Мистика

– Обязан выяснить ситуацию, не будь я Пашка Смолин! На завтрак я уплетал омлет с сардельками и компот. Мама сидела рядом и с улыбкой смотрела на меня. – Под глазами темные круги. Опять не ложился долго? – с укором заметила мама. – Конец года, зачеты и экзамены. Все хорошо, мам, не волнуйся! – я вытер салфеткой рот и поцеловал ее в макушку. – Я убежал. Вернусь поздно, пойду на вечеринку к Нику. – Аккуратно там, – обычная материнская тревога за детей сквозила в голосе, – молодежь так…

Ответа не последовало. Я находился в чисто – белой комнате, в ней ничего не было (так я думал по началу). Прошло пару минут, я отошёл от шокового состояния, и смог сосредоточиться на данной проблеме. И вот! Я нашёл дверь, точнее круглую ручку от неё. Подойдя поближе, точно, предо мной была самая настоящая дверь. Она так сливалась с белыми стенами комнаты, что я не смог разглядеть её сначала. Взявшись за ручку, я повернул её вправо и дверь открылась. За ней сидел, поджав коленки под грудь, парень…

– Я не хотел бы лезть не в свое дело, – неуверенным голосом произнес эксперт, – но это имя мне знакомо. – Дмитрий поднял на него удивленный взгляд. – Вот как? Неужели проходил у нас где-то? – Не совсем, – эксперт положил визитку и нахмурился. Было видно, что он пытается что-то вспомнить. – Да, точно. Ошибки нет. Лет двадцать назад, примерно тогда это было. Я работал по совместительству патологоанатомом в клинике, как раз этой самой. И там было одно странное дело. – Странное дело в психиатрической…

– Ладно, – произнесла она, поднимаясь со стула, который занял Антон. Парень развалился рядом с новенькой и явно хотел, чтобы она обратила на него внимание, но девушка сохраняла хладнокровие. – Я – Дина, – представилась девушка, что сидела перед ней и кивнула в сторону своего соседа по парте. – А это – Андрей. – Очень приятно, – сказала новенькая и уставилась на дверь, которая захлопнулась. – Я – Марфа. – Серьезно? – удивилась Дина. – Ну и фантазия у твоих родаков. – А тебя как зовут,…

И тут, я замечаю, что в молоке сверху плавает что-то. И запах какой-то неинтересный. Я же не знал, что молоко кипятить можно и пенки эти в жизни не видал. Нюхнул я ещё разок кружку, глянул на эту кляксу белую и закрутило-завертело у меня в животе и подскачило до самого горла. Кое-как сдержался. Тут тётя повар снова подошла. Говорит, мол, давай, раз и готово. Но я её уже не слушал. Поставил аккуратненько кружечку или не очень аккуратьненько. Не помню сейчас – не до этого было. Выскочил из-за стола.…

На полке блеснула кружка в синий горошек – Ленкина любимая. Она переезжала к нему частями, заполняя его пространство его пустяками и вещицами. Голова закружилась, и он со стоном повалился на стул. Как жить? Лен, как? В дверь поскреблись. Рывком подняв свое тяжелое тело, пошел открывать. В дверной глазок заглядывала тьма, видно опять на лестнице перегорела лампочка. Открыл. Никого. Только запах… цветочный запах любимых Ленкиных духов. Он сам покупал ей их летом… Судорожно втянул ноздрями…

Я был в восторге. – На остров, подальше от людей! Это же отлично! Мы забрали из Колькиной машины вещи. Мне достался объемный рюкзак со спальниками, насосом и съестными запасами. У моего приятеля рюкзак был не меньше, даже Любе досталась ноша, хотя смотреть на нее с тяжелой сумкой в руках мне было больно, до чего худенькой была девушка. «Интересно, как Колька в постели с ней себя чувствует. Не боится ее придавить?» – размышлял я, незаметно разглядывая белую, почти прозрачную кожу Любы, идущей…

Все повторилось и сейчас. Я открыл железную дверь, включил фонарик на телефоне, и окунулся во тьму. Нутро заходило ходуном в приступе тревоги. Липкое беспокойство поползло по спине. Я, как пробка, вылетел из архива, неуверенный, что оставил документы на своем месте. *** Перед свиданием у меня было отличное настроение. Вечером, как и планировалось, мы с Евой встретились, сели пить кофе. Даже в скупом свете уличных фонарей, ее лицо: широкие скулы, плавный овал, мягкая линия подбородка, – вызывало…

Воздух звенел от мороза словно хрустальный. Огонь жадно хрустел, пожирая сухие сучья, отбрасывая на людей рыжие блики. Огромная поляна сверкала белизной, переливаясь, словно распахнутая сокровищница под светом полной луны. Новогодняя ночь – время чудес и страшного волшебства. Наше время Зима в Уральских широтах в этом году выдалась на славу. Природа щедро одарила мир ледяным серебром, спрятав под белым слоем липкую грязь и гниющие листья. В воздухе на долгие месяцы расплескалась стылая…

– Да мне без разницы, кто это был! Влад, если мы сейчас же не остановимся где-нибудь переночевать, я тебе клянусь, я просто выйду из машины и пойду пешком, твою мать! Парень опешил от такой вспышки. Он все еще тяжело дышал от пережитого приступа адреналина, его руки побелели от того, как сильно он сжимал руль. Влад глубоко вздохнул и произнес: – Хорошо, будь по-твоему. Остановимся на ближайшей базе. Он медленно развернул машину, и дальше они поехали в звенящей от напряжения тишине. 2.…

Следующее утро своего выходного дня я, бесцеремонно разбуженный своей младшей сестрой Юлией, провел на кухне в компании чашки крепкого чая и пары свежих газет, изучая различного рода объявления о сдаче и продаже жилья. Но все было не то, и всякий раз я возвращался к мысли об уголке в заочно известном доме, в который собирается перебраться мой товарищ. В комнатах чем-то шумела и гремела Юля, затеяв, по всей видимости, уборку в ранний час. Не было ни одного выходного утра, чтобы она не проводила этот…

* * * Считалка в обоих вариантах всегда давала маркер, противоположный начальному – поэтому с её помощью следовало выбирать одну из двух монет для подкидывания, на орла или решку, и только потом уже использовался кубик. Стратегия Розы заключалась в следующем: она выстраивала трехэтапный чистый рандомный выбор, отсекая все возможные искажения. Первый этап – выбор монетки-определителя с помощью считалки. Второй этап – выбор чета и нечета с помощью монетки. Чёт – решка (ну, это понятно, на решке…

Мысль о том, что кто-то из соседей по кабинету подложил звездочку Агнееву на стол, показалась глупой, и Агнеев проглотил ее как подступивший к горлу ком. Очередной рабочий день закончился мирно – никого не уволили. В последнее время компанию лихорадило, она то сжимала отделы до одного человека, то раздувала службы до федерального масштаба. Корпоративная рассылка читалась триллером, а разговоры в курилке все больше сводились от обсуждений клиентов, которых можно привлечь, к обсуждению конкурентов,…

Мой друг был старше меня на семь лет. Не так давно завязалась эта странная дружба. Чем-то я был ему интересен. Не знаю чем… Он приезжал ко мне не реже одного раза в месяц – для игры в шахматы и болтовни о пустяках. Я двинул вперёд пешку. – Прости, я, кажется, уже видел достаточно, чтобы сделать вывод. – Ха! На самом деле уже около полугода я пребывал в самой мрачной меланхолии. Моя матушка скоропостижно скончалась шесть месяцев назад – это, пожалуй, было главной причиной моей печали. Отца…

– Давай скорее! А то тут такой густой туман садится, еще час-полтора и не видно ничего будет! – Да? А тут ничего нет, так, тучи только налетели. – удивлённо сказал Саша, легко кивнув в сторону свинцовых туч, будто жена могла увидеть его, – Ладно, докуриваю и выезжаю. – Ты же бросать собирался! – ехидно подметила Катерина, – Давай, не тяни. Уже половина седьмого. – Всё-всё, сажусь в машину. До встречи милая, люблю тебя! – И я тебя. Катя закончила разговор, и из динамика послышались короткие…

Мой друг – художник и поэт; правда, его вкус несколько подпорчен влиянием Бодлера. Но Ллойд был добр и отзывчив (даже наивен), хотя оттого не менее горячо любим мною. Я прекрасно знал о его увлечении французским языком – поэтому и предложил в своём письме поехать со мной в Тюрвень. Моё письмо было благополучно отправлено и столь же благополучно доставлено в Инвернесс, где и жил Ллойд. Он же, получив моё письмо, не заставил себя долго ждать и уже через три дня я имел честь принимать его в своём…

Группа пожарных разматывала рукава, ещё двое напяливали на себя композитные баллоны. – Есть в доме люди? – послышался отдалённый громкий возглас. Таня вопросительно посмотрела на меня. – Ну, он ведь не конкретизировал, живые или нет? – сухо ответил я, глядя в большие испуганные глаза супруги, в которых теперь читался укор. Набрав полные лёгкие воздуха, насколько это было возможно, я выкрикнул отрицательный ответ и, взяв жену под руку, помог ей сделать несколько неуверенных шагов. Сломанные…

Люба несла какую-то чушь про зеркала, про проклятия и преследования. Если бы она говорила связно, без истерики, у меня, возможно, был бы шанс что-то разобрать. Но сейчас вникать в бредни сестры не хотелось. Хотелось сменить собеседника. Люба всегда увлекалась всей этой магией, духами, проклятиями, но с возрастом перестала навязывать своё увлечение мне. А тут вдруг снова взялась за старое. Может быть какое-нибудь летнее обострение? Не выдержав параноидального бреда сестры, я велела ей вечером приехать…

– Это была моя Сонечка. Пятьдесят два года вместе… Вы представляете?.. – Мои соболезнования – смутился я, сделав грустный вид. – Да-а… А вы наш новый сосед? – продолжал дедок дребезжащим голосом. – Да. Меня зовут Сергей. – А меня Михаил Ефимович. А это моя внучка – Леночка. – Очень приятно. – Смотри Леночка, какой симпатичный молодой человек. А? И сразу чувствуется здоровье, энергия… Вот что значит молодость! – Я все вижу, дедуль… Не смущай человека – произнесла она не без кокетства.…

Эдвин открыл объявление, отыскал кнопку забронировать и кликнул на неё. Тут же вылезла фотография хозяйки и описание: « Барбара Симонс приглашает вас отдохнуть в двухэтажном особняке у предгорья. Великолепная атмосфера гарантирована, кругом лес и живописная природа. Тишина и покой будут окружать вас всё время, а умиротворение наступить с первых часов приезда. В доме есть все удобства». Парень смотрел на фото старухи, которая мило улыбалась с экрана, но чем дольше он вглядывался, тем быстрее осознавал,…