Исторические детективы

Таинственный незнакомец Вдруг недалеко от таверны послышалось цоканье копыт и звуки приближающегося экипажа. Гости, находившиеся в таверне, даже удивились от того, кто же в такой поздний час мог приехать в столь скромное и ничем не примечательное заведение. Карета остановилась, из неё вышел молодой человек. Ростом выше меня буквально на несколько дюймов, в довольно неплохой одежде для нашего времени, как у нас говорят, был одет как самый настоящий денди. Он аккуратно распахнул входную дверь…

Ашока і Таємне Братство Дев'яти Невідомих. Протягом тисячоліть хтось старанно позбавляв людство від знань, що накопичилися, знищуючи все, що хоч побічно могло вказати людям шлях істинного розвитку. Шлях, який можна пройти, тільки удосконалюючи власні сили і свідомість, але ніяк не за допомогою милиць "технічного прогресу". Якби не були загублені древні знання, світ би зараз виглядав абсолютно інакше. Протягом всієї історії людства несподівано з'являлися і так само несподівано зникали дивовижні…

«Отворяй!» – донеслось сверху. Пронзительный, истошный крик. Никите показалось, что прокричали именно так: «Отворяй!» Его сердце бешено заколотилось. «Это за мной!» – застучало в висках. Нет! Он никуда не пойдет. Пусть хватают. Пусть бьют, хоть до полусмерти. Уж лучше розги, чем унижение, чем смертная обида, чем на всю жизнь клеймо! Предательская слеза навернулась на глаза. Ну где же в этом мире справедливость?! Прожил он на свете семнадцать лет и еще до вчерашнего дня считал себя счастливым: еще…

– Бросьте вы эту чертовщину, – отмахнулся рассудительный Лука Павлович Моисеев, наш почтеннейший начальник почтово-телеграфной конторы и первый в городе ревнитель наук. – Вон, в запрошлом году купец Федякин поставил дом на месте старого, давным-давно сгинувшего, кладбища. Ведь предупреждали его – вредные миазмы, источаемые разлагающимися телами, действуют, наверное, сотни лет. Не послушал. И вот, пожалуйте! – все семейство его беспрестанно болеет, а самого Федякина перед Крещением на погост отнесли.…

Незнакомка с нескрываемым интересом посмотрела на Кудрина, всем своим видом показывая, что удивлена его познаниям в литературе. Ничего не говоря, она придвинула к нему поближе свою красивенькую книжечку с тиснением, и Женя отчетливо увидел мелкий текст на арабском языке. От растерянности он только и смог произнести: – Ну ни хрена себе! – Ни хрена, ни хрена, – улыбнувшись, проговорила собеседница. – Еще раз прошу прощения за мою бестактность, – пытался кое-как совладать с собой. Кудрин, –…

Пройдет офицер и даст распоряжения о скором наступлении. Здоровая рука еще раз достанет фотографию из нагрудного кармана шинели и погладит фигурку жены, коснется светлой головки маленькой дочери. После этого снимок быстрым движением дрожащей руки отправится в нагрудный карман, на то место, где должны висеть медали. Потом эта грудь поползет по влажной и холодной земле, изрытой колеями автомобилей и танков, изъеденной воронками ручных гранат, а руки будут перерезать колючую проволоку. Позже…

О князе Андрее Боголюбском (1110–1174 гг.) рассказывается в «Повести об убиении Андрея Боголюбского» (там же упоминается меч князя Бориса) в летописании (XII в.), в повестях XVII века и в недавно открытой надписи XII века с проклятием и перечислением его убийц. «Чтобы свеча не угасла 1 » Духовная грамота ХIVв «Месяца июня 29 убиен бысть князь Андрей своими паробкы, овому вечная память, а сим вечная мука» Надпись XII в на соборе в Переславле – Залесском, открытая в…

Я напрягся. Хотел было отказать, но вдруг черт дернул меня, и я согласился. – Ну оставайся, – вяло промолвил я. – Спасибо! – Тут он неожиданно широко улыбнулся. Мне даже не по себе стало. – Хорошо, пошли, – поднялся я со стула. Мы покинули веранду, и я проводил его в дом. – Вот здесь можешь устроиться, – сказал я, приведя его в маленькую комнату с кроватью. – Это что – комната для гостей? – осмотрелся он. – Можно и так назвать. – А ты где будешь спать? – Я здесь – в большой…

– Да, Настя, заходи. Сейчас посмотрим на твои результаты. Совсем они меня не радуют. Я села за первую парту среднего ряда и положила сумку на свободный стул рядом. Учительница порылась в шкафу, достала лист с заданиями и бланк ответов, на котором была написана моя фамилия, и положила их передо мной, объявив: – Шестьдесят баллов! Двузначное число было размашисто написано внизу и обведено в кружок красной пастой. У меня отлегло от сердца: – Шестьдесят? Как здорово! Я думала, что и пятидесяти…

«Ключ! – сердце учащённо забилось! – Теперь бы только осторожно его повернуть, не выронив из замочной скважины!» Это удалось. Тяжёлая калитка, скрипнув ржавыми петлями, поддалась, открывая проход в небольшой сад, за которым виднелось пространство двора. «Уф-ф!» И вдруг, в эту самую минуту… – – Помогите! – резкий негромкий крик раздался откуда-то, справа. Ночной визитёр мигом отскочил от калитки, оставив её распахнутой, и скрылся в густом кустарнике лесочка, подступившего к стенам аббатства.…

На бой, на бой!.. Я так устал, что на минуту прислоняюсь к теплой кирпичной стене. От нее тянет резаным табачным листом. Фабрика снова работает. Отсюда началась большая стачка рабочих. Ходила об этом частушка. Асмоловские девушки просили пятака. Асмолов рассердился, послал казака, было дело. Фабрика, само собой, национализирована. Слова песен сейчас другие. Новая власть здесь, на юге, больше не новая, а окончательная. На бой, на бой!.. Завяжи еще один узелок, чтобы не забыть. Март…

Она уже чувствовала холод дверной ручки, когда чья-то тень скользнула снова. Краем глаза она успела увидеть длинный черный плащ, надвинутый на лоб капюшон и руку в перчатке, держащую то ли канделябр, то ли статуэтку. А после от резкого удара все потемнело перед глазами, и последней мыслью, мелькнувшей на границе сознания, было сожаление о том, что мечта о собственном доме где-нибудь под Москвой так и осталась мечтой. Сидя перед туалетным столиком, Элен придирчиво глядела на себя в зеркало. Нездоровая…

– Быть может, зайдем в кондитерскую? – меж тем предложила Лидия. – Возьмем пирожные к столу? Отказать горящим глазам девочки Элен не смогла. Отпустив Лидию до магазина, она присела на скамейку. От неудобной шляпки начинала болеть голова – помогавшая ей с нарядом горничная слегка перестаралась, и крепившие прическу шпильки больно тянули волосы. Она изящно поправила локон, чуть поморщившись, и прикрыла глаза. Через несколько дней ей предстояло вернуться на службу. Государыня уехали в Петергоф,…

Не теряя времени, я быстро оделся, подошел к столу за сигаретами. От окна сквозило. Щели между рамой и косяком были чуть ли не в палец толщиной. Чтобы заделать их, понадобился бы огромный кусок ваты, а где его взять? «Сразу осеннюю куртку надеть или после директора подняться?» – подумал я, поежился и решил идти в джинсах и легком свитере. Погода за утро изменилась. Когда я заканчивал дежурство, моросил мелкий дождик, а сейчас за окном плавно проплывали снежинки. Конец октября! Если наступят холода,…

– Тебя за такие шуточки надо бы как следует проучить, да только сил моих нет. Вот чему ты научился у этого кукольного мастера Джованни? – Дед, скажи, как всё натурально получилось! Смастерить такую "живую" куклу ведь не каждому дано? Знаешь, сколько вложено труда и знаний? Я над ней полгода работал. – Странный ты парень, Лука. Я в твои годы мечтал о море, о дальних странствиях. А ты в куколки играешь. И откуда выискался на нашу голову этот мастер Джованни? Ты поглощён его искусством до мозга…

В последующие годы я с братом встречался редко и как-то набегами. Жизнь увела меня из Ниженного, да и в слободу, где жили они с Алиной, я тогда перестал наезжать регулярно – наша общая бабка умерла к тому времени, да и родители Павла, мои тетка с дядей, вскоре тоже. Но вот то, что свои кобелирующие замашки брат не отпускал на волю там, где жил и числился за уважаемого человека, это только подтверждало, что глупым Павел не был. И как его угораздило попасть во «враги народа», я не понимал категорически!…

Но выбор Лешкин пал на басурманина с именем странным – Томас Эдвардсон. Повеса и нехристь. Прибыл он из самой Англии лет пять тому назад на одном из торговых судов Московской компании 3 да тут и остался. Как уж его до Либерии допустили, один Бог ведает, ведь не был он ни церковного сану, ни ученого роду, ни под чьим крылом не значился. А просто нужен был толмач аглицкий, вот его и призвали. Алешка сам предложил Томасу себя в подмогу. Томас говорил-то по-русски сносно, только вот писал с ошибками…

И не успел он это сделать, как царившую вокруг тишину нарушил громкий протяжный стон. Такой, что сердце сковало ледяной лапой страха! Грей замер и прислушался. Протяжный стон, словно тысяча старцев взывала с мольбой о помощи, повторился вновь. А затем из лесной чащи вырвался сильный порыв ветра и качнул арендованный Греем Тандерберд. Грей с трудом подавил в себе нарастающий приступ страха и в который раз за этот вечер взглянул в сторону темного леса. Среди высоких сосен никого не было видно.…

– Ах, Милочка. Не люблю я детей, особенно своих… Венера Степановна опустила изящную чашечку на блюдце и небрежно поправила соломенную шляпку. Милочка, подруга Венеры Степановны по Смольному институту благородных девиц, осуждающе поджала губки. Она детей любила. Всех, даже своего. Особенно своего. Сыночек ее, ненаглядный Вольдемар был бледен, худощав, удивительно пронырлив и скрытен. В отместку судьбе, наградившей его чересчур заботливой маменькой, он частенько устраивал весьма недобрые шутки…

– Пожарные говорят: короткое замыкание, – отвечал полковник. – Но Московкин, судя по всему, параноик. Люди с деньгами, понимаешь ли, всюду видят заговоры и покушения на их драгоценную жизнь и еще более драгоценное имущество. Волин вкрадчиво осведомился, неужели же Следственный комитет пойдет на поводу у параноика и будет искать поджог там, где было явное замыкание? – Следственный комитет не пойдет, а ты пойдешь, – кратко ответствовал Щербаков. – Московкин – человек влиятельный, может поднять…