности…

Когда срок вызова Существа подходил к концу, бронзовый Навык превратился в серебряную Водную Скачку, которой он некогда владел в совершенстве. Не удержавшись, Один из Тысячи заставил Иглогрива сделать высокий кульбит, чем поверг Восходящую в настоящий шок. Немногие так умели даже среди речного племени…

— Где?! Где ты научился усмирять иглогрива? — потребовала Форель объяснений, когда они остановились на небольшом островке для ночной стоянки. — Мутная глубина! Ты скачешь лучше, чем Хвост Акулы!

— Я многое делаю лучше других.

— Даже если ты съел Навык… о темная глубина, из какого омута вынырнул этот серебряный многозуб?

— В такие омуты не стоит заплывать бронзовым рыбкам.

— А если у рыбки чешуя заблестит серебром?

— Тогда многозуб и расскажет — если к этому времени рыбка захочет слушать…

К счастью, вода отнимает силы даже у Восходящих. Обессиленная Форель смогла лишь поплескаться в мелкой заводи, пока он снова упражнялся с копьем и без него. Один из Тысячи тоже утомился, но свое тело он жалел еще меньше, чем других, — к чему жалеть инструмент — и подвергал его ежедневным испытаниям, восстанавливая старые Навыки. Прежде он в совершенстве владел Стилями Железа, Лозы, Быка и Бури — и чем быстрее мастерство вернется в погасшие звезды, тем скорее будет пройден избранный отрезок пути…

— Откуда у Подобного Пламени столько сил? — спросила Восходящая, наблюдая за боевым танцем. — Многозуб что, выкован из серебряного металла? Разве его тело не хочет есть, спать, отдыхать?

— Тело лишь оружие Восхождения. Как вот это копье. У тебя тело управляет духом, чего хочет оно — того хочет и рыбка. Но это неверный путь. Дух Восходящего должен подчинить тело и управлять им, как воин управляет копьем.

— Я запомню эту мудрость, — задумчиво сказала Форель. — Где ты познал ее?

— Там, куда не заплывают бронзовые рыбки.

— Но ты научишь меня?

— Если бронзовая рыба захочет.

— Только не сегодня… сегодня я хочу спать… — зевнула Восходящая.

Вымотанные дорогой, они заснули, используя Полог Тишины и Травяное Логово, чтобы не быть замеченным врагами. Пока Восходящая вела его руслом большой реки, но твари Дикой Охоты попадались и здесь, хоть и не могли угнаться за быстрым иглогривом.

Ночью он пробудился от знака Наблюдателя. Руна-Арена в его Скрижали пульсировала брошенным вызовом — вход в Домен для второго претендента был открыт. Белый Дьявол спокойно наблюдал — и через несколько минут она погасла — это означало, что на вызов ответили и поединок начат — либо что бросивший вызов отказался от него, потеряв Руну. Хорошо… теперь он знал, что Восходящие приходят на Арены — а значит, выйдет и он, когда придет подходящее время.

На второй день они покинули большую реку и пошли узкими протоками, а ближе к вечеру — начали пробираться вверх по течению горных речушек. По Атласу Восходящего Белый Дьявол видел, что Форель ведет его на север, к горной гряде, за которой когда-то виднелись башни Эстэ. Не столь далеко отсюда находилась старая горная Стрела за Бурной, а за ней — озеро, в котором Сигурд нашел золотое семечко Игг-Древа. И его собственная темница — тоже…

Этими землями владело Золотое Озеро, другой клан речного народа, что жил по берегам благословленных Творящей теплых вод. Союз с Мертвой Рыбой давал право свободного прохода, потому они быстро миновали чужое приграничье и уже к ночи вышли в край Круглых Озер. Здесь множество похожих на идеальные блюдца водоемов усыпали влажные заболоченные заросли, среди которых таились опасные хищники — водяные вараны, каа и птицеловы, похожие на огромные квакающие валуны.

Но Форель знала их повадки, а он слышал опасность издалека — и столкновений с тварями удалось избежать. Были и неожиданные находки — в чистой воде он неожиданно заметил сердечники к-на, прилепившиеся к камням на глубине, и не удержался — добыл одного — их нежное белое мясо Кел считали деликатесом, хоть эта особь и была мелкой разновидностью. Откуда здесь взялись к-на? Неужели размножились уцелевшие остатки тех, что когда-то разводили в рыбных садах его столицы?

— Подобный Пламени знает, где плавает хорошая еда… — похвалила его Форель. — Он охотился здесь прежде?

— Нет. А рыбка?

— Круглые Озера хранят дары скорби, — помолчав, ответила она. — Люди Реки иногда приплывают сюда, чтобы забрать их…

Он знал, о чем говорит Восходящая. Горы были уже близки, а за ними — и Эстэ. Круглые Озера — шрамы золотого рунного удара от Болидов или Метеоритного Дождя, которыми Небесные Ястребы осыпали его город. Здесь же они наверняка ударили по отступающим жителям, убив многих и многих. Возможно, среди них были и предки этой Восходящей, и других людей Мертвой Рыбы, Золотого Озера, Холодных Вод… А может, этой дорогой отступали те, кто дал начало Народу Теней. Потому Форель и говорит, что озера хранят дары скорби — речники приходили сюда в поисках древних Предметов, что могли уносить с собой выжившие жители великого города…

— За озерами начинаются запретные земли твоего Народа, рыбка, — сказал он. — Верно?

— Подобный Пламени видит глубину, — согласилась она. — Затопленные Башни там. Но я проведу многозуба, ведь рикс бурлит, что он не боится запретных земель.

— Не глубок ли омут для бронзовой рыбки?

— Не для той, что хочет серебряную чешую, — усмехнулась Форель. — Рыбка проведет многозуба, а тот щедро одарит ее, когда они вместе поймают серебряного локи…

— Далеко до Затопленных Башен? — спросил Один из Тысячи, уже понимая, куда она его ведет.

— Завтра Подобный Пламени увидит их…

Так и было. Ближе к середине древодня они стояли перед Затопленными Башнями и смотрели с утеса в темную зеркальную гладь озера, кое-где приподнятую зелеными островками разрушенных зданий.

Он знал это место.

Некогда здесь находился один из форпостов, охраняющих пределы Эстэ — и под опущенными веками из горных склонов среди струящихся по каменной лестнице водопадов росли стройные башни из серебряного лиора и вычурные арки — из золотого, а главный шпиль грозил небесам мечом истинного света — великого оружия, опасного даже для Небесных Ястребов Вечности…

Тар-на-Лиор-Хорос — так звалось это место, что на бедный земной язык можно было перевести как Страж Серебряных Водопадов. Семь подобных Стражей хранили Эстэ, очерчивая небесный купол его владений — и по этой же границе мудрый Наблюдатель прочертил запретную зону.

Когда пришло золотое воинство Вечности, оно понесло потери, ибо Эстэ оказался защищен — но не от такого врага. И все двенадцать башен, семь внешних и пять внутренних, что метали мечи твердого света, были безжалостно уничтожены. Разрушены, стерты, погребены под земной твердью. Честно говоря, Один из Тысячи был даже удивлен тем, чем видел — думал, что Вечность отработала тщательнее…