Мистика

Она поняла, что по-прежнему сидела в кресле. Поза её изменилась. Теперь она, словно готовая к прыжку и атаке кошка, казалось, выжидает нужный момент, но он всё не наставал. Да и к чему теперь борьба – документы подписаны, личные вещи сданы. Ещё пока не забрали одежду, но уже отобрали имя… Что это за мир такой, где имя стоит меньше, чем одежда, где смерть дороже жизни, а жизнь страшнее смерти. Она покорно встала, смиряясь со своим новым именем, которое звучало, как будто ломаются сухие ветки, и постаралась…

– Сама то в это веришь? – Ну…а где тогда по-твоему он? Моя тётя говорила, что он ушёл туда и не вернулся. Не мог же он испариться. – То есть люди по-твоему не могут пропасть? Да с ним абсолютно что угодно могло случиться. Тем более прошло пару дней, может быть он уже дома, а ты и не знаешь, и крутишь мне тут свои точно невыдуманные рассказы. – Как обычно ты испортил всё своим занудством всё настроение… Дверь в их комнату открылась, и в полнейшей тьме появилась яркая полоса. – Вы чего…

Он вышел из машины, прикрыл дверцу и перешёл дорогу. Спустился вниз, приблизился к низкой деревянной калитке с кусочками облупившейся темно-зеленой краски, ржавыми петлями и привязанной к крайнему штакетнику почерневшей веревкой. Телефонный звонок застал врасплох. Звонила Лора. Сообщив, что сбился с курса, он пообещал как можно быстрее сориентироваться и выехать на нужную дорогу. Вскоре по левую сторону от дороги появился высокий, увитый диким виноградом каменный забор. По всей видимости, за…

– Юра, дружок, – расцеловывается со мной в обе щеки Тамара Перв а я – звезда мегаблогеров и их верная опора и подруга. Пронырливая фригидная сука сумела популяризовать психоанализ, наняв команду пиарщиков, которые делают ей регулярные посты с кейсами её известных клиентов, а она позирует на фото то в современной модной кофейне, то в своём якобы офисе на Патриарших, то на деловой встрече. А сама покупает себе крепких молодых мальчиков, способных без устали возделывать её сухое безжизненное лоно, не…

Акулина поначалу показалась мне совсем простушкой. Высокого роста, рыжеволосая блондинка, пышнотелая, а глазищи-то! Как распахнёт, как умоет тебя зелёно-серым омутом, как махнёт пару раз ресницами… Так и смотрелся бы в эти омуты-глаза и совсем бы ничего не говорил, а только тихо и умилённо улыбался – настолько хорошо мне в тот момент стало. Помню, бродил я по мягким коврам из комнаты в комнату, раздвигал тяжелые портьеры, показывал Акулине где и что срочно менять надо, а сам чувствовал, что плыву.…

Данная аналогия применима к нашим сновидениям: увидели сон о прошлом- как будто пришло СМС-оповещение, мозг разгрузился, информация принята к сведению. Входящие звонки-это сны настоящего. Отвечаем мы на них или нет зависит от значений снов. Что-то вроде классификации того, что с нами происходит в настоящем- не самой ситуации в целом, а именно нашей объективной оценки происходящему. Словно делаем выводы, мозг тоже в это время отдыхает и сортирует значимую и незначимую информацию. Вы задавали когда-нибудь…

– И не одна! Ты маленький был, остался дома с няней. Нас с папой позвали на день рождения к другу, Костику Левше, в клуб реконструкции. Костик предложил кошек забрать – их в клуб накануне подбросили, целое семейство, кот с кошкой и месячный котеночек. Худые, голодные. Жалко зверей стало, мы всех и взяли: Рыжую, Пухлого и Тимофея. – Есть фотографии? – заинтересовался Глеб. – Не успели сделать, – жуя хлеб с маслом сообщил папа, – Рыжая из окна выпала, Пухлый на даче в колодце утонул. – Один…

Шли годы в таком режиме, постоянно ссоры, издевательства и недопонимание. Жена ненавидела мужа, он же, в свою очередь, не любил никого. Дни сменяли ночи, а недели месяцы. Женщина чувствовала, что жизнь её скоро оборвётся. Но в один день всё резко поменялось. Женщина, в очередной раз, посетила врача. По результатам обследования выяснилось, что она беременна уже три недели. Счастью не было предела. Душа наполнилась теплом, а дальнейшая жизнь наконец-то обрела смысл. По дороге домой её радовало всё…

– А вы откуда знаете? – не поверила своим ушам Тамара Александровна. Сели они на лавочку у подъезда, и рассказала баба Зоя соседке, что призрак этот ко всем в доме ходит. За две-три недели до того, как что-то нехорошее случиться должно, беспокоить начинает. О болезнях предупреждает, о случаях несчастных… – У Захара на табуретке сидела посреди комнаты, хотя табуретки в кухне всегда стояли. Так он потом лампочку перегоревшую менять полез, табуретку припёр, залез на неё, а ножка-то и подломилась.…

– Вот ты где, – склонившись над мелкой игольчатой травой, произнёс он. Факел был оборудован острым металлическим колышком на конце. Иаков резким движением вонзил его в землю. Невдалеке, почти на краю опушки, он оставил свой рюкзак, больше похожий на комод, деревянный со множеством ячеек. Рядом с ним стояли стоптанные сапоги, портянки были аккуратно развешаны на ветках кустарника. Травник подошёл к рюкзаку и откинул верхнею крышку. Из глубины он достал изящный треножник. Установив его, так чтобы…

Глаза закрылись, по щеке покатилась ещё одна капля, добежала до губ, я машинально смахнул её языком… Солёная… Я взял с крючка полотенце, промокнул лицо, нанёс бальзам после бритья и вышел из ванной. На кухне уже начал посвистывать чайник, так что я его выключил и залил кипятком геркулесовые хлопья в белой плошке. Полторы минуты в микроволновке – и завтрак готов. Быстро и удобно. А ещё, безвкусная водянистая масса не позволяет собой наслаждаться: тут бы проглотить побыстрее, да перейти к кружке…

– Никита твой, сам ещё тот болтун, меньше бы ты его слушала. – Уж лучше я Никиту послушаю чем его! – между бровками девушки появилась еле заметная морщинка. – Машенька, он ведь любит тебя! И ты его любишь, ведь правда? – Не знаю, мама, не знаю. Наверное… – Что же ты, Машенька, дитя моё, из-за такого пустяка… – Не пустяка! Не пустяк это, матушка! Хоть убей! Не могу я его слушать! Голова болит! Ладно выглядит, как кукла, на лице или так, – она подняла уголок рта пальцем вверх, – или так, –…

– Поможешь, друг сердешнай? – спросил Бонвивон у крепко вцепившегося в его жирный загривок обожравшегося людскими унижениями и неистово хохочущего чёрта. – А то?! – с готовностью заорал тот, – если мы с тобой на престол сядем, представляешь каких Дел наворотим? Во что мы это королевство превратим? Содом и Гоморра – отдыхают! – А как? Как мы эту храпящую девицу разбудим? – пожал плечами барон, – там уж все кто мог, чего только не перепробовали… – Да это всё херня, – хитро рассмеялся чёрт, –…

Благо, что машина была на газу и в принципе кое-какая копеечка стала оставаться после всех семейных расходов. В один из «таксопарковых» вечеров с Радиславом произошёл очень странный случай. Он забежал в продуктовый магазин, чтобы взять себе на перекус орешков и бутылку воды, а когда проходил через овощной отдел, с ним заговорил кокос. *** Радислав шагал между стеллажей намного быстрее, чем другие посетители. Была пятница, часы показывали половину восьмого вечера. Большинство народа ходило прогулочным…

Мужчина мягко улыбнулся и погладил дочь по светлым волосам. – Конечно, ведь Лоствальд – это город чудес и волшебства. – Холли! Босоножки! Девочка недовольно надула губы. Патрик ласково посмотрел на ребенка и слегка щелкнул ее по носу. Холли тут же улыбнулась отцу и все же, отпустив Чаппи, надела те белые босоножки, которые она так и не полюбила. Она так хотела содрать эти блестящие бантики на обуви, но знала, что потом последует наказание. – Ну что, готовы посмотреть дом? У Патрика…

– Да, – ответил Фома, – но это потому что я много трудился. – Ты себя обманываешь, – не согласился я с ним, – у тебя талант художника, поэтому тебе рисовать легче, чем сочинять истории. Ты визуал. Твоим картинам веришь. «В отличие от прозы», – подумал я. Но вслух добавил: – А ты почему-то вбил себе в голову, что ты писатель. Фома хотел возразить мне, но Михаил опередил его и сказал, что через минуту им выходить. Фома допил свой лимонад, посмотрел на меня и пообещал: – Мы еще продолжим…

–Фу! Конечно же я не поверила. Всего лишь очередная фантазия моей подруги, каких было тысячи со времен нашего с ней знакомства. Раньше в детстве она говорила , что Санта на самом деле переодетый старик извращенец который жил в восьмом переулке и частенько любил ходить без нижнего белья и одежды. Кажется его звали Грег Прайс и ему точно больше шестидесяти лет, семьи нет так с детства как мне сказали родители страдал слабоумием. Раньше за Прайсом присматривала его старенькая мать, но года три назад…

Немало времени утекло с их последней встречи. Амазонка с трудом узнала хижину. Лачуга Ведьмы переменилась, или так только виделось: тот же разнокалиберный сруб, неровная геометрия выпирающих из стен деревянных колец, новизна крылась в двери, отягощенной замысловатой громоздкой ручкой в форме кольца. Амазонка тронула кольцо – холодная сталь, тяжелый металл. «И охота ей хилыми ручками каждый раз с такой тяжестью возиться», – удивилась Амазонка, поднимая кольцо. Как вдруг остановилась: за памятной лавочкой,…

– Да пока не знаю!– ответил Сэм.– В пакете что-то твёрдое. Сейчас я его постараюсь вытащить… – Осторожнее только! Было жарко. В это время в Нью-Йорке, в самый разгар лета, всегда очень жарко. Поэтому, становится невмоготу, когда весь день ходишь в чёрной форме. Сэм вытер вспотевший лоб, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, ухватился за край пакета и осторожно потянул его на себя. С трудом он затащил его на плиты, снова внимательно оглядел и осторожно ощупал. По всей видимости, пакет пролежал…

Сколько времени я здесь? Сколько времени вижу эти стены, лампу, потолок, этот пронзительный свет? Я здесь давно. А где был раньше? Наверное, в забытьи. Дни, месяцы, а может быть, годы я был здесь и будто в полусне. Сейчас проснулся, и мне необходимо вырваться отсюда! Красная кладка, шум моря, апельсиновые дольки… Нестерпимо, невыносимо больно в груди, то есть там, где она должна быть, если бы у меня было тело. Стены, потолок, пол, лампа. Одиночество. Всякий раз, когда я вспоминаю, что торчу…