Научная фантастика

Он задрал вверх одну бровь и критическим взором окинул фигуру Сикоморова в кресле. - Скажите, а чем вы замеряли мою скорость? поинтересовался тот. - Как чем? Допплеровским измерителем. - Но ведь этот прибор работает на принципе измерения частоты излучения, отраженного от движущегося объекта. Излучение - это свет, как же он мог от меня отразиться, если я летел со скоростью выше скорости света? - Вы это серьезно? - Шучу, конечно, - Сикоморов чуть не плюнул с досады. - А не надо шутить,…

- Снято! - сказал режиссер Фрэнсис Кларк, он же исполнитель роли Короля, и выпрямился во весь рост. Этот рост был прямо-таки огромен. - Он может положить мяч в баскетбольную корзину, даже не подпрыгнув, шепнул Ли старый осветитель. Журналист с сожалением вздохнул. Вот это был бы кадр - на первой полосе - громадный Кларк на баскетбольном поле, небрежно опирающийся поднятой рукой о корзину... А, ладно. Начинающий актер Мартин Мид казался рядом с режиссером почти карликом. Особенно сейчас,…

- Случается? Нет, Егор Вадимович, статистики я не веду. Но и без того могу сказать, что совершенно верно вот это место у вас обведено кружочком. Я не плохо его знаю, отсюда, фактически, ежедневно привозят автотравмы. Но есть места и покруче. Я, например, помню года два назад, было место в Котляковском переулке, так там одни промзоны и гаражи. Машины ездят раз в пол часа, а зимой, и того реже. Так напротив одного из заводов, хоть убей, и машины бились, и люди гибли, и на самом заводе, что ни день,…

- Я из совместной компании, можно с вами поговорить? Я отворил дверь и увидел на пороге приятного мужчину средних лет. Одет он был в очень дорогой черный костюм и элегантную обувь. Он переступил порог и протянул руку. - Ричард Гордон, - представился незнакомец. - Я из кадрового агентства, - и он протянул визитку. - Позвольте пройти? - Да, пожалуйста, вот сюда. Он сел за стол, раскрыл папку и достал мое резюме двухлетней давности. <Вы искали работу, не так ли?> - сказал он с иностранным…

- Сувенир опыта, если хотите. Я плавал моряком на многих судах различных государств. Золотая серьга показывает, что я обошел вокруг мыса Доброй Надежды. Это древняя морская традиция. Она нахмурилась. - Должно быть, опасное путешествие. - С нами была удача. У нас возникли проблемы с двигателем, и шторм сильно измотал нас. Волны превосходили по высоте сам корабль, казалось, что мы словно эти листья, уносимые течением. - Да, вы многое повидали в этом мире. А я все время нахожусь в этих стенах…

Последние его книги включают в себя: "Основы Эллисона" - более тысячи страниц невероятной ретроспективы тридцати пяти лет его карьеры; "Злые леденцы", получившие Мировую премию фэнтези как лучший сборник 1989 года и упомянутый в "Ежегоднике Американской Энциклопедии" как одна из выдающихся книг года; "Харлан Эллисон наблюдает", собрание рецензий на кинофильмы, написанных им за 20 лет; "Книга рогов Харлана Эллисона", "Фильмы Харлана Эллисона", "Острозубые сны", "Мефистофель в ониксе", "Поля рассудка"…

- Доброе утро, Гена!.. Мы приняли твой вызов. Сейчас пришлем тебе няню. Через четверть часа Генка выглянул в окно - к дому подъехал электромобиль. Из электромобиля вышла маленькая старушка в белом платочке. Наверно, это была древняя модель - сейчас таких не строили, видно, в бюро услуг не нашлось ничего поновей. На лестнице послышались тяжелые шаги, дверь в комнату отворилась. Генка самозабвенно прыгал на кровати, пружины под ним ходили ходуном. - Ты что делаешь, неслух такой!.. А ну вставай!…

- Вы, - говорит, - вот что... Очень хорошо, что как раз сегодня вы тут под рукой оказались. Дело в том, что нам надо сегодня во что бы то ни стало послать восемьдесят человек на овощную базу. У них там прорыв, и наша с вами святая обязанность - им помочь. Так что вы пока туда идите, принимайте на себя главный удар, а мы тут ещё людей наскребём и к вечеру вас сменим. А насчёт всяких формальностей не беспокойтесь: мы вам запишем, как будто вы целый день на стройке работали. Ну, тут некоторые формалисты…

- Что поделаешь? - горько усмехнулся он. - Судьба... Мы помолчали. - Ну, а на здоровье это у вас не отразилось? поинтересовался я. - Да нет, - сказал он. - Здоровье у меня ничего, крепкое. Только это и выручает... Он поплевал на руки, ухватился покрепче за поваленный ствол и, пыхтя, потащил его за собой. - Хочу его, знаете, на дрова пустить. А то ведь здесь, в лесу, рубить не разрешают, ну, а если само упало, то, я думаю, ничего, ругаться не будут. Дачу-то ведь топить надо... …

- Значит, вы всё по тому же делу? - поинтересовался он. - А в прошлый раз от Антона Михайловича другой человек приходил. - Да, а теперь вот я, - заметил Суглинский. - Тот сегодня не смог прийти. Он выпил две чашки кофе, съел булочку и снова поглядел на циферблат. - Ого, мне пора! ...Без десяти два Суглинский снова был у знакомого здания. Теперь здесь было множество людей. Одни быстро ходили взад-вперёд, чтобы согреться, другие жгли костры, третьи окружили коренастого мужчину с могучим…

5. Смеркалось. По небу бродили сизые тени. Скрипели могильные оградки, дрожали надробия. Кладбище постепенно оживало, готовясь к ночной жизни. Теперь и думать нельзя было о том, чтобы выйти наружу. Ссутулившись в холодном склепе, я вспоминал, о чем рассказывала Ягге. Единственное время, когда мертвецы здесь сидят до гробам - от первых петухов до полудня. А раз так, придется ждать рассвета. Раньше сбежать с кладбища не удастся. Обнаружив сбоку склепа небольшое отверстие, образованное выкрошившимся…

Жилось мне весело. Однако все когда-нибудь кончается. Закончилось и мое везение. Работы не стало и целых два года я болтался между небом и землей. Стал я всерьез подумывать о другой работенке, не связанной с кино. Однажды забрался в бар "Веселый прапорщик", сижу, глазею на мудрое мельтешение официанток, глотаю виски. В общем мыслю за жизнь. Тут и подвернулся этот умник Рей Кьявик. Выглядел он неважно - держал рот открытым, часто дышал, словно уже сегодня успел отмахать сорок миль по пустыне пешком.…

Человек подтянул колени и с трудом выбрался из палатки. Распрямился, надавливая кулаками на поясницу. Лизнул сухим языком запекшиеся губы. Подвигал челюстями, сплюнул набившийся за ночь песок. Помассировал осторожно глаза - полыхнула красная резь. С отвращением натянул заскорузлую от пота рубаху, Поколебавшись, достал из вещмешка флягу, болтнул. Осталось на два глотка, не больше. Бросил в кружку остаток сухаря, прежде разломив его надвое. Капнул из фляжки раз, другой. "Будь что будет",…

Он лежал всего в двадцати-тридцати метрах от края бездонного обрыва. По мере оседания песчаной пыли вырисовывались контуры огромной впадины с отвесными скалистыми обрывами. Нечто поразительное открывалось перед ним на ее дне... Башни с бойницами, высокие мощные стены. Наконец, он увидел всю крепость, как бы вписанную искусными строителями в необычный ландшафт. Фархад встал - ветер уже позволял идти - и как загипнотизированный пошел к обрыву. На самом краю пропасти он застыл, завороженный чудесной…

Он раздумывал с минуту. - Нет, такое имя подходит живой собаке, но не мишке. Его имя должно быть обычным. - Тогда придумай сам что-нибудь. - Это мог бы быть Боб... - Он вопросительно посмотрел на меня. - Превосходно, пусть это будет Боб. Я нащупал спрятанную в шубке кнопку питания, и когда темные глаза мишки вспыхнули зеленым светом, произнес: - Тебя зовут Боб. Встань! Словно подброшенный невидимой пружиной, мишка выскочил из коробки. Небольшая, с метр ростом фигурка, забавная…

Домой Рагозин пришел умиротворенный. И вскоре заснул. Зазвонил телефон. Это был друг. Он долго сопел в трубку, не зная, с чего начать. А потом сказал, что роман Рагозина гениален. Что он выше всякой критики, что само имя Рагозина войдет в анналы человеческой письменности если не впереди, то по крайней мере где-то в непосредственной близости от имени Маркеса. Под конец друг, здоровенный мужичище, весь в якорях и голых русалках, сменивший двух жен и схоронивший всю свою родню, гаубицей не прошибешь…

— Все верно! — сказал он с одобрением, и я почувствовал себя польщенным. Мы уже вышли в коридор, поблизости никого не было. — А вы что, из армии? Если да, то у меня сегодня штатское настроение… Он улыбнулся, но, как я про себя отметил, оставил вопрос без ответа. — Меня зовут Рюбен Прайен, — заявил он и выждал, словно думал, что я узнаю его по имени, потом продолжал: — Конечно, следовало позвонить и договориться с вами о встрече, но я очень спешу, вот и рискнул заскочить к вам… — Это…

— Доброе утро, — произнес он неторопливо и сел на уголок кровати. — Я ваш лечащий врач, зовут меня Сергей Иванович. Как вы себя чувствуете? Голос у врача был красивый и певучий, но звучал слегка непривычно — словно с каким-то иностранным акцентом. — Хорошо, — коротко ответил раненый. Странные интонации в голосе врача вызвали в нем затаенное чувство тревоги, причин которой понять он не мог, и смотрел на своего собеседника во все глаза, еще не разделив ощущений сна и пробуждения. — Ну и замечательно, —…

"...и не забывать родителям, что сексуальное воспитание ребенка начинается в раннем детстве. Когда формирующийся разум грудного младенца наблюдает сцены близости родителей, он привыкает к естественности этого процесса, начинает осознавать свою будущую роль в этом акте. По мере взросления ребенка имеет смысл брать его с собой в постель в подобных случаях, а впоследствии и детально объяснять и демонстрировать назначение отдельных органов и действий. С тем, чтобы ко времени полового созревания ваш ребенок…

Очкарик усмехнулся. Явно этот студент написал исчерпывающие шпаргалки всего по одному билету. В конце концов, очередь дошла и до Очкарика. Он спокойно проделал все необходимые процедуры и невозмутимо направился на свое место. Преподаватели недоуменно переглянулись: "Давно такого не видали. И это не лихость. Нечисто." Наконец, все получили свои билеты, и расселись по местам. Возле каждого экзаменующегося стоял преподаватель или ассистент комиссии. Лишь возле Вовочки и, по особому решению, Очкарика…