Историческое фэнтези

– Прошу прощения, – трактирщик суетливо поклонился. – Поедете прямо, попадете на площадь. За башней с часами поверните налево. Дорога вымощена крупным камнем. Не спутаете. Мужчина вышел. Гулко хлопнула тяжелая дверь. Трактирщик и его посетители припали к окнам. Ну улице стоял крытый экипаж, запряженный четверкой вороных лошадей и большая повозка, доверху груженая сундуками и прочей поклажей. Несколько верховых гарцевали на разгоряченных скачкой лошадях. Ночной посетитель вскочил на коня, махнул…

– Не знаю, Фархад Шарафович, можно ли ему верить, – говорю я. – Но теперь все мы об этом человеке знаем примерно одно и то же. Если бы я принимал решение единолично, я бы попробовал с ним посотрудничать. – Другими словами, ты ему доверяешь? – прищурившись, смотрит на меня Ферик. – В определённой степени, да, – киваю я. – Где сейчас находится Ашотик? – спрашивает Цвет. – В бане. Гуляет, празднует победу. Их там человек десять, включая приближенных. И шестеро в охране. – У тебя есть люди?…

Кузя все прекрасно понимал. Поэтому изо всех сил старался соответствовать инструкции, данной проректором. – Не связано? – див Педру прищурился. – Хорошо. Тогда с чем же связан визит полицейского дива Российской Империи в Академию Коимбры? – Не столько в Академию, сколько лично к тебе. Проректор Меньшов очень просит помочь ему в одном важном проекте. – О? – Глаза Педру расширились. – Проректор Меньшов… как он? Я слышал, он сильно пострадал во время Прорыва, хорошо ли у него со здоровьем? …

Синеглазая шатенка, как две капли воды похожая на Диану, окинула палубу быстрым взглядом. Убедилась, что на ней точно никого больше нет, а потом мягкой соблазнительной походкой охотящейся кошки подошла к Игорю. Закинула руки ему на шею. – Селена, мы это сделали, – прошептал Лесницкий ей на ухо. – Называй меня Диана, – мурлыкнула она ему в грудь. – Я ведь твоя жена… Разумеется, Селена была вовсе не Селеной. По паспорту Елена Витальевна Николаева. Директор приюта всех воспитанников считал своими…

Вера поджала губы и отвернулась к окну, не собираясь отвечать этому пьяному хаму, который явно хотел побраниться с кем-то. Да, ее ягодицы имели объем, но все же у нее были стройные ноги и обычная женская фигура. Вера не собиралась расстраиваться по этому поводу. Она прекрасно знала, что многим мужчинам нравятся девушки с полными бедрами. Хотя Вера и не была юной, но все же еще довольно молодой женщиной тридцати с небольшим лет. И сейчас полные бедра напрягали ее гораздо меньше, чем проблемы и неприятности…

– Прошу прощения. Засмотревшись на них, я не заметила появления лакея, который пришел со стороны дворца. С обращениями ко мне были проблемы. Поскольку во дворце я была чуть ли не второй персоной после Михаила, обращаться ко мне как к простой девице не рисковал никто. Но и княжной я тоже не являлась, поэтому слуги предпочитали начинать разговор исключительно подобным образом. Алиной меня теперь называли лишь те, кому я позволяла и те, кому доверяла. Насколько это возможно. Повернувшись к нему,…

Такую мебель я видела в музее. Но никак не в современной квартире. Удивлённая, я села в кровати и откинула одеяло. И изумилась ещё больше. Мало того, что спала обнажённой, что мне совсем не свойственно. Ведь я предпочитала свою старенькую и горячо любимую пижаму с котиками. Так ещё исчезли все следы маникюра и педикюра, за которые я отдала немалую сумму два дня назад. И всё ещё не устала любоваться вишнёвым великолепием. Сейчас же на руках и ногах у меня были самые обыкновенные светло-розовые…

Он достаёт из развороченного портфеля красный вымпел и подаёт его Гусыниной. – Поздравляю, Любовь Петровна, ваш коллектив признан победителем месячника образцового обслуживания покупателей. Вот при каких обстоятельствах приходится вручать. Но ты-то не виновата. Здесь и директор райпродторга присутствует, но товарищу Баранову всё это глубоко до п*ды. Вы уж простите за прямоту, товарищи. Он нарушает законность и ему всё нипочём. Партбилет положишь! – вдруг резко повышает он голос, – Под суд пойдёшь!…

Оно и неудивительно. Когда аристократы всех мастей, высокопоставленные начальники и чиновники решают проблему бесплодия незаконным путём, они боятся огласки. Это-то как раз мне было понятно. Удивляло другое – как они всегда находили наш дом, учитывая наши частые переезды? А мы меняли город не реже двух раз в год. Из соображений безопасности, разумеется. Так говорит отец. И у меня нет причин сомневаться в его словах. – Мне готовиться как обычно? – голос лишь слегка дрогнул. – Да, Лидия,…

Толпа ахает, а Ферик, получив нежданную свободу, крутится на месте, не понимая, что делать в мире без ограничений. – Бегом! – кричу я, и тогда он, покрутив головой, как несмышлёный щенок, рвёт с места, но бежит не ко мне, а в гущу людей. Одна секунда, даже меньше, никто и охнуть не успевает, фр-р-р… и мы вспархиваем, как бабочки, разлетаемся в разные стороны, как жемчуг с оборванных бус. К автозаку бросаются мусора, да только кроме ошеломлённой публики никого не встречают. Злобин же, уверенной…

Любой санторинец только рассмеется в лицо глупого иноземца. Это просто и понятно. Если ты не можешь защитить себя – тебя все равно могут убить, запытать… и далее, что там еще бормочут эти смешные люди. Так какая разница, когда это произойдет? Чуть раньше, немного позже? Конец все равно один – смерть. Поэтому хозяин и волен в жизни и смерти раба. И только в Санторине – Сантор справедлив – раб может получить свободу через ритуальный поединок. Если он одолеет своего хозяина в честном бою,…

Сейчас Альтресу не надо кривляться под личиной шута, здесь и сейчас разговаривают король – и глава его тайной службы. – Эдоард требует мою голову? Реверансы тут неуместны. Король и его брат всегда говорили откровенно – максимально откровенно для людей их положения. О чем-то умалчивал Лорт, что-то оставлял без внимания Гардвейг – есть вещи, к которым лучше не прикасаться. И завоняет, и не отмоешься. Но не здесь и не сейчас. – Нет. Нам повезло. Альтрес перевел дух. Тоже незаметно. Чего…

Спектакль окончен, а у меня сердце бьется в желудке и дышать до сих пор сложно, будто я впитала всех уничтоженных им чудовищ, как он сам. Из состояния шока меня выдергивает Марика, подруга пихает меня в бок и говорит: – Как думаешь, на кого он смотрел? – Он на кого-то смотрел? – я делаю вид, что ничего не понимаю. Не хватало еще, чтобы об этом кто-то узнал! К счастью, Марика недовольно вздыхает: – Он смотрел в нашу сторону! Точно на кого-то, кто стоял в двух ближайших арках, – и она начинает…

– Вы же неглупый человек, должны понимать, с таким огромным количеством людей, вовлечённых в ваши схемы, невозможно надёжно скрыть весь этот совершенно чудовищный массив преступлений, грязи и лжи. Интересно, а про армию мою и приобретение оружия вы тоже знаете? Это дело совсем не на виду в моей деятельности. – И, что особо цинично, – бесцветно продолжает Кирилл Кириллович, – вы занимаете высокую общественную должность, продвигаете в массы правильные и нужные идеи, имеете государственные награды,…

Он задумался ненадолго, а затем выдал просто гениальную идею: – Знаешь… Пожалуй, я попрошу папу. Может он на тебе женится, чтобы тебе не уезжать? Я едва не подавилась воздухом и бросив выпечку, резко развернулась к будущему наследнику империи: – Что ты! Даже не вздумай говорить о таком. Я твоя няня, совсем не пара императору! Только ребёнок мог не понимать разницы в нашем положении. Надеюсь, он действительно не станет просить о таком отца! Потому что я со стыда сгорю просто! Он и так делает…

Правда, Еве удалось припрятать в панталонах кошелек с остатками денег на домашнее хозяйство. А еще она вспомнила, что в родном городе у нее осталась цветочная лавка – наследство от отца. Бумаги на лавку пришлось искать и доставать в присутствии кредиторов. К счастью, Патрик был слишком ленив, чтобы оформить имущество жены на себя, так что владельцами лавки все еще числились мистер и миссис Олфорд. Потом Ева просто вышла из дома и купила билет на ближайший дилижанс в Кенсал-грин. Ее никто не остановил…

– Почему у меня ощущение, что ты сидела и не отрывала взгляда от телефона? – рассмеялась звонко Кейт, – И, я так понимаю, что, говоря о большом количестве работы, ты, конечно же, имеешь в виду свою прическу? – залилась еще большим смехом она. – Да! Да, смотрела на телефон и даже, представь себе, не моргнула ни разу! – вдруг воскликнула Мадлен. – Вот именно, что речь о прическе! И ты знаешь, что я доверяю только тебе! Ты вообще начала хотя бы одеваться? Уже пять вечера! Через два часа гости начнут…

– В тот год Ци Фэнгэ показал Поднебесной, что достоин зваться первым мастером среди прочих. А Хулугу переоценил свои силы и сам навлек позор на свою голову, ему некого винить, кроме себя. Только вот Ци Фэнгэ оказался тем еще святошей и не стал наносить смертельный удар, а всего лишь заключил договор на какие-то двадцать лет. И что же это даст горе Сюаньду в будущем, кроме еще больших невзгод? – Учитель, неужели Хулугу действительно так силен? – полюбопытствовал Юй Шэнъянь. – Если б мне довелось…

До поры до времени. Дафна прошла главный зал Капителя, уголком глаза зацепив золотую статую, вылепленную по ее подобию. Затем вышла в широкий коридор. Он всегда охранялся самыми сильными серафимами. Вот и сейчас несколько десятков воинов выпрямились, когда заметили Дафну, словно она могла лишить их жизни только из-за того, что те неправильно стоят. Хотя это недалеко от правды. Шаги ее были мягкими и невесомыми. Можно даже сказать, немного ленивыми. Она парила над белоснежным полом, словно была…

А вместо герольдов здесь был ее дядя. В конце концов она пересилила себя и стала собираться. Опекун зашел за ней через час, недовольно оглядел ее пожитки и велел: – Выходи. И без того задержались, опаздываем. Но когда служанка сунулась было взять ее вещи, рыкнул: – Куда?! Ты останешься. Это было вторым тревожным сигналом. – Как же я без служанки? – спросила Мара, стараясь не показывать, насколько она шокирована происходящим. – Обойдешься пока. А во дворце к тебе служанок приставят.…