Детективы

Особенно после сегодняшнего хамства. А все дело в том, что какой-то сутенерше пришло в голову устроить контору, работающую по принципу «секс по телефону». И так получилось, что наш номер почти полностью совпадал с их телефоном — разница была лишь в одной цифре. Вот мы и мучались с неведомыми нам клиентами, которые нередко начинали свои разговоры с шокирующих признаний в своей сексуальной распущенности, а потом быстро бросали трубку в ужасе оттого, что откровенничали с «левыми» людьми. *…

Но вот катер вошел в гавань. Лежавшую перед ним водную гладь освещали огни: справа — острова Гонконг, слева — Коулуна. Тремя минутами позже судовой двигатель перешел на самые малые обороты. Катер, обогнув неторопливо две пришвартованные у склада товаров тяжело груженные баржи, шмыгнул в свободное пространство в западном участке акватории Тим-Ша-Дуи и тут же оказался в кишащей людьми портовой зоне Коулуна, где доллар значил буквально все. Орда шумных торговцев, преследовавших на пристани ночных…

Адам был мужем Глафиры. Они познакомились в баре модного в городе ресторана «Ностальжи». Адам работал там барменом и очень любил свою работу, хотя и очень уставал. Во вторую смену, когда он возвращался домой за полночь, нередко бывало, что он не заставал Глафиру, которая, вместо того чтобы поджидать мужа с ужином, выполняла поручения своей хозяйки — следила за кем-нибудь или вообще мчалась куда-то в поезде или летела в самолете в поисках необходимой информации. А могла и просто сидеть в их конторе,…

Но такая уж она была. Из каждого турне сама себе посылала открытки с кучей горячих приветов. И как потом радовалась, извлекая их из ящика!.. А четырнадцать лет назад я знал другую Зузану. Районные конкурсы художественной самодеятельности, на которых мы сражались с фольклором, переполненные кабачки, агитпункты, клубы, вокзальные залы ожидания. Тогда, в врбовской гимназии, мы и основали ансамбль. Мы были одни из первых и не сомневались в том, что лучше этой замечательной, из пары аккордов состоящей…

— Нет. Он облизнул губы. — Может быть, им слишком много помыкали. Всю его жизнь кто-нибудь всегда давил на него. Кто-то всё время решал за него, что делать и чего не делать. В какой-то момент это давление стало невыносимым. Паренёк пристально смотрел вперёд. — Он взорвался. У каждого есть свой предел. Потом что-то рвётся. Я ослабил ногу на акселераторе. Он посмотрел на меня. — Почему ты сбавляешь скорость? — Мало бензина, — сказал я, — бензостанция…

Первым начал разговор пассажир: — Я вижу, что вы напряженно думаете обо мне. Я решил не держать вас больше в неведении, только прошу — остановитесь, пожалуйста, где-нибудь. Феликс повернул на набережную, остановил автомобиль. Затем обратился к незнакомцу: — Вы обещали интересный разговор. — Хорошо, но тогда я сразу перейду на «ты». Да-да, не возмущайся. Скоро ты поймешь, что у меня есть все основания обращаться к тебе на «ты». Не буду тянуть кота за хвост, а сразу хочу напомнить…

Сколько уже времени находятся здесь эти люди, она сказать не могла. Женщина, видимо, это она позвонила сегодня утром и сказала, что у них несколько вопросов — так, пустая формальность — и они приедут к двум. Но полицейские приехали позже. Гейл сидела в полумраке своего кабинета, когда в дверь дома постучались мужчина и женщина. Извинившись, они сказали, что обстоятельства переменились и теперь это будет уже не пустая формальность. Вскоре после этого в дом просочилось довольно много мужчин. Они…

Третий, стоявший сбоку от жертвы, чернокожий, с длинными волосами и в армейской куртке, был вооружен двумя огромными крюками, на какие подвешивают на бойне коровьи туши после свежевания. Если бы господину униженному пришло в голову протестовать, громила одним движением мог воткнуть ему крюк в почку, а следующим движением вырвать из его тела солидный кусок мяса. У грабителей-наркоманов не было ни плазмометов, ни разрядников, в отличие от их коллег из Соединенных Миров. Всё же приходилось признать,…

Получив на погоны первую офицерскую звездочку, Стрельцов перевелся на заочное отделение и поступил на службу в московскую областную госавтоинспекцию. Сейчас вместе с Костенко он ожидал проезда правительственного кортежа. — Восемь двадцать пять, — уныло заключил Костенко, — пора выходить. — Так ведь дождь еще не кончился, товарищ капитан. — Сам бачу, шо не кончився. А шо зробишь? — Может, еще пару минут подождем? — Не, Стрельцов, выходь. С явным сожалением младший лейтенант нахлобучил…

– Моя жена – самая что ни на есть настоящая ведьма, – тупо повторил Кирилл, – она заставила меня такое проделать! Элеонорино лицо приняло самое сладкое, самое участливое выражение, и она спросила: – Уважаемый Кирилл… о… простите, вы не назвали свое отчество. – Не надо, – отмахнулся клиент, – можно просто по имени. – Кирилл, вам следует обратиться к священникам или к экстрасенсам, – выпалила Нора, – эти люди умеют обходиться с колдунами! Я мысленно ей зааплодировал. Молодец, с сумасшедшим…

Начальник уставился на Люсю и затрепетал ноздрями. Та самоотверженно пыталась справиться с весельем – зажимала рот ладошкой, но смех выходил носом каким-то непотребным хрюканьем, и все это в самый разгар совещания! – Простите, – мгновенно посерьезнела Люся. – Я, кажется, пока не могу рассуждать. Я еще не сумела представить, что кто-то позарится на Васины… И вообще! На кой черт Васенька, пардон, свои панталоны на улицу сушить потащит? Петин учуял свежую мысль, и потому рот его открылся, а по лбу…

Серафима резво вскочила с кресла и, раскидывая пассажиров направо и налево, стала пробираться к задней площадке. – Т-ты на м-меня нас-ступила… – вдруг тоненько захныкал какой-то пьяненький господин в китайском пуховике и с корзинкой в руках. В корзинке нежно позвякивали бутылки. Он еще раз жалобно хрюкнул и неожиданно грубо возопил на весь автобус: – Гадина! – Это кто тут воздух портит нецензурными выражениями? – грозно нахмурилась Серафима. – Товарищи пассажиры, исполните свой гражданский долг,…

– Ведь вы были ее режиссером! – воскликнула девушка. – Надеюсь, мне удастся попасть на суд. Вот будет цирк! Готье почувствовал, что изо всех сил сжимает ручки кресла. Его самого удивило, что замечание студентки столь сильно на него подействовало. Даже по прошествии стольких лет воспоминания о Ноэль причиняли ему острую боль, которая со временем становилась все сильнее. Никто никогда так не волновал его, и никому уже не оставить столь глубокого следа в его сердце. С тех пор как три месяца назад Готье…

Внутри «Волги» таится зверь – мощный «фордовский» движок. И ходовая часть усилена. Ни один «новый русский» на своем «мерсе» – «шестисотке» или джипе «Гранд Чероки» не сможет уйти от Степана. Машина завелась с пол-оборота, бесшумно попятилась из гаража. А дальше оперативный простор. Сила, мощь, скорость. Но не больше шестидесяти в час. Правила дорожного движения Круча нарушал лишь в экстренных случаях. И только с «люстрой» на крыше. Сейчас все было спокойно. Рация в машине молчала, «мигалка» мирно…

– А пропуск оформлять? – спохватился прапорщик Коробец. – А если он за ночь девять раз придет, пять раз один и четыре с адвокатом? – спросил у него Олег Леонидович и, не дожидаясь ответа на свой риторический вопрос, пошел дальше по коридору вслед за фигурой неведомого Коробцу Гурова, которого здесь, выходит, все знали и уважали так, что хоть фуражку ломай перед ним. – Новичок, – снисходительно сказал капитан, не углубляясь в анализ поведения своего подчиненного. И, обращаясь к Гурову, спросил:…

– Алик, ты хоть понял, что сказал? – зашипела она. – Понял… – остывая, буркнул он. – Извинись! – А ты перед Ларисой извинись… – Ага, счас, разбежалась… Слушай, Алик, а может, я тебе условия ставить начну? Выбирай, или я, или эта… – Я Ларису выбираю, – без всяких раздумий выдал он. – Ну ты точно грибков объелся! – оторопело уставилась на него Майя. – Да нет, это ты на грибках сидишь. Для тебя жизнь – одна большая галлюцинация. – Это все? – Нет, не все… Шебутная ты, Майя. Ненадежная……

Но всего лишь друг детства она для него, сестра, и этот образ укрепился в нем намертво. И его уже не выбьешь, не заменишь новым... Хотя всякое может быть. Ведь ему всего семнадцать. Вся жизнь впереди... Зря она все-таки приперлась сюда. Драка предстоит жестокая. Изувечить могут. Она девчонка отчаянная, к «махалову» ей не привыкать. Но шрамы женщин не украшают. – Я же сказал тебе, не высовывайся! – прикрикнул он на нее, когда она поравнялась с ним. – Ну да, буду я киснуть в стороне, когда…

— Не знаю, — я пожала плечами. — Наверное, он сильно любил свою невесту. — Одно другому не мешает, — Владимир Гаврилович рассмеялся. — Просто аббат умел делать правильные выводы из полученных сведений, а Дантес — нет. Именно это и называется умом. После того разговора я вернулась к началу и перечитала роман заново, обращая внимание на аббата Фариа. Я не могла не восхититься точностью оценки Владимира Гавриловича и для себя решила, что друг отца ничуть не глупее аббата. Прошло три года. Авилов…

Поэтому я совершенно не удивилась, получив от нее приглашение на очередную торжественную процедуру бракосочетания. В пятницу днем я, Маня и Зайка входили в ресторан «Лакомый кусочек». В качестве подарка мы притащили сервиз на двенадцать персон. Более чем традиционный презент, потому что наша фантазия уже иссякла. Мы дарили Лике в разное время постельное белье, столовое серебро, СВЧ-печь, стиральную машину, хрустальные фужеры… – Надеюсь, нам дадут вкусно поесть, – шепнула Манюня, одергивая платье, –…

— Долго ли продлится перерыв? — поинтересовался у нее Гроуман, когда надоедливый репортер наконец оставил их в покое. Шла вторая неделя августа, и температура воздуха достигала ста пяти градусов по Фаренгейту. Разумеется, все кондиционеры здания суда, находившегося в самом центре Далласа, работали на полную мощность, но при такой жаре в помещении термометры редко показывали менее восьмидесяти градусов. Гроуман достал из кармана носовой платок и вытер пот с лица и шеи. Стелла посмотрела на часы.…