Детские приключения

Нет, Уилл не знал, что только я одна способна чувствовать наложенные на артефакты древние проклятия и прилипшие к ним остатки темной магической силы. Не представлял он и того, как много мне известно о древних египетских ритуалах, с помощью которых я снимаю проклятия. Но, с другой стороны, несколько раз Уилл своими собственными глазами видел действие магии и сам сталкивался с бессовестными, жестокими людьми, желавшими заполучить магическую силу в свои жадные руки. После этого Уилл стал много времени…

Апрельский вечер Поздним весенним вечером третьего апреля тысяча девятьсот семнадцатого года, на второй день пасхи, студент Петроградского университета Анатолий Оршевский шел из гостей — от приятеля своего, тоже студента, Василия Шахова, с которым он спорил весь вечер. Сначала шел спор за общим столом, где была и праздничная закуска, и водка, а потом этот спор продолжался уже в комнатке Василия, и конца ему не предвиделось. Потом они оба враз прервали спор, засмеялись, и Шахов воскликнул: …

* * * Свой первый школьный день я представляла сто пятьдесят раз… Новый большущий бант, пушистый, как цветок пиона. Молодая весёлая учительница со светлыми волосами, которые ещё и выгорели на солнце смешными полосками. Моя соседка по парте. Я ей улыбнусь и скажу: «Привет, меня зовут Женя!» И мы обязательно подружимся… Я как-то не подумала, что за обычную парту я просто не помещусь. И вообще всё получилось НЕ ТАК. СОВСЕМ не похоже на то, о чём я мечтала… День…

– Любовь – это ерунда, – сказал Мишка. – Почему? – удивилась я. – Потому. Надоели эти сюси-пуси. Серде-е-ечки, откры-ы-ыточки. А ещё, когда влюбляешься, надо целоваться. В губы. – Фу-у-у-у!!! Там же СЛЮНИ!!! Мишка скривился, будто проглотил какую-то гадость. Мы сидели в коробке от холодильника. Мишка притащил её к себе в комнату и прорезал два окна. Я принесла одеяла, яблоки и пакет ванильных сухарей. Получился настоящий дом – даже с припасами на зиму. – У вас в классе уже повесили ящик…

Все, конечно, волновались, и Геля тоже. От этого она немножко увлеклась и, кажется, обнимала Гамлета чуть дольше, чем нужно. Подумаешь! А Виталик, когда за кулисы ушли, вытер щеку демонстративно так и громко сказал: «Ты чего, Фандорина? Обслюнявила всего». Все это слышали. И Динка. В эту секунду сердце у Гели окончательно разорвалось, и, как говорится в русских народных сказках, свет ей стал не мил. Отошла она в сторонку, в глазах темно, а когда сунулся Олежка Ткач (он Горация играл)…

Она медленно присела возле кролика, после чего мягко и тихо сказала: - Привет, кролик. Не бойся, я ничего плохого тебе не сделаю. Прошу, не бойся меня. – Конечно, Софи ответа не ждала, поэтому продолжала тихо и мягко с ним разговаривать, подбирая слова и пытаясь своим голосом успокоить малыша. Через несколько секунд кролик перестал дрожать, но только вглядывался в её синие, как летнее небо, глаза. А потом прозвучал ответ: -А ты меня не съешь? – Софи даже на пару секунд потеряла дар речи, она…

Но ведь Левка — гость. Пришлось Мише показать ему все деревенские достопримечательности и даже сходить с ним на озеро Синее — за три километра от Майского. Поужинав, Миша сразу же повалился на кровать. А Лева еще облазил сад, огород и до отвала наелся сахарного гороха. И только поздним вечером, немного утомленный, лег спать. «Эх, хорошо в деревне! — подумал он, засыпая. — Завтра на рыбалку куда-нибудь подальше…» На другое утро солнце еще только поднялось над бором, а Лева уже был на ногах и тормошил…

Может быть, вы уже обратили внимание на то, что названные мною имена великих людей, как правило, не встречаются в книжках про индейцев, написанных белыми людьми. Те, кто пишет эти книжки, обычно ничего не знают о настоящих индейцах. Родиной моего племени, западных Лакотов, была территория, которая сейчас называется Северной и Южной Дакотой. Все эти земли когда-то принадлежали моему народу. Это была красивая страна. Весной и в начале лета равнины, насколько было видно глазу, покрывались бархатистой…

Конечно, не всякий читатель моего возраста мог бы с должной полнотой воспринять начало знаменитой книги (это я не раз отмечал потом про себя с известной долей самодовольства). Рыжий Толька Петров, который сроду не читал никаких книжек, пожалуй, спросил бы: “А как они играли-то? В дурака или в пьяницу?” Даже мой начитанный приятель Семка Левитин, и тот сперва удивился: – Разве Пушкин дожил до революции? Оказывается, Семка спутал конногвардейцев с красногвардейцами из конной армии Буденного.…

– Отличная идея! – тут же поддержала его Котя. – Во-первых, ёлочка останется жива и невредима, а во-вторых, одной проблемой на следующую зиму будет меньше. Теперь мы сможем из года в год наряжать эту ёлку, растущую на главной площади! На том и договорились. Федюня и его друзья аккуратно выкопали в лесу облюбованную ёлку, привезли в город и посадили так, чтобы удобно было водить вокруг неё хоровод. После чего украсили новогоднее дерево от подножья до самой верхушки мишурой, хлопушками, золотым дождиком,…

Но журналистке так не терпелось поскорее опробовать изобретение, что она принялась его уговаривать: – А может, ты отдашь мне его прямо сейчас? Он ведь уже готов, я же вижу! – Ну, не совсем ещё готов, – покачал головой Ваня. – То есть, конечно, он работает и может всё делать по дому, но я хотел ещё кое-что в нём усовершенствовать… – Пожалуйста, Ванечка, – упрашивала Котя. – У меня уже никаких сил нет! Ты бы видел, какая гора немытой посуды в кухне скопилась… – Ну ладно, хорошо, – согласился…

Наконец, плот был готов. Но когда его спустили на воду, чтобы испытать, вдруг выяснилось одно неприятное обстоятельство. Он получился совсем не таким большим и вместительным, как планировали! Оказалось, что плыть на нём можно максимум втроём, иначе он просядет и может совсем утонуть. Пришлось выбирать, кто же войдёт в состав «Первой речной экспедиции». Именно так окрестили предстоящее путешествие джинглики. – Я должен поехать! По-любому! Без животинки никуда! – надрывался Бедокур.…

– Гувернантка лишь сказала, что у Элис фарингит. – Мейзи с тревогой посмотрела на бабушку. – Но ведь ей могло стать хуже. А вдруг у неё пурпурная лихорадка? Джордж рассказал мне про девочку с его улицы – она заболела пурпурной лихорадкой, и ей очень плохо! В школе все болеют. Утром, когда Джордж принёс мясо, он сильно нервничал и рассказал Мейзи про Элизабет – она жила недалеко от его дома. Она была вся красная, и у неё появилась сыпь. Он сказал, что девочка стала похожа на клубнику. Только, если…

— Коля, а правда, что тебе по ночам прыжки с парашютом снятся и тебя мать к кровати привязывает? — спросила Катя Зайцева. Ершов пренебрежительно промолчал, спрятал руку в карман и нахмурился. Он стоял с засунутыми в карманы пальто руками, со сдвинутой назад шапкой-кубанкой, то есть почти кубанкой, потому что мать взяла и испортила: пришила зачем-то уши. Закрученный русый вихор торчал над серединой лба. «Корова языком лизнула», — ласково дразнил отец. — Смотрите, смотрите! — вскричал Миша Бутылкин,…

На утро мать на деда напустилась, дед кряхтит: — Бес попутал. А Егорка, помня свой сон, поскорей смотался и пошел посмотреть, нельзя ли как около поповой пасеки медком попользоваться? В чем секрет? Сосед Егорки, Ванек, получил свое пристрастие точь-в-точь так же; роковые события частенько совпадают. Ванюшкин отец был тоже косец замечательный, всегда они с Егоркиным отцом тягались и ни тот, ни другой маху не давал. Как и Егоркин, собрался Ванюшкин отец идти в косцы наниматься на пресс.…

- Жених и невеста! Тили-тили, тесто – ехидно прокричал сзади, Колька. Димка с угрозой повернулся к Кольке, но Варька повисла на его руке, не дав вновь разгореться скандалу. Она обернулась к Кольке и с азартом, выкрикнула: - Дуракам закон не писан! Если писан, то не читан, если читан, то не понят, если понят, то не так! Вот так! - Что, ты сказала, кукла? – с раздражением, и с угрозой в голосе спросил Колька. - Догони, и спроси! – с вызовом в голосе, выкрикнула Варька. Находясь рядом…

Ключ медленно повернулся в замочной скважине и в ту же секунду за дверью послышались торопливые шаги. Нариман выхватил пистолет и направил его на двери. - Раз, два, три, четыре, пять,- считал он про себя, и сердце громко вторило каждому слову. Когда Нариман досчитал до тридцати, шаги умолкли. Он положил пистолет на кресло и двумя руками ухватился за ручку сейфа, тяжелая металлическая дверца плавно отошла в сторону. Нариман с головой забрался в сейф и совсем не слышал, как распахнулись двери и…

– Я желаю говорить с капитаном! Именем императора – спускайте трап, наконец! – Что-то мне это не нравится, – проворчал Коготь. – В такие моменты хочется, чтобы Джен была просто девчонкой… Да, капитан «Ночного кошмара» – девчонка. Удивлен? А теперь представь, как удивился поднявшийся на борт капрал! Вот эта кошечка, едва переставшая быть котенком, командует дюжиной головорезов?! Он бы рассмеялся, если бы не приказ за номером 20–4Б: «Никаких смешков во время работы!» – Капитан Дженифыр Котес…

У Димы довольно неплохо получается. Ситуация столкновения с нежданными реалиями насколько обыденна, настолько и опасна. Она практически неизбежна в жизни и сложно отыгрывается в книгах. В литературе автору порой чрезвычайно непросто уйти от соблазна встать на сторону героя и его ясноглазой правды. А в жизни именно эта ситуация воспроизводит огромное количество несчастных людей. Неудачников, непризнанных гениев, мизантропов в ассортименте, борцов за права, и т. д, и т. д. Осознание простого факта…

— Я сейчас вспомнил одну поучительную историю, — сказал папа Корзинкиной, — можно я расскажу? — Ну, если поучительная, — сказала Светлана Петровна, — то можно. — Когда я был маленьким и учился в первом классе, — сказал папа Корзинкиной, — то у всех моих одноклассников были такие маленькие японские калькуляторы. Тоненькие и очень красивые, на солнечных батарейках. А мой папа, известный академик Кор, не купил мне такой калькулятор. И не потому, что он был скупердяем. Он хотел, чтобы я учился считать…