Научная фантастика

Пять мужчин и две женщины — на всю планету, где и шагу не сделать иначе, чем по колено, если не по пояс в воде. Они тихо вошли друг за другом и застыли, кто прислонившись к стенке в углу, кто присев на краю стола. Джоан Хит подошла к ла Вентуре и встала о ним рядом. Они не взглянули друг на друга, но ее плечо коснулось его плеча, и все сразу сделалось не так скверно, как только что казалось. Молчание нарушил Венесуэлос: — Каков же ваш приговор, доктор Шавье? — Планета отнюдь не мертва, —…

Через две минуты разведчики уже находились на борту разведывательной шлюпки. Ваундер проверил приборы. Рит запечатал люк, нажав кнопку отстыковки. Разведывательная шлюпка легко скользнула прочь от огромного черного корпуса. Рит занял свое место и одновременно уголком глаза заметил какое-то движение. Мельком увидел он серый снаряд, приближающийся со стороны планеты, потом его ослепила ужасная пурпурно-белая вспышка. Ваундер инстинктивно сжал рычаг, и разведывательная шлюпка, завалившись на крыло,…

— Что, побакланить хочется? Побакланить — это значит подраться. Но ребятам этого явно не хотелось. Наверное, я выглядел слишком воинственным или чересчур сильным. Вот только драться не хотелось и мне. Усмехнувшись, я пошел дальше. Мальчишки за моей спиной, пытаясь сохранить остатки самолюбия, что-то сказали вполголоса. Слишком тихо, чтобы стоило оборачиваться и продолжать беседу. Мне хотелось дойти до парка. Там могли оказаться знакомые ребята, с утра отправившиеся загорать на озеро. В крайнем…

Лагры так и не вернулись. Вместо этого напали кхрак'ки. Как раз в тот год, когда я пытался поступить в летное училище. Как я уже сказал, заключение приемной комиссии было для меня большим ударом. Я ведь с детства мечтал лично защищать космические рубежи Земли. Я, конечно, знал, что в наши цивилизованные времена пилот уже не сидит в кабине истребителя сам; будь это так, наши потери были бы неприемлемо высокими. Вместо этого он сидит на боевом посту корабля-матки, и его нервная система подключена…

Для капитана Новикова эта разведывательная операция была не совсем обычной. Вообще-то все двенадцать диверсионных корпусов Славии, главное оружие Звёздного Союза в войне, длившейся в Рукаве Ориона вот уже сорок три года, не вели разведку. У них на это просто не оставалось времени. Этим делом обычно занимались специальные разведывательные корпуса Земли и остальных восемнадцати миров Звёздного Союза. Более того, славийцам запрещалось отвлекаться на разведку, они и так были нарасхват. Чуть больше земного…

Из-за угла вывернула огромная сверкающая машина. Позади Джомми кто-то крикнул: — Стойте! Держите ребенка! Не дайте мальчишке смыться! Держите его! Удивленные люди застыли на месте. Джомми ощутил их легкое замешательство. И тогда он свернул за ближайший угол и бросился вдоль улицы. От тротуара отъезжал автомобиль. Джомми рванулся за ним. Его не по возрасту сильные пальцы вцепились в бампер. Он успел прижаться к багажнику, пока машина не вклинилась в сутолоку транспортного потока. Откуда-то издалека…

А ведь всего несколько дней назад он и не подозревал об этом… Новый сосед Егорова по дачному поселку как-то вечером у колодца, когда они разговорились об изобретении колеса и его роли в жизни человека, в шутку сказал, что «…среди безумных изобретений прошлых веков время от времени попадаются очень интересные идеи. Кстати, новый аукционный дом «Виктория» собирается открыть свои торги именно с чертежей такого изобретения. По радио говорили, что Франц Бергольц — личность вполне известная среди горе-изобретателей…».…

Пока объективам и локаторам нечего зафиксировать для передачи на Землю, радиограммы содержат только краткую сводку о режиме внутри станции — температуре, давлении, состоянии бортовых систем и механизмов. И об интенсивности космических частиц. Так продолжается месяц за месяцем. Последняя радиограмма, содержавшая хоть какие-то данные, помимо внутреннего режима, была передана, когда станция пролетала мимо Урана, в нескольких миллионах километров от гигантской планеты. Следующая будет послана в конце…

Все, что она позволила себе — чуть заметно расслабить мышцы, и время от времени перемещать вес тела то на одну, то на другую ногу. Получалось это, к сожалению, совершенно беззвучно. Мучительно медленно текли минуты. И так же медленно, сонно, ползла по зеленому экрану маленькая черная точка. Подводная лодка? Но чья? Своя? Визиты из Большого мира были крайне редкими событиями, о них узнавали загодя, к ним готовились, как к праздникам. Чужая? Но почему она так уверенно направляется к базе? Неужели…

Все, что она позволила себе — чуть заметно расслабить мышцы, и время от времени перемещать вес тела то на одну, то на другую ногу. Получалось это, к сожалению, совершенно беззвучно. Мучительно медленно текли минуты. И так же медленно, сонно, ползла по зеленому экрану маленькая черная точка. Подводная лодка? Но чья? Своя? Визиты из Большого мира были крайне редкими событиями, о них узнавали загодя, к ним готовились, как к праздникам. Чужая? Но почему она так уверенно направляется к базе? Неужели…

— Как дева, бватифка? — Хо-хо, — отвечу я, — дела отлично, только вот выпить нечего. — А это нифефо, — скажет белочка ласково, — вато погововить мовно новмавно. — Давай, поговорим, — соглашусь я. — Да ты не бвойфя, — скажет она и улыбнется еще шире, — я добвая бевочка. Я ф у тебвя певвая. Фто ф я, звевь какой. И мы оба заржем над этой исключительно удачной шуткой. Белочка не пришла, голоса исчезли. Квартира выглядела как обычно, чертики не бегали. Было пусто и уныло, как будто помер…

Впереди показалась просторная поляна, в глубине которой фары высветили небольшой сарайчик. И тут наступила темнота. Коричневатый, похожий на кожу материал перекрыл свет фар, и машина оказалась как бы под колпаком. Передние колеса наехали на край коричневого полотнища и подмяли его: ткань непременно должна была порваться, но этого не случилось. Несколько мгновений машина безуспешно пыталась преодолеть препятствие, а потом завалилась на бок. Берт ударился головой и потерял сознание. …

«Посланец» вышел на посадочную орбиту внутри орбиты Фобоса и две недели фотографировал Марс. Затем капитан Брант передал: «Завтра в 12:00 по общекосмическому времени мы садимся на юге Lacu Soli» [1] . На этом связь оборвалась. Глава 2 Прошло двадцать пять лет, прежде чем земляне снова отправились на Марс. Через шесть лет после того, как замолчал «Посланец», Международное Общество Астронавтов запустило к Марсу беспилотный корабль «Зомби», который благополучно вернулся. Фотографии, сделанные…

— Граве, я открыл сверхновую. Вот там, в пятиугольнике. Стойте, еще одна появилась. Это бывает у вас? Хотел было присесть, чтобы рассмотреть получше, и вдруг чувствую: не могу подняться. Отяжелел. Тело налилось свинцом, как в ракете при перегрузке. Но с какой стати перегрузка на планете? Планета сама себя разгоняет? Такого не бывает в природе. Впрочем, это я потом подумал, тогда не до размышлений было. Тяжесть навалилась, распластала, прижала к почве, вдавила в спину острые камни. Перевернулся…

Жили они в старом большом доме на челе заросшего лесом холма. К дому не вела ни одна дорога, лишь тропка петляла сквозь заросли, так что из окон не был виден весь ее извилистый путь. Тропа подходила к стене, к железным воротам, не открывавшимся целых восемнадцать лет; рядом с ними было стальное окошко. Раз в день отец Алисии отправлялся к стене и двумя ключами открывал два замка в окошке. Потом поднимал металлическую панель, забирал продукты и письма, оставлял деньги и свою почту и вновь запирал…

— Ох, кто бы знал, как я устала жить на колесах, — произнесла она. — Я хочу просто сидеть и смотреть на один и тот же пейзаж. До конца жизни. — Но ведь когда-то и тебе нравилось колесить по стране… — ответил он. За окном зашуршал гравий под колесами подъехавшей машины. — Неужели это они? — вскочила Марта. — Да, как-то слишком быстро, — согласился Тэд. Он открыл дверь и уставился на мужчину, который успел лишь поднять руку, чтобы постучать. — Мистер Грэхем? — спросил гость. — Да, —…

— И почему же? — задумчиво спросила Мэй. Ее поразила горячность девочки. — Потому что это был единственный выход, вот почему, — Мелисса сочувственно посмотрела на нее. — Не нравится фабрика — иди воровать, попрошайничать или работай на ферме. А тогда попрошаек и воров могли запросто сварить в кипящем масле. А на ферме… — она скорчила гримасу, — всю неделю вкалывать от рассвета до заката. И что в результате? В урожайный год ты был сыт, в недород — голодал. На фабрике, по крайней мере, всегда можно…

— Я не знаю вас. Что вам нужно? Прендергаст скромно ответил: — Мои работодатели хотели кое-что предложить вам, мистер Финнерсон. — Сейчас уже поздно предлагать мне что бы то ни было, — отозвался Роберт. — Да, разумеется, о большинстве предложений можно было бы сказать именно так, но я думаю, что наше сможет заинтересовать вас. — Не представляю себе, каким образом… хотя скажите, в чем дело. — Видите ли, мистер Финнерсон, мы… то есть, мои работодатели… обнаружили, что вы… э-э-э… что ваша…

Мой па не был психиатром, но он придумал отличное лекарство против страха. Двадцать лет спустя его рецепт был применен уже на строго научной основе — для спасения здоровья, а может быть, и жизни Маршема Красвелла. — Что ты слышал о нем? — спросил Стив Блэкистон, в прошлом мой однокашник по колледжу, а ныне известный психоаналитик. — Да так, кое-что, — ответил я. — Научная фантастика, фэнтези. Словом, чтиво для сдвинутых фэнов. — Ну, не скажи. Пишет он прилично, — Стив кивнул на книжные полки,…

Защитник: Ваша честь, случаи полной утраты памяти в исключительных обстоятельствах не столь уж редки. Однако, как показывает медицинская практика, по прошествии определенного времени память обычно возвращается. Касаясь второго обвинения, я также просил бы о снисхождении к подзащитному, учитывая факт добровольной явки с повинной. Председатель: От имени Сената Планетарной Безопасности оглашаю всемилостивейший приговор. Алан Данилевский, бывший капитан звездолета "Сварог", приговаривается к пожизненным…