Мистика

Тогда я впервые попал на шумные улицы Медины... Я сижу в комнате за низеньким столом. Горит масляная лампа. Резная створка окна открыта в ночной сад, из которого не раздается ни звука. Тяжелая жаркая ночь после знойного дня. Лампа затенена тонкой доской с вырезанными изображениями восьмиконечных звезд, их слабые, подсвеченные огнем силуэты, ложатся на неровную беленую стену прямо над ложем моего учителя. Но даже этот свет слишком ярок для его усталых глаз. Я уже потерял счет этим ночам, которые…

Через минуту няня и Марк снова шли по площади. В сумочке у девушки лежал флакончин духов, а малыш крепко сжимал в руке пистолет. Они уносили с собой "любовь и "смелость", подаренные щедрой Ягг. Однако эти приятные сами по себе дары не гарантировали (к нашему огромному сожалению) им счатья до конца дней. Народ все прибывал и прибывал на ярмарочную площадь. Один за другим Грета внимала с полок свои подарки. Денег с покупателей она, как любая уважающая себя волшебница, не брала, чем вызывала у одних…

- Вот шутники, - и Пауло запустил самолетик. И вот, как будто ночь наступила, а потом, он открыл глаза и увидел, что летит на самолёте. Впереди штурман самолета, какой-то человек, одетый в красный костюм. Сзади на спине было написано «проводник в пятое измерение». Пауло посмотрел в окно самолёта, в котором было только два пассажира - он и этот пилот, и внизу он увидел землю. Мы летим, - подумал Пауло, но ка и спросил пилота где я. - Мы летим в пятое измерение, в страну алхимиков. - Зачем?…

Через минуту няня и Марк снова шли по площади. В сумочке у девушки лежал флакончин духов, а малыш крепко сжимал в руке пистолет. Они уносили с собой "любовь и "смелость", подаренные щедрой Ягг. Однако эти приятные сами по себе дары не гарантировали (к нашему огромному сожалению) им счатья до конца дней. Народ все прибывал и прибывал на ярмарочную площадь. Один за другим Грета внимала с полок свои подарки. Денег с покупателей она, как любая уважающая себя волшебница, не брала, чем вызывала у одних…

— А мой долг — тридцать тысяч золотых, я проиграла их в карты главе Ночной Гильдии, и если я их не верну через неделю, меня поставят на счётчик. Ты же не хочешь моей смерти, дорогая подруга? «Подруга» окинула её таким взглядом, по которому было ясно, что незваная вонючая гостья может хоть сдохнуть сию секунду, здесь никто не расстроится. Гостья поняла, приняла и сменила тактику: — Эй, ну войди в моё положение. Я всё готова сделать, честно, просто назови цену. — Печень. — Что, прости?…

Холмс молчал. Я тоже. — Вы — мистер Шерлок Холмс, — наконец решил вошедший, шагнул к Холмсу и затряс его руку. — А вы — доктор Ватсон. — Совершенно верно. Так что же привело к двум английским детективам… — о, Холмс! Он знал, что званием детектива я гордился еще больше, чем званием литератора, и никогда не упускал случая польстить мне, — …к двум детективам проницательного студента-химика? Вероятно, выполняете поручение родных? Получили телеграмму из России? — Как… Как вам это удается? — студент…

Перестань. Перестань. Перестань. Лишь спустя долгое время он осознал, что уже не одинок. Не так уж много удалось ему расслышать, а увидеть он сумел только тьму. В любом случае, всё, что дальше нескольких футов, без очков виделось размытым. Взглянув вверх, он не увидел вообще ничего, либо потому, что небеса закрывали тучи, либо потому, что звёзд ему не удалось разглядеть. (Он знал, что ясной ночью звёзды тут смотрелись изумительными и сияющими. Эта ночь ясной не была. Или так или,…

— А в чем тогда, собственно, разница получается? Что там из бабы пытались «золото сделать», что здесь. Мыслится мне, что Вы сами еще тот двоедушник! — А Вы, господин, позвольте узнать, откуда к нам понаехали? — недовольно спросил один из прихожан. Судя по виду — крестьянин. — «Понаехал» я отсюда. Хотя и бывал я в разных странах и уголках мира… — Понятно все с Вами, гражданин. Не нравятся наши устои и мораль — валите в свои Рабастаны! — выкрикнул кто-то из толпы. — Прально! Не мешайте нести…

8 Я решил уйти. У меня нет дел где-то там, у меня нет их и тут. Какая разница? Иисус говорит: — Не уходи. Ты мне нужен. Если Он тот, за кого себя выдаёт, почему он просит меня? Я не уйду. У меня нет дел где-то там, у меня нет их и тут. Какая разница? 9 Он хорошо разбирается в людях. Исцелённых просит никому о Нём не рассказывать. Благодаря этому слава о Нём, вроде чумы, быстро распространяется. 10 Вчера вечером Он отобрал двенадцать учеников. В это число…

empty-line > Осип не мог вспомнить, когда в последний раз видел у своего приятеля отдышку. Последний всё-таки и вправду пребывал в состоянии беспокойства. – Рома сказал, что вы работали в прокуратуре, – Пётр медленно поднял взор на Осипа. Глаза его блестели. В них мешалась растерянность с надеждой. – Знаете, у всех есть свои пределы. – Грачёв снял с головы кепку. – Я, конечно, работал хорошо, но призрака я вам засудить по статье о нанесении побоев, а уж тем более о…

— Идите наверх. Там будет гора Уайт-Хилл, — сказала продавщица, показывая рукой на дверь — В конце дороги будет развилка. Хоть я и не уверена, что вам направо, но только там сохранились жилые дома. — О, спасибо. Киви вежливо поклонилась и попросила женщину разрешить воспользоваться чёрным выходом. Значит на горе. Да, в книге отца упоминался свежий воздух и шум прибоя. Вполне вероятно, что дом находился на возвышенности. Проходя по широким улицам города и оглядываясь по сторонам на каждый шум,…

Рядом с надписью располагался красноречивый портрет "бедного Йорика", — это, видимо, для тех студентов, которые не воспринимают информацию, облечённую в текст. За дверью было темно, и Алиса с размаху налетела на что-то плоское и твёрдое. Алиса успела подумать лишь о том, что теперь она знает, каково это, когда искры летят из глаз. Потом вокруг всё засверкало, затрещало и хлопнуло … Очнулась Алиса почему-то лёжа на холодном бетонном полу. С трудом разлепив веки, она увидела светлое пятно, которое…

После скорого, однако ж весьма утомительного путешествия, мы прибыли поздней ночью в Р…зиттен. Было как раз воскресенье, и когда мы проезжали деревню, из корчмы доносились плясовая музыка и веселые крики, дом эконома был освещен сверху донизу, там тоже слышалась музыка и пенье; тем больший ужас наводила пустынная местность, в которой мы скоро очутились. Жалобно и пронзительно завывал морской ветер, и мрачные сосны, словно пробужденные от глубокого волшебного сна, вторили ему глухими стенаниями. Голые…

— Остановитесь, — вскричал он что было мочи, — остановитесь! Еще никто не победил! Моя очередь петь, а потом пусть ландграф решает, кому присудить венок. Тут, никто не заметил как, в руках его оказалась лютня удивительной формы, на вид прямо-таки застывшее, наводящее ужас тело животного. И тут он принялся так колотить по струнам лютни, что и по самому дальнему лесу пошло грохотать… А потом громогласно запел. Песнь его прославляла чужеземного короля — этот король будто бы сильнее всех государей,…

На самом деле он и не помышлял о какой-то там посмертной мести. Всё было гораздо проще, и вместе с тем сложнее. Главное, что сейчас волновало Шихана — это пропавшие деньги. Гаврик умер, унеся с собой тайну пяти миллионов долларов, и Шихан места себе не находил от гнева и досады. Ему ничего не оставалось, как прибегнуть к помощи экстрасенса. Уже в тот день, как был убит Гаврик, Шихан помчался к своему персональному магу и предсказателю Фиме Галкину, державшему астрологический салон на Пресне. …

Она с ужасом отпрянула. Я забрал карты со стола, чтобы боле не пугать супругу. — Я не приносил этих карт! — воскликнул я. — Мы сыграли, я проигрался первый… потом мы разошлись по домам… Мне казалось, что я схожу с ума. Моя супруга задумалась. — Вчера вместе с тобой зашёл Вишневский, — вспомнила она, — значит, это его глупая шутка! Он решил напугать нас. — Ему это удалось, — честно признался я, перебирая карты. Я с ужасом почувствовал власть карт над собой, рисованные лица карточной знати…

Он пристально посмотрел на меня и сказал: — Если не ошибаюсь, директора автосервиса зовут… — Тут он выдал не только имя, фамилию и алрес работы директора, но и такие подробности его личной жизни, о которых не догадывались ни жена, ни друзья, ни даже работники прокуратуры. — Так вы, друг мой, здесь посидите немного в одиночестве, сигарку, что-ли покурите, а я ненадолго наведаюсь к нашему общему знакомому и поговорю с ним. Уверен, что после этой беседы, на автосервисе вас будут ждать с распростертыми…

— Постойте, какой еще курьер? — выпрямился Аякс. — А передача дел? — У тебя полтора часа до поезда. — Шеф достал из папки два конверта и протянул их через стол. — Билеты, копия приказа, наличные в дорогу, ключи от офиса. Едешь с одной пересадкой… Вопросы? Аякс встряхнул конвертами. — Почему такая спешка? Рихтер поддел в папке какой-то лист и пробежал его глазами с таким видом, будто искал в нем ответ на вопрос Аякса. — Спешка была бы, если бы не опоздал курьер. — Это — понижение? —…

Говорят, она была очень, очень красива, эта мадам Тюрсел, и очень молода, всего двадцать один год. Блондинка. Фотографии не могут передать цвет ее лица. У нее были очень красивые глаза, кажется, голубые. Ах, зеленые, говорите вы? Не голубые? О, я не буду спорить, мсье. Поскольку вы занимались этим делом, вам лучше знать. Будьте внимательны на последней ступеньке, она скользкая… Зеленые глаза! Нет, мсье, нет, я не спорю: у вас должна быть прекрасная память, профессиональная. Во всяком случае, Мэри…

Конечно, вследствие всего этого молва о благочестии, добродетели, щедрости и нравственности незнакомца скоро облетела весь Берлин и дошла до ушей самого курфюрста. Курфюрст полагал, что такой почтенный человек может украсить его двор, и потому приказал спросить, не пожелает ли он принять какую-нибудь придворную должность. В ответ на это предложение незнакомец написал на большом, шириною в фут, листе пергамента красными чернилами учтивое письмо, в котором верноподданически благодарил курфюрста за…