Научная фантастика

Это впечатление сразу же исчезло, когда Медведев и Пархоменко попробовали сами вступить в беседу. Аборигены прерывали свои разговоры, вежливо выслушивали объяснения насчет Земли, обитаемых миров, поисков разумной жизни, вежливо улыбались, щуря янтарные глаза, - и возвращались к своим пересудам о погоде, детских проказах и кулинарных рецептах... Поначалу разведчики не унывали - всякое бывает; ну, подумаешь, такая вот аномалия; не беда, дело поправимое. Надо попробовать в другом месте. И пробовали.…

Был вечер двадцать четвертого июля. Киевляне потрепали торпедовцев, я выключил телевизор, надел привезенную из туристической поездки в ГДР черную футболку и любимые джинсы, зашнуровал кроссовки (в школе так, к сожалению, не походишь), на всякий случай позвонил Ире, хотя знал, что у нее сегодня, как и вчера, и позавчера, репетиция в Доме культуры, - и был таков. Прохаживался себе по лесопосадке, размышлял о чем-то, представлял, как мы с Ирой побродим по соловецкой глухомани, - и зашел в какой-то…

Белая коза словно прочитала его мысли и грустно сказала: - Я не всегда была такой, какой вы меня сейчас видите. Меня держат здесь злые чары. Все мои родные тоже околдованы, но иначе, чем я. Если вы будете точно исполнять все, что я вам скажу, вы нас всех освободите и не раскаетесь в этом. "Ну конечно!" Он чуть не подпрыгнул от восторга и нетерпеливо спросил, чувствуя, как сладостно-тревожно замирает сердце: - Что нужно сделать? - Вам придется провести в одной из комнат три ночи…

В животе противно щипало, голод давал о себе знать слишком часто, тут еще приступы участились. Иван Петрович, бывший врач терапевт, а ныне обыкновенный бомж по кличке Цукер недавно сообщил, что причиной ужасного неперестающего кашля является туберкулез, и жить парню осталось от силы год. Как и свойственно любому подростку, мальчишка конечно опечалился, но воспринял неприятную новость философски и вскоре свыкся с неизбежностью кончины, правда вот в данный момент умирать нисколечко не хотелось. Хотелось…

Маленькая хрупкая фигурка, темные рыжие волосы, милое, по детски наивное личико, и пронзительно золотые глаза. - Дмитрий, так меня зовут, - прохрипел я нечленораздельно. Все три девушки весело рассмеялись. Засмеялся и я. Спустя полчаса мы уже тесной компанией горланили известные песни. Наших новых закомых звали Настя, Ирина и Ксюша - Лунная девочка с золотыми глазами - так окрестил ее я с легкой подачи всевышнего. - А мы вот на природу собрались! - пробасил Костя, - отдохнуть так сказать…

- О чем вы? - Боноски быстро осмотрелся. Вдали топтались два здоровенных парня. У него защемило сердце. - За код нейтрино-маршрута Сэндидж заплатит полтораста тысяч монет, выпалил незнакомец. Изумленный Боноски сделал шаг назад. "Провокация? - лихорадочно соображал он. - Не поддаваться ни в коем случае". - Думаете, игра не стоит свеч? - усмехнулся незнакомец. - Хм, а что это за штука, нейтрино-маршрут? - Ничего-то он не знает, бедняга... Ну ладно, скажу. Только это останется между…

- Нет, - поправила себя бабулька, оглядывая проницательным взором крайнюю скамейку на аллее, - первым был не он. Пустых бутылок на скамейке, а также возле нее не было. Увы... Первым был художник Женя. Тоже, кстати, из очень приличной семьи. Опять же у папы-профессора была "Волга" с оленем на капоте, а у сына - доверенность на эту "Волгу"... Но как назло, художник продал папину "Волгу", был квалифицирован как спекулянт и посажен. Не повезло. Жене не повезло, а Аннушке…

Машину Исследователя нашли в километре от Города. Она была пуста… …Стемнело мгновенно — будто свет выключили. Только от стен Города исходило легкое сияние. Перед Счастливчиком была улица — прямая как стрела. Она обрывалась где-то в центре. Счастливчик чувствовал, как Город подкрадывается к нему, стараясь проникнуть внутрь. И он побежал, побежал, не чувствуя ног, а страх все больше и больше сковывал его движения. Вдруг ему послышалось — сзади кто-то идет… волки?.. Но он их никогда не боялся. Может,…

Скоро и Ферапонт перестал уезжать в отпуск из Шмырева, целыми днями возился в парнике - выращивал тюльпаны и дарил их всем женщинам поселка без исключения. Лейкина благодарили, целовали в гладко выбритые щеки, но всерьез по-прежнему не воспринимали. А бригадир лесорубов Егор Башмакин, ревновавший свою жену, пожалуй, даже к телеграфным столбам, отпускал ее в город только в обществе Ферапонта. ...Вода закипела, и, пока Лейкин заваривал чай, чистил холодвые крутые яйца, сваренные еще утром, резал…

Гел Гелон взбежал на трибуну стремительно и легко, как взлетел, обвел глазами притихший амфитеатр и приветственно вскинул руки. Амфитеатр ответил неистовым шумом; казалось, еще немного — и мощный гул сорвет купол. Гел опустил руки медленно и плавно, словно умиротворяя. Буря покорно утихла, и его слова упали в ждущую тишину. — Дорогие братья и сестры! Родные мои фемиты. Как долго мы ждали этой минуты, и вот она пришла, мы снова с вами. Если бы вы знали, как отрадно глядеть на теплое море лиц после…

- Трагический? - Да, если хотите, я расскажу вам. Вы, наверное, слышали имя Родриго Ибаньес-и-Морелья? - Разумеется. Это ведь основатель нашумевшего в свое время морелизма? Он, кажется, умер года три назад? - Да, - кивнул старший врач. - Он тоже был нашим пациентом. Лицо его собеседника выразило крайнюю степень удивления. - Погодите, погодите, - засмеялся Роубал. - Разумеется, художником он стал после того, как мы восстановили ему зрение. А прежде - вы, наверное, не знаете этого - он был…

- Эт! - махнуў рукой Змiтрок. - Не тое дабро, што дабро, але тое, што каму даспадобы. Мне жанiцца даспадобы! - Правiльна! - нечакана згадзiўся Мiкiта, засмяяўся. - Ажанiся - кепска, не жанiся - кепска. Старыя казалi, - што два, то не адзiн. Н-но! Паганяй, малойчыкi, дружына едзе, хто супраць такой устоiць! Хлопцы загарлалi, засвiсталi, пачалi падварушваць коней. ...Яны здаля пачулi, нават не пачулi - адчулi вяселле i цяпер цяжкiмi скачкамi, бо снег у лесе ляжаў глыбокiмi сумётамi, спяшалiся…

Я покачал головой и усмехнулся. - У меня запланирован особый праздник. Только я и жена. Увидимся завтра на репетиции. Я пошел за сцену искать Лизу. Ее не было в нашей костюмерной. Озадаченный, я вышел в холл к комнате Поля, открыл дверь. - Поль, ты не видел... - мой голос оборвался. Я уставился на них. Поль и Лиза. - Привет, дорогой, - мягко сказала Лиза. - Разве это не прекрасно? Предложение Поля. - И она приняла, - произнес Поль. - Приняла, - повторил я. - Это будет так здорово,…

Из гарнизона прибыл лейтенант Квятко, попросил обеспечить спокойствие и предупредить эксцессы. Сообщил также, что дежурный оператор вступил в переговоры с гостями. Он сказал: - "Стразо"! Посадку запрещаю. Предлагаю радиоконтакт. Ответ пришел немедленно: - Имею инструкцию о посадке. Надо было что-то предпринимать. А в Москве была еще ночь, и нужных людей вынимали из теплых постелей, наскоро объясняя им, что на розыгрыш это все непохоже. Председателю колхоза было тридцать лет,…

Да-да, он тоже ушел. Почти сразу же. Ни родственников, ни близких не нашлось. Годы его перешли в собственность Союза Творцов. Так образовался Фонд Коры. И он пополнялся. Тебе еще не страшно? Сейчас я скажу самое главное. Первый же, кого Союз премировал из Фонда Коры, в считанные дни сошел с ума. Второй - ушел добровольно, как Мастер. Третий - отказался от премии. Четвертый - ушел. - А остальные трое? - Они живы. Но вот Творцы ли они? И я не знаю, что будет с тобой. Художник Тиль в гневе закрыл…

Но боль скоро ушла. В глазах прояснилось, нога словно онемела, и я почти не ощущал прикосновений. Все отдалилось; я как будто задремал или даже уснул. И внезапно очнулся: сидит на травке, уютно подвернув под себя ноги, Рики, лежу я навзничь на теплом асфальте, уже совсем вечер, и хочется пить. Рики ехидно прищурила глаза: - И долго ты тут страдать намерен? Разлегся, симулянт. - Кто симулянт? Да у меня самая сломанная в мире нога! - Нога? Врешь ты все. Целехонек. Ни один рентген не покажет.…

Чтобы окончательно прийти в себя, я стал перебирать в памяти события последних дней, когда жизнь моя резко изменилась: я вынужден был покинуть родной дом и отправиться в путешествие. Может быть, мое детство слишком затянулось? До восемнадцати сезонов дождей я не знал ни забот, ни тревог, вел беспечное и бездумное существование. (Видите, как быстро я поумнел, чтобы делать такие умозаключения?) Что меня окружало? Шумная компания друзей и подруг, рыбалка, охота, проказы и детские, а иногда и не очень…

Обоим отрядом, действительно, было не до охоты. Пятеро молодых людей, завидев появившихся впереди незнакомцев, резко осадили коней и начали всматриваться в неторопливо ехавших навстречу всадников. - Это Серебристый Малахай! - Выдохнул один из пятерки. Надо бежать! Их слишком много. Молодые люди быстро развернули коней и помчались в обратную сторону. Теперь уже они, подобно кабанам, превратились в загоняемую дичь. Дюжина всадников, увидев, что от них убегают, пришпорила своих коней и растянулась…

- Хелло, Джо, - сказал он. - Ты все еще с нами? - Почему бы и нет? - ответил я. - Юным бываешь только раз в жизни. - Заимствованное время, - промолвил он. - Всего только заимствованное время. - Луи, - попросил я его, - сделай кое-что для меня. - Все незначительное. Он положил щетку для волос и начал припудривать свое лицо, чтобы скрыть красноту, говорившую о том, что он находился в безвоздушном пространстве. Этого я не понимал. Краснота на лице выделяла тебя из общей массы людей, говорила…

Впереди внезапно посветлело, ветер стих, снег перестал падать. Директор пошел на свет и оказался на лесной поляне. Потрескивали дрова в костре, летели вверх искры, а вокруг костра, кто на пеньке, кто на еловом лапнике, а кто и на примятом снегу, сидели приятные на вид мужчины, общим числом двенадцать. Пенек побольше был застелен газетой, не местной, малоформатной, а пухлой, столичной, похоже - "Литературной", на газете разложены были легкие закуски и расставлены тонкие стаканы. Мужчины,…