Поэзия

(...) Особенности авторской орфографии и пунктуации, по возможности, учтены. (...) Длинные отточия означают обрыв текста в источнике. (...) П. Нерлер, А. Никитаев Камень x x x Звук осторожный и глухой Плода, сорвавшегося с древа, Среди немолчного напева Глубокой тишины лесной... 1908 x x x Сусальным золотом горят В лесах рождественские елки; В кустах игрушечные волки Глазами страшными глядят. О, вещая моя печаль, О, тихая моя свобода И неживого небосвода …

30 января 1916 года было дано цензурное разрешение на выход в свет первого сборника Есенина «Радуница». В марте призван на военную службу. В апреле, благодаря хлопотам Клюева, был причислен к Царскосельскому полевому военно-санитарному поезду № 143, который находился под патронажем императрицы Александры Федоровны. В поезде и царскосельском лазарете № 17 Есенин прослужил санитаром до марта 1917 года. В это время неоднократно выступает на разных вечерах, в том числе придворных. Весной 1917 года в…

Бабушка. Говорю и теперь скажу, что свет очень опасен, особенно для таких молоденьких, как ты, и таких любопытных, как ты… ты -- вылитая мать: такая ж добрая и такая же охотница до вопросов. Внучка. Ах, бабушка, да я, кажется, ничего не делаю без вашей воли, а вопрос не порок. Бабушка. Не порок? вот как молодежь рассуждает нынче… Послушай моего совета, Сама я молодой была -- Вопрос опаснее ответа, В вопросе -- корень всего зла! Клара. Когда ж я, бабушка, узнаю Всё то, чего не…

Открыв для себя новое и вместе с тем старое имя, мы сразу начинаем думать, будто мы объективнее, прозорливее и, так сказать, «умнее» современников поэта. Но точно ли представляем мы себе, в чем состоял приговор истории поэту? Что за мастер, полный силы, Свил твои тугие жилы И почувствовал меж рук Сердца первый тяжкий стук? Что за горн пред ним пылал? Что за млат тебя ковал? Кто впервые сжал клещами Гневный мозг, мотавший пламя? «Тигр» Блейка (в переводе С. Я. Маршака) —…

1923 В венке из воска Александру Браславскому Мы бережем свой ласковый досуг И от надежды прячемся бесспорно. Поют деревья голые в лесу И город как огромная валторна. Как сладостно шутить перед концом Об этом знает первый и последний. Ведь исчезает человек бесследней, Чем лицедей с божественным лицом. Прозрачный ветер неумело вторит Словам твоим. А вот и снег. Умри. Кто смеет с вечером бесславным спорить, Остерегать безмолвие зари. Кружит…

Никто из авторов не предлагает упрощенного выхода из сети обмана и самообмана, в которой запутались и герои и, порой, путается читатель. Но не в этом дело — вызывая в читателе сомнения и подталкивая его к размышлениям, авторы заявляют о своей принадлежности к лучшим традициям Петербургской литературы. В одной из статей Иосиф Бродский писал, что Петербург, будучи для первых его русских писателей вроде бы нерусским городом, дал им возможность посмотреть на окружающий мир отчужденным критическим…

Машинист, вздыхая и чертыхаясь, собирает инструмент и уходит за сцену. Сцена постепенно начинает наполняться акте рам и. Сначала появляется один, потом другой, затем сразу двое, потом целая группа. На сцене должно быть человек девять или десять… словом, столько, сколько необходимо для репетиции пьесы Пиранделло «Игра интересов», назначенной на сегодня. При входе на сцену актеры раскланиваются сперва с Заведующим сценой, затем здороваются друг с другом. Некоторые расходятся по своим уборным; другие…

И он стал охотно отвечать на вопросы, которые неохотно задавали ему со всех сторон. Он представился, наконец. Сказал: «Владимир Истленьев». У второго нашлось имя: Иван Пермяков. Третий, какой-то странный, все время хотел угодить, но этого всего времени не было. Тот, что в полушубке, вдруг стал рассказывать. Туман охнул и посинел. Вот его история: он едет. В Москве его ждут на вокзале. Кто? Федор, прокутивший все и оставшийся посредине. (Он назвал еще несколько имен и несколько несчастий). Однажды…

1962 ПЕСНЯ Ты слышишь, шлепает вода по днищу и по борту вдоль, когда те двое, передав себя покачиванью волн, лежат, как мертвые, лицо покою неба обратив, и дышит утренний песок, уткнувшись лодками в тростник. Когда я, милый твой, умру, пренебрегая торжеством, оставь лежать меня в бору с таким, как у озер, лицом. 1963 ПОСЛАНИЕ В ЛЕЧЕБНИЦУ В пасмурном парке рисуй на песке мое имя, как при свече, и доживи до лета, чтобы сплетать…

Кафе на окраине. Легкие стены стеклянны... Волшебно звучит оно, и никакого, сколько-нибудь похожего на это, стихотворения в русской литературе я не знаю. Есть кое-что близкое к нему у Аполлинера или, пожалуй, в стихах, приписанных Валери Ларбо герою его первой книги «Дневник миллиардера». Повторяю, повторяю... Остановиться не могу — Кафе на окраине. В солнечном отсвете медном Мы смотрим где сесть, на мгновенье у входа помедлив, И люди, глаза оторвав от тарелок и рюмок, Глядят…

1968 Ветер Кого ты ждёшь?.. За окнами темно, Любить случайно женщине дано. Ты первому, кто в дом войдёт к тебе, Принадлежать решила, как судьбе. Который день душа ждала ответа. Но дверь открылась от порыва ветра. Ты женщина — а это ветер вольности… Рассеянный в печали и любви, Одной рукой он гладил твои волосы, Другой — топил на море корабли. 1969 Русская мысль Скажи мне, о русская даль, Откуда в тебе начинается Такая родная…

Марлен Хуциев снимал «Заставу Ильича» и решил вывести поэтов на публику. Булат, Белла, Римма Казакова, Борис Слуцкий, Роберт, Женя и Андрей, кто-то еще выступали несколько дней подряд, вживались в зал, растворяясь в нем… Политехнический, а ведь были еще и Лужники… Четырнадцать тысяч слушателей, толпы у касс, конные патрули… Шестидесятники читали стихи, а четырнадцать тысяч человек сидели, затаив дыхание. В то время в воздухе ощущалась нехватка поэтического слова. И не только в нашей стране. Я помню…

(Обращаясь к птицам, которые дрожат от холода.) Товарищи: сороки-белобоки, Веселые болтушки-щекотуньи, Угрюмые грачи, и жаворонки, Певцы полей, глашатаи весны, И ты, журавль, с своей подругой цаплей, Красавицы лебедушки, и гуси Крикливые, и утки-хлопотуньи, И мелкие пичужки, — вы озябли? Хоть стыдно мне а надо признаваться Пред птицами. Сама я виновата, Что холодно и мне, Весне, и вам. Шестнадцать лет тому, как я для шутки И теша свой непостоянный нрав, Изменчивый…

5 Я тебя воспеваю, о, яркое жаркое Солнце,   Но хоть знаю, что я и красиво и нежно пою, И хоть струны Поэта звончей золотого червонца,   Я не в силах исчерпать всю властность, всю чару твою. Если б я родился не Певцом, истомленным тоскою,   Если б был я звенящей блестящей свободной волной, Я украсил бы берег жемчужиной искрой морскою –   Но не знал бы я, сколько сокрыто их всех глубиной. Если б я родился не стремящимся…

[ 1928 ] Екатеринбург — Свердловск * Из снегового, слепящего лоска, из перепутанных сучьев и хвои — встает внезапно домами Свердловска новый город: работник и воин. Под Екатеринбургом рыли каратики, вгрызались в мерзлые породы и руды — чтоб на грудях коронованной Катьки переливались изумруды. У штолен в боках корпели, пока — Октябрь из шахт на улицы ринул, и… разослала октябрьская ломка к чертям орлов…

Часть первая Утро. Улица. По улице идет Ивчиков с большим портфелем под мышкой. С криком «Э-эй» его догоняет человек. Человек. Привет! Ивчиков (вежливо). Здравствуйте. Человек. Ну как она, жизнь молодая? Ивчиков. Ничего, спасибо. Голова несколько болит. Душный день. Человек. Так это отлично, дружок. Раз болит, значит, наличествует. А это уже немало. Так, Федя? Ивчиков. Вы что-то перепутали. Меня зовут не Федя. Человек. Стоп! Сейчас скажу! Витя! Ну конечно, Витюха!…

     Что особо привлекло меня, как и многих людей, к св. Писанию? Это, прежде всего, его богодухновенность. Под ней разумеется  то озарение, которое не принижая естественных человеческих возможностей, возвело их  к высшему совершенству, сообщило откровения – руководило всем ходом работы, благодаря чему труд этот стал не только плодом творчества человека, но и, как бы, произведением самого Бога. Конечно, «богодухновенность» авторов св. Писания не уничтожала их человеческих,…

Евангелие от Иоанна      Написано в девяностых годах первого века нашей эры апостолом Иоанном, «возлюбленным учеником» Иисуса Христа, который позже был назван Иоанном Богословом. Отличается по содержанию от остальных трёх, т. н. «синоптических» Евангелий Нового Завета. По преданию, ученики Иоанна Богослова попросили своего учителя рассказать о жизни Иисуса то, что не вошло в синоптические Евангелия. Их записи и составили Евангелие от Иоанна.      Необходимо…

— Представьтесь, пожалуйста. — Никанор Лещев-Водолеев, — с герцогской важностью объявил провинциал. — Очевидец, участник и летописец судьбоносных событий, имевших место в городе Колдыбан, что на великой реке Волге, в отрогах седых Жигулей. — О! — отделался я междометием. — С вашего позволения хотел бы на всякий случай уточнить, какой Геракл имеется в виду? — Тот самый. Сын Зевса. Стало быть, Геракл Зевсович. Герой всех времен и всех народов. — Извините, а кто такой Лука Самарыч? Где я мог…

Второй круг – обращения соратников по перу, ровесников (в литературном смысле) или учеников. Они предназначались для печати и требовали ответа. Брюсов, как правило, отвечал – из его стихотворных посланий можно составить интересный сборник. Этот круг частично пересекается с первым: Бальмонт и Иванов подчеркивали дружбу с Брюсовым, Белый – восхищение, переходившее в ненависть и обратно. (Именно отсюда идет легенда о Брюсове – «черном маге», подхваченная теми, кто не знал его лично: «астролог» у Александра…