Фэнтези

– Надо было с них начинать… – сквозь зубы прошипела старуха. Узловатый посох в ее руках заскрипел и дал глубокую трещину. – И тогда бы никто никогда… Дальше! – …и загнал король колдунью в Зияющий Разлом, что по другую сторону священной горы Галлит. В мрачный, сырой провал, куда никогда со времен сотворения мира не заглядывало солнце. И наложили светлые маги на этот Разлом заклятие… – Вот тут погромче! – подалась вперед женщина. – И с выражением! Ни одного слова не пропусти! – И гласило…

Кудрявые девицы поспешно расступились. У одной посыпались с головы и с грохотом упали на пол тяжелые книги. У всех у них (у Артии в том числе) было практическое занятие по выработке хорошей осанки. Хорошая осанка – это умение ходить с совершенно прямой спиной и шеей: иначе книги, которые ты держишь на голове, свалятся, как свалилась книга у Артии. Из-за нее-то она и полетела с лестницы. Самое странное заключалось в том, что, хоть Артия и не до конца забыла, кто такие эти девицы, и даже отчасти…

Впервые появившись в этом доме, Кристиан (как принято у детей) игрался с Инструментом, производя странные и смешные громкие звуки. Инструмент стал его единственным товарищем по играм: Кристиан хорошо его изучил и мог воспроизвести на нем любые звуки. Сначала его приводили в восторг громкие. Потом он научился извлекать радость из пауз и ритмов, а вскоре стал чередовать громкие и тихие звуки, играть по два звука сразу, получая совершенно новый звук, и снова воспроизводить звуки в той же последовательности,…

Семнадцать в мае исполнилось Аленке, и уже года два, кабы не более, обещается она отпроситься у своей боярыни, пожить в монастыре послушницей, потом малый постриг принять. Хорошо, боярыня замуж по своему выбору выдать ее не норовит, силком в горнице не держит. И по неделе живет Аленка в келейке у матушки Ирины, рукодельничает себе на радость с прочими сестрами и матушками. Ростом девушка – с малого ребенка, пальчики тоненькие, глазки остренькие, и шьет так, что залюбуешься. Другим рисунки для вышивки…

Ольга, по своему обыкновению, резалась в картишки с компьютером. Она уж даже и не скрывалась. Кулаков терпеть ее не мог: пару лет назад она перехватила его должность – он был уверен, что руководителем редакции художественных программ назначат его. Видимо, он недостаточно хотел этого. А грудастая дама с густыми красными волосами – будто киллер вытер об ее седеющую голову испачканные ладони – постаралась сделать все, чтобы стать во главе художки. Хотя существовало негласное правило: режиссеров руководителями…

– Зачем мне твоя жизнь, девочка, что я с ней делать буду? – Альтама села на большое поваленное дерево, начала заплетать волосы в золотую косу и думать, а Шана не знала, что делать дальше. Но через несколько минут богиня заговорила сама. – Вы скучны и неинтересны, – говорила она словно ветер, нежно касаясь лица Шаны, -конечно, и среди вас есть на что посмотреть, но очень редко. Хорошо, – богиня оказалась за спиной, стоявшей на коленях женщины, она пахла цветами и мокрой от дождя дорогой, песком,…

– Готовишься? Чем занят – не въехал? – Не видишь разве: тряпьё зачаровываю, чтобы поприкольней выглядело. – Клёво! Из наших до такого никто не додумался. Вот, всегда говорил: настоящего мага видно за версту! – Брось расхваливать, волшебство испортишь. И так аляповато получилось, а от твоих речей и вовсе пятнами пошло, будто в растворителе искупался. Лучше поделись свежими новостями. – Жозе и Джо, прикинь, решили индейцами вырядиться. Ну, Джо я ещё могу понять, а Жозе-то на кой оно сдалось?…

Отец был худ и сухопар, он казался осунувшимся, уставшим, одначе, вместе с тем обладал таковой мощью, силой и ростом, оное величие я всегда ощущал. Цвет его кожи, каковой колебался от густо черного до почитай бледно коричневого и подсвечивался золотым сиянием, ноне слегка пригасил собственные переливы, приняв самые темные свои оттенки. На его голове, что покрывали короткие курчавые черные волосы, поместился высокий венец. Узкая полоса обода пролегала по лбу Господа, имея черную блестящую поверхность.…

Прошло три дня… Миледи Мирна, – без стука ворвался управитель замка, – вам нужно срочно отбыть в столицу! Сюда приближаются отряды врага! Я ни куда не поеду, даже не заикайтесь! В конце концов, здесь мой муж и он меня защитит! Или вы не верите? Умоляю Вас, ну хотя бы детей отправьте! В сопровождении взвода гвардейцев и няни наследники были отправлены в столицу немедленно, но сама Мирна была непреклонна и осталась дожидаться любимого мужа, от которого ничего другого, кроме победы, не ожидала,…

І ще я знав, як він до мене ставиться. – А як мається ваша сова, пане комісаре? – Дякую вам, – відповів він повільно. – Чудово. Я знав, що в той самий день, коли комісара призначено магом, усі околишні мисливці дістали замовлення на совеня. Немало совиних родин зазнало тоді тяжких утрат; з кількох десятків пташенят щойно спечений маг вибрав одного – і тепер моє питання та його відповідь наповнені були правдивим смислом, бо сова, яку дібрав комісар, виявилась хирявою і весь час хворіла. …

…но тут выяснилось, что пришелец явился не за ней. И это известие не обрадовало никого. Галка даже не заметила, что в комнате зажегся свет. Она не сводила глаз с мужчины, принесшего кольцо. Тот отвечал мягкой улыбкой. Нина с каждой минутой все больше чувствовала себя лишней. А еще – одинокой, чужой, всеми забытой. Маленькой девочкой в растянутом свитере, которая сегодня зачем-то надела нарядную блузку. Но ведь это был ее день. Ее праздник! Восемнадцать лет, торт и свечи. А потом прозвучал…

– И я рад, что ты объявился! – Правда, голос старого друга, известного еще по отроческим годам, звучал не совсем искренне. – Как только мой телефон новый узнал? – Слышь, дружище, ты кончай эти свои еврейские штучки, – хохотнул Ландер. – Отвечать вопросом на вопрос. Или ты забыл, что для меня нет вещей невозможных? Или давно в ухо не получал? – Ладно, резкий ты наш, не прессуй! Не то сам в ухо заработаешь! – порядочно растолстевший Бэрг прекрасно знал, как и многие друзья по Германии, что Роман…

– Повесь жетон обратно, – посоветовал лысый. – Он сражался за нас не для того, чтобы его после смерти обворовывали. – Да не собирался я его забирать! – Отмахнулся бородач, возвращая небольшой кусок металла на цепочке обратно на шею мертвецу. – Я просто поинтересоваться хотел… В любом случае, эта война слишком затянулась. – Да уж… – согласился флегматичный мужчина, продолжая толкать безжалостно скрипящую тележку. На некоторое время повисло молчание, прерываемое только натужным кряхтением бородатого…

Даже деньги предлагают. Нет, деньги хорошие. Где-то в пределах стоимости бизнеса. И продал бы. Но… Соратники. Они пошли за мной. Многие со мной с кооператорского движения восьмидесятых, прошли через рэкет и малиновые пинджаки. Для них мой уход – их уход. Держат. «Не погуби дело, Мамонт! Не таких ломали!» Не таких. О! Грибы. Слюнявчики. Так их называла жена, когда ещё жили нормально. Тогда вместе по грибы ходили. Как же мы любили друг друга! Червивые, проклятье! Так и любовь её съели червяки.…

Оселок все никак не мог привыкнуть к Сабриэль в анцельстьеррской одежде, особенно в парадной, как сегодня. Ей пристали сине-серебряный гербовой табард, бандольер Абхорсена на груди и меч у пояса. А не серебристое платье с накидкой вроде гусарского ментика, наброшенной на одно плечо, и нелепая шляпка-таблетка, пришпиленная к иссиня-черным волосам. И автоматический пистолетик в серебристой сетчатой дамской сумочке – плохая замена мечу. Не то чтобы Оселок чувствовал себя так уж комфортно в своей собственной…

– Смотри, какая огненная кобылка, в масть твоим рыжим кудрям, красавчик! Но человеческая река уже несла меня дальше. Между двумя широкими торговыми рядами, дальше к Кейктауэру. Воздушный шар. Там висел яркий воздушный шар, и мне хотелось на него посмотреть. Я выворачивал голову, пытаясь запечатлеть в памяти красно-зелено-желтый пузырь, висящий в воздухе, а толпа влекла меня дальше. Не знаю, кстати, почему людской поток показался мне тогда таким плотным. Может и правда в тот день было особенно…

Я еще и подыграла, скинула капюшон и тряхнула гривой ярко-рыжих волос. Количество заинтересованных взглядов удвоилось. Правда, продолжалось это ровно до того момента, когда я дернула завязки плаща, демонстрируя меч и гроздь амулетов под ним. Девушка не обманула, трактир действительно был набит до отказа. Наверное, если бы предприимчивый хозяин додумался сдавать места на люстре, посетители заняли бы и ее. Носившиеся по залу служанки с трудом успевали выполнять заказы, в помещении не смолкал гул…

Король отвернулся от гонца и взмахом руки приказал ему удалиться, унеся за собой голову пикинера, чья кровь мелкими каплями скопилась в небольшую лужицу прямо посреди зала. Наступило время решений. Трой молча посмотрел вперед. Солнце еще грело, несмотря на то, что уже было готово закатиться за горизонт. Король до сих пор не мог поверить в случившееся. Даже стоя почти на самом краю высокого балкона, его взгляд не мог охватить и половины той страшной черной тучи, которая точно единый тягучий организм…

Его взгляду не мешали непроницаемые для обычных глаз черные клубы магических завихрений. Он хорошо видел, как прямо над алтарем возникала маленькая искорка, соткавшаяся будто из ниоткуда. Пульсируя, она неторопливо спускалась вниз, прямо на лежащее тело. Напряженно следя за пойманной душой, чародей неторопливо подводил ее к новому вместилищу, готовый в любой момент перехватить ее снова. Казалось, время застыло, настолько медленно двигалась искра сквозь черное облако, возникшее в башне по воле…

Недолго думал совет старейшин, ибо решение требовалось принять быстро, и во все стороны света были посланы гонцы, высматривающие место, куда могли бы перебраться рахи. Прошло полгода, и посланцы вернулись с печальными новостями – нет на земле места для изгнанников и предателей, всё занято и поделено. И когда печаль воцарилась в сердцах рахов, удача улыбнулась им и пришла долгожданная радость. Нашлось государство, где не знали об измене рахов и где им будут рады, а называется оно – Дромский каганат.…