Научная фантастика

Корабль терял скорость. Планета, вся в рыжей шерсти туч, закрыла звезды. Выпуклое зеркало океана с отраженным в нем солнцем все медленней передвигалось по экрану. В поле зрения вплывал бурый, испещренный кратерами материк. Но люди на палубах не видели ничего. Под ними, глубоко внизу, в титановом нутре двигателя, нарастал приглушенный рев, неодолимая тяжесть срывала пальцы с рукояток. Туча, попавшая в струю выхлопа, ртутно засеребрилась, распалась и исчезла. Рев стал неимоверным. Рыжеватый выпуклый…

– А что я скажу Дроботову? – Подождет ваш Дроботов, больше ждал. Прогуляйтесь вдоль шоссе, пока я мотором занимаюсь. Подышите загородным воздухом. Засекайте время! «И правда, чем здесь маяться», – вяло согласился Арсен, ступив на стеклянно блестящую полосу глазурованного асфальта. Коля включил домкраты, аккуратно расстелил куртку и полез под скуд. Ворчание его еще некоторое время догоняло Арсена: – Не понимаю, за какие грехи машину колес лишили? Раньше спиной уперся – и катись, милая! Под горку…

Судный день грянул тогда, когда планета скользнула в поток отсутствия причинности, надежная цепь причинно-следственных связей распалась. Логика потеряла всякий смысл – стало невозможно прогнозировать события, как и воздействовать на среду. Из миллиардов людей сумели выжить только душевнобольные. Они стали Новыми – нынешними хозяевами планеты. Алогичность их мышления настолько соответствовала нелепости мира, что позволила им приспособиться к новым условиям, а может быть, сам сумасшедший мир, освободившись…

У Щербакова маленькие глаза, нос уточкой, губы тонкие, сложенные как-то по-особому. В его лице присутствовало нечто недоброжелательное. Но я помнил Павла Петровича с детства и знал, что это всего лишь маска, скрывающая незащищенность души и необычайную доброту. Щербаков давно дружил с моим отцом, был умницей, эрудитом и начинал когда-то как очень серьезный нейрофизиолог. Но потом поступил в Академию права, занялся борьбой с промышленным шпионажем, а после создания Орбитальной Имметы уже три ода возглавлял…

1 Он был один во тьме – и никого больше. Ни голоса, ни шепота. Ни прикосновения руки. Ни тепла другого сердца. Кромешный мрак. Одиночество. Заточение навечно во тьму, молчание и безучастность. Кара. Тюрьма без приговора. Наказание без преступления. И нет надежды на помощь и спасение извне. Нет жалости или симпатии в другой душе, в другом сердце. Нет дверей, которые можно было бы отворить, нет замков, которые можно было бы отпереть, нет запоров, которые можно было сорвать. Лишь мрачная, траурная…

Первой поднялась в гнездо горного орла. Илька запомнил, как она протягивала на ладонях толстого неуклюжего птенца. Птенец сердился и щипал ее за пальцы изогнутым клювом. Первой оседлала дикого гриджампа. Илька и Густик только крякнули от досады, глядя, как Марийка, хохоча, пыталась удержаться на скользкой зеленой спине. Но сейчас Илька успел раньше. Далеко внизу блеснула ярким солнцем морская вода. Илька сбросил на ходу красные шорты и, оттолкнувшись от нагретой скалы, взвился в воздух. Под ногами…

Первой поднялась в гнездо горного орла. Илька запомнил, как она протягивала на ладонях толстого неуклюжего птенца. Птенец сердился и щипал ее за пальцы изогнутым клювом. Первой оседлала дикого гриджампа. Илька и Густик только крякнули от досады, глядя, как Марийка, хохоча, пыталась удержаться на скользкой зеленой спине. Но сейчас Илька успел раньше. Далеко внизу блеснула ярким солнцем морская вода. Илька сбросил на ходу красные шорты и, оттолкнувшись от нагретой скалы, взвился в воздух. Под ногами…

– До десяти не пускайте ко мне никого. – Слушаюсь. Инженер Гурген Камарели входит в свой рабочий кабинет и, распахнув окно, садится за письменный стол. Вынимает из портфеля бумаги. Вместе с шелестом едва распустившейся изумрудной листвы в комнату из небольшого дворика врывается солнечное тбилисское утро. Найдя нужную бумагу, Камарели откладывает портфель в сторону, разворачивает вчетверо сложенный блестящий листок и кладет его перед собой. Английский текст, отпечатанный на пишущей машинке,…

В одном из утопленников я с ужасом узнаю себя! Аквалангисты быстро развязывают прорезиненный мешок и достают два дыхательных аппарата. Надев их на головы пострадавшим, они начинают интенсивно сдавливать им грудные клетки. Завершив процедуру, аквалангисты подхватывают спасаемых и устремляются к выходу… Такой вот, дорогие друзья, приснился мне странный сон. Вы спросите, зачем я вам его рассказываю? В самом деле – зачем? Мало ли что может пригрезиться. Дичь какая-то! Но этот сон вывел меня из равновесия.…

– Простите, – прервал я, – Сергей Семеныч, а вы сами-то, откуда о нем узнали? – Я принимал в нем участие, – вздохнул старик. – Сейчас я расскажу все по порядку, только не перебивайте меня, прошу! – Извините, больше не буду, – повинился я. – Я продолжаю. Так вот, история этого эксперимента началась еще в тридцатых годах. Тогда одному из самых выдающихся ученых мира, физику Владимиру Сергеевичу Перлюкову пришла в голову поистине гениальная идея… Я предугадываю ваш вопрос, Алексей. Кто такой Перлюков…

Привычным движением, убрав очки в карман и стянув тонкие кожаные перчатки, сжал в руке контрольный жезл и предъявил удостоверение бесстрастному охраннику. Глаз у посетителя не было – их заменяли встроенные глубоко в глазницы оптические приборы с многослойным просветлением. Несмотря на ежедневную одинаковую процедуру, повторяющуюся в течение многих лет, охранник посмотрел на металлическую пластинку с интегрированной биометрикой и гербом службы, как будто видел их впервые. Таков порядок, и поступи…

В подземный тоннель вела вертикальная лестница около пяти метров в высоту. Я осторожно спустилась по ней вниз. Стоило мне ступить на цементный пол, как лампочки, нанизанные, словно гирлянды, вдоль труб и перекрученных между собой кабелей, мигнули. Я насторожилась. Перезагрузка компрессоров осуществляется ровно в полночь, к этому времени дежурный должен совершить обход по юго-западному кругу. Лампочки игриво подмигнули мне. Никаких предчувствий, знаков свыше, даже видений на яву – лишь отрешённая…

Но максималист Алексеев сознавал, что всё это – капля в море от того, чего можно было достичь, если бы… Если бы все огромные средства, затрачиваемые на науку, направлялись не по очевидной каждому «столбовой дороге», а, хотя бы понемногу, на те тропинки, которые её пересекают. Столбовая дорога завела науку в три тупика. Космология и Физика застряли на невозможности доказательства происхождения нашей Вселенной путем первородного взрыва в пустом пространстве, созданным скоростью света. А эволюция,…

Торги за его голову шли уже второй час. На заднем плане бубнили вперемешку новый заказчик, его личный агент и генеральный директор нанявшего Ива «Фонда социальных инициатив». Он не был полноценным сотрудником этой организации со столь высокопарным названием. Сдельно брался только за отдельные проекты, сотрудничая ещё с несколькими подобными «фондами», «агентствами» и «бюро» Однако сейчас с тоской понимал, что свобода его мнимая – уже давно он живёт не по собственному желанию и распорядку, а по ежедневнику…

– После сканирования сформируется облако твоих воспоминаний – по сути, вся твоя жизнь. Гейл усмехнулась – Итааак… – Давай, я готов, – мужчина пересёк комнату, нацепил шлем, напульсник, воткнул кабель, идущий из недр управляющего компьютера в разъём Центрального Координатора – импланта, подключённого к наиболее важным нервным узлам и управляющего всеми остальными имплантами, разумеется, предварительно выставив полный доступ. Закончив подключение, он лег на кушетку (оказавшуюся невероятно удобной!)…

Новоиспечённые друзья спустились вниз на нижнюю палубу. Выбрав столик, откуда можно было любоваться океаном и видеть резвящуюся в бассейне молодёжь, Мотя с Николаем заказали обильное меню с массой выпивки. После пару тостов друзья перешли на ты. Выяснилось, что Степан – доктор наук, родился в Одессе, учился в Москве, преподавал когда-то философию в крупнейшем столичном ВУЗе. Во времена перестройки он рванул на запад. Но там не нашёл себя. Степан был полиглот. Он мог свободно разговаривать более чем…

Но курс пока не отменили. Более того, он здесь оказался одним из немногих, по которому экзамен сдавался не дистанционно, а лично преподавателю. А экзамену предшествовало целых две личных консультации. Правда, с прошлого года обязательный для оценки уровень знаний понизили с третьего на четвёртый. Третий уровень предполагал, что студенты должны были по текстовым инструкциям, выводимых на защитные очки или дисплей управления соответствующего аппарата или прибора, определить угрозу и средства борьбы…