Исторические любовные романы

ПРОЛОГ Суссекс, Англия, 1762 год Три мальчугана карабкались по крутому травянистому склону к утесу, возвышавшемуся над Бичи-Хэд. Порыв ветра рванул парящего в ослепительно голубом небе змея. Подтянув бечевку, Филипп Уиндхэм намотал ее на руку и упрямо полез вверх. Старший из троицы, Джервас, остановился, чтобы отдышаться. Он был астматиком, и дыхание с болезненным хрипом вырывалось из его груди. Каллум подхватил брата и потащил к вершине. Джервас был старше на два года, но для крепыша Каллума…

Николас наблюдал за происходящим с гримасой отвращения. С ней обращались как с обычной портовой шлюхой. В другой ситуации он, возможно, и не обратил бы на нее столь пристального внимания, но сейчас вид этих грязных костлявых лап, которые бесцеремонно хватали ее тут и там и дерзко касались чудесной груди, бесконечно злил Кинкейда, выворачивал наизнанку все его существо. Казалось, и сам он ощущает то же чувство омерзения, которое, судя по всему, испытывала девушка. Каких усилий стоило ей сохранять…

Сестре Алексея, девятилетней Насте, жилось значительно легче. Во-первых, не женское это дело – войны выигрывать да государство укреплять, а во-вторых – Яков Петрович не знал, кого из первых дам эпохи сделать для дочери образцом и идеалом. Ко второй жене императора, бывшей чухонской мещаночке, воспитаннице лютеранского пастора Глюка, он относился с опаской – Екатерина Алексеевна, слывшая в Петербурге дамой живой, горячей, но незлой и отходчивой, неожиданно жестоко проявила себя в деле несчастного…

Групповое повешение было произведено по требованию правительств Франции и Германии как возмездие за убийство консулов, наделавшее шуму в Европе в начале Восточного кризиса [2] . Все европейские нации направили в Салоники внушительные броненосцы: Англия – одна из первых. Так на борту одного из корветов [3] ее величества я и оказался в Турции. IV В чудесный весенний день, вскоре после знаменитой резни и через три дня после публичной казни, когда нам разрешено было выходить в город, около…

— Я знаю! — перебил в порыве отец. — Моя догадка верна. Бетани, я верю, что в Перу существует потерянный город — легендарная Вилькапампа, куда скрылись вожди инков от испанских конкистадоров! Если мои выводы верны, то Манко Инка — могущественный правитель — нашел себе последнее прибежище в древней провинции Вилькапампа, как раз к северо-западу от перуанского города Куско. Тонкие брови Бетани взметнулись вверх от изумления. — Но мне казалось, что экспедиции не удалось обнаружить…

Перш ніж переступити поріг, я спинився, милуючись вигадливою ліпниною на фронтоні будинку. Особливо увагу привертало різьблення над головним входом — над дверима, серед роздолля напівзруйнованих грифонів і пустотливих янголят, я розгледів дату «1500» та ім'я «Гортон Ерншо». Я хотів був запитати про історію цього місця у його непривітного хазяїна, але він застиг у дверях, даючи зрозуміти, що мені слід або швиденько ввійти, або так само швидко піти геть. Я не мав жодного бажання випробовувати терпіння…

Шарлотта, которой было всего одиннадцать лет, весело засмеялась. Однако уже в следующее мгновение, когда во дворе она увидела свою маму, выглядевшую лет на сто старше, чем она была, в душе девочки, испытавшей слишком много горя для такого юного возраста, родилось решение: даже, несмотря на то, что ей очень хотелось всегда быть рядом с сестрой, она никогда не выйдет замуж. — Я собираюсь посмотреть мир, — Шарлотта услышала свой голос как бы со стороны. — Я не смогу жить так, как мама,…

Сергей Васильевич встрепенулся. – Душа моя! Я попросил бы не отзываться о моих друзьях в подобном тоне! – Все вы хороши! – изрекла возмущенная супруга. – Вот и сами зовите Лизавету, пусть она вам чай подает! А я пойду по саду прогуляюсь. – Ох, душа моя, как ты жестока… Постой… Позови Лизавету, – стонал несчастный помещик, пытаясь встать с кушетки, но голова нещадно кружилась… и он упал на прежнее место. Антонина Петровна смерила мужа презрительным взглядом, фыркнула и ушла прочь. Барыня спустилась…

Кроме цветущего садика, в этом старом доме был еще уголок, где глаз, утомленный всеми собранными здесь человеческими страданиями и невзгодами, мог отдохнуть. В конце дома, прилегающего к стене, весело выглядывали четыре чисто вымытых окна с белыми занавесками; последнее из них выходило прямо в садик и могло служить удобным сообщением с ним. От этого окна к стволу толстого каштана была протянута веревка с навешанным на ней тонким бельем. Высокая женская фигура постоянно то входила, то выходила из…

Уроки, которые Захари преподал Дэну, уроки смирения, чести и уважения, помогали ему в течение многих лет. Во время службы в Союзной армии в годы гражданской войны Дэна произвели в офицеры за бесстрашное, умное командование добровольцами. Это дело было чистое и справедливое – Дэниэл Мэттьюз полностью уничтожил рабство и воссоединил нацию. После войны он вышел в отставку, учился в Европе, а затем, пойдя по стопам отца, очутился на территории Дакоты. Там Дэн жил среди племен оглайла и миниконджу,…

Сулейман был десятым султаном, который получил сильную страну с установившимся порядком почти во всем. Европейцы прозвали его Великолепным, а время правления – Великим, а османы – Кануни, то есть Законником, Блюстителем законов и обычаев. Он таковым и был, соблюдал законы шариата, чтил все писаные и неписаные законы своего народа и государства и только в одном случае, не колеблясь, нарушал их – если дело касалось зеленоглазой колдуньи, захватившей сердце молодого султана с первой минуты и навсегда.…

Пролог Бумажная фабрика Свифта, Англия, 1807 год Оливия крадучись проскользнула через помещения фабрики к задней двери, крепко сжимая в кулаке записку. – Клейтон? Ответа не последовало. Возможно, он не ожидал, что она так быстро поймет его шифр. А зря. Записка была очень короткой, и в ней не было обычных признаний в любви. Оливии потребовалось всего пять минут, чтобы понять: он хотел встретиться с ней на их обычном месте – под большим деревом за фабрикой ее отца. …

Щойно стало відомо про загрозу його життю, послали за сином; і містер Дешвуд — з усією наполегливістю й переконливістю, до яких змушував перебіг хвороби, — доручив йому турботу про мачуху та сестер. До решти сім’ї містер Джон Дешвуд не мав тих сильних родинних почуттів, які він мав до батька, і був глибоко вражений проханням, з яким батько звернувся до нього в такий сумний час, проте пообіцяв зробити все, що він зможе, щоб мачуха та сестри жили в достатку. Зачувши таке запевнення, його батько…

Вероника наклонилась поближе к подруге и прошептала ей в ухо: – Это он. – Я услышала с первого раза – можешь не повторять, – ответила Порция, громко хлопая в ладоши и горделиво улыбаясь. – Он кто? – Тот, кто мне нужен. – Нужен для чего? – рассеянно спросила Порция, поскольку все ее внимание было приковано к сэру Себастьяну, который теперь принимал восторженные похвалы и делал это весьма скромно и сдержанно. Хотя Вероника подозревала, что он далеко не скромный…

Когда Саманта оказалась в вестибюле здания, ей подумалось, что Аллан Пинкертон весьма рад ее появлению. По крайней мере, увидев ее, расплылся в улыбке, а его лицо просветлело. Фамилия Ригг была здесь своего рода пропуском, ибо отец девушки Томас Ригг в былые годы считался одним из лучших оперативников конторы. — Добро пожаловать в агентство Пинкертона. К сожалению, ничего более приятного Аллан Пинкертон во время их встречи так и не сказал ей. Поджав губы, Саманта направилась к выходу на…

– Сын мой, ты говоришь не о том… – Не о том? Отчего же? – Да оттого, упрямый ты ишак, что властителем блистательной Кордовы не может стать юноша, не обретший семьи! Никогда еще не бывало, чтобы на трон восходил халиф, обремененный заботами и гаремом, но лишенный жены и детей! – О Аллах великий! Значит, я буду первым. В покоях повисла тишина. Она была густой и душной, как старый мед. Она убивала остатки сыновней почтительности и отцовской любви, давила на разум и глушила…

Чьи-то тихие шаги в соседней комнате заставили Роуленда открыть глаза. Похоже, поблизости кто-то ходил на цыпочках в одних чулках, но слабое поскрипывание половиц раздражало не меньше, чем птичий гомон. Пожалуй, даже больше. Определенно больше, поскольку приглушенные шаги свидетельствовали о том, что присутствие Роуленда и его плачевное состояние не остались незамеченными. Девир заставил себя сесть на постели. В голове, не умолкая, стучали кузнечные молоты. Сюртук вздернулся и перекрутился, туго…

ГЛАВА 1. В нос бил не привычный и нелюбимый запах кошенной травы. Интересно в какой больнице используют такой мерзкий освежитель и почему так шумно?! Но когда я приоткрыла глаза то чуть не завизжала.Я была в какой то светлой избе а рядом сидела девченка лет 12 похрапывая. Решив проверить сон это бред и реальность я потянулась к прядке волос и крик все таки вырвался. Вместо модного каре черного цвета у меня была длинющая и толстая коса оранжевого цвета. -Очнулась!-крик…

- Пока что беден, милочка, - отвечала герцогиня, - но вы, вероятно, не знаете, что его матушка происходила из знаменитого рода маркизов де Шато-Тьерри. - Тех самых де Шато-Тьерри? - изумилась графиня и принялась еще пристальнее рассматривать молодого человека. - Да. Я знала Маргариту де Шато-Тьерри, когда она была еще девицей - редкая красавица, должна вам заметить, сын очень похож на нее. С состоянием ее отца ей предстояло блестящее будущее, но глупышка безумно влюбилась в дворянина без титула…

Его мать служила няней детям главы клана, и с колыбели он и Коннор были закадычными друзьями. С того момента когда они смогли держать деревянные мечи, они оба и кузены Коннора, Алекс и Йен, вместе обучались военному искусству. В перерывах между тренировками с оружием они отправлялись искать приключений – или неприятностей на свою голову – и, как правило, находили их. Мойра всегда держалась в стороне – чопорная принцесса, разодетая в шелка, – и Дункан мало общался с симпатичным маленьким созданием,…