Поэзия

– Да нет, очень даже спится, – ответил я. – Жена в магазин отправила, булка кончилась. – А-а, – только и смог выдавить он из себя. – Ну да, – зачем-то сказал я. Лифт остановился, мы вышли. Я вышел из подъезда, закурил по привычке и направил свои стопы в сторону булочной. Тромбон, не прощаясь, подошёл к стоявшей у подъезда карете, сел, и та медленно потянула его в сторону арки. Во дворе, несмотря на поздний час, было много разного инструмента. Тут и сям сновали маленькие там-тамчики, постукивая…

Предоставляю судить людям, более меня сведущим, умел ли я удержать в моем переводе хотя слабую искру того божественного огня, которым освещено гигантское здание, – та поэма, которую так удачно сравнил Филалетес с готическим собором, фантастически-причудливым в подробностях, дивно-прекрасным, величаво-торжественным в целом. Не страшусь строгого приговора ученой критики, уевшая себя мыслью, что я первый решился переложить размером подлинника часть бессмертного творения на русский язык, так способный…

– Пётр Николаевич? – спросила она скорее утвердительным тоном. Видимо, именно таким она меня и представляла и не сомневалась, что это я. Вопрос был необходимой формальностью. – Так точно. Присаживайтесь, пожалуйста. – Я указал на стул напротив. Этикет велит предложить чай или кофе, но такого уровня сервисом я похвастаться не мог. Да это и не к чему. Ко мне приходят не за этим. Клиентка закрыла дверь и села напротив меня. – Марина, – представилась она ровным, но напряжённым голосом, в котором…

Вот, наконец и он. Весь битком. Не удивительно, пол района едет к метро. Поторопись, живей! Ах, здесь очередь… Извинись. Иди в конец. Ладно, сделай вид, что отошёл в конец. Влезь посередине, это уже никого не волнует. Да пошевеливайся же! В кармане полно билетов. Дай угадаю – пройдя через турникет, ты по рассеянности снова клал изпользованные билеты в карман. Среди них есть один, тот самый, который ты совсем недавно купил. Ну давай, ищи его. Народ сзади возмущается? Можешь выругаться. Только…

Видимо, фантастам так лучше Думал ли ты об этом: каким вдохновенным бредом врывается в мозг тоска! Одиночество..и глаза не пропускают мимо всё, что в них заходило: книжные переплёты, ядерные бои, пехоту прохожих спешащих, котов на диванах лежащих, сов Гарри Потера, орков, троллей и хоббитов.. Ах, гениального мальчика поманит редактор пальчиком: «Пиши свой роман, я его подороже продам!» Ты к этому привыкаешь: к спешке, к деньгам. А знаешь, мы ведь с тобой похожи — я поэтесса,…

Да, до того, как мы сидели, слов никаких не произнося, но с даже ошеломлением и сильным восторгом смотрели на костер, я читал свою работу, взобравшись на жесткое и давно брошенное людьми-рабочими сено. Свою первую небольшую книжку. Мне было шестнадцать. Читал своему другу, который давным-давно хотел ознакомиться, но я, по-моему, толи не хотел давать ему электронную версию и ждал невозможного (в личных смыслах отрицающего все новейшее) тогда еще чуда: издания на бумаге, толи что-то просто мешало;…

1. Две роковые родинки С какого такого резона ей вздумалось устроиться в управленческий офис предприятия «РСС»? Вопрос шалым ветром развлёк сотрудников и женского, и мужского пола. Это поначалу развлёк, далее – ветерок крепчал изо дня в день, набирая ураганную мощь. Специальных знаний по профилю работы у новой сотрудницы явно нет. Образование у неё – да, высшее. Причём настолько высшее, что уместно добавить: высшее мифическое. Мифическое – не потому ли, что студенческая зачётка голубицей сизокрылой…

– Ты такая нежная и красивая, как цветок – доносится до меня его шёпот. Я закрываю глаза и больше уже его не вижу, а только ощущаю мужчину каждой клеточкой своей кожи. Меня уносит ввысь крылья нашей любви… Вот ты стоишь у окна. А за окном бушует вьюга… – Как же ты пойдёшь домой? – Ты спрашиваешь меня. И тут же сам даёшь ответ: – «Ах, да! Ты же приехала на такси. Значит вьюга тебе, не страшна.» Мне становится немножко грустно. Я могла бы остаться… Но придётся уезжать к себе…

– Любуешься? – с пониманием спросила Лиза, вздернув бровью и скрестив руки на груди. – Мечтать не вредно, – иронично заметила она. Маша лишь задержала на ней свой взгляд и вновь уставилась вдаль. – И что это ты напялила на себя? – домогалась Лиза. К ней как раз подбежала одна из приспешниц, довольно улыбаясь идиотской улыбкой, ожидая, как будет выкручиваться Маша на этот раз. Маша оглядела свое черное короткое бесформенное платье, которое ей самой казалось очень стильным. – Отличное платье, –…

Крот и орех Был день, в нору Крота упал лесной орех, И всё бы ничего, да только как на грех, Не доводилось в жизни никогда Кроту, Вкушать подобную еду. Крот запах явный чувствует съестного, Но нет в сём духе ничего такого, Что вмиг напомнило б сейчас ему, Давным-давно знакомую еду, а потому, Крот подступил к ореху с опасением, С того душа наполнилась волнением, Да форма в ощупь чудной показалась, От скорлупы боязнь в сознание закралась, Отбив желание, случайную находку есть. Ещё…

Но Славина не нужно было уговаривать. Главный танцмейстер и сам прекрасно понимал всё положение вещей. Но кроме того он также отчётливо понимал, что и дурная слава – это тоже слава, и теперь ломал голову над тем, как обернуть этот неприятный, в общем-то, момент во благо кабаре. Да, многие отвернулись от кабаре после последних событий, но ведь это не конец света! Потому что всегда найдутся те, кто придёт в «место с подмоченной репутацией» либо из интереса, – пощекотать себе нервы и душеньку потешить,…

«Россия возрождается к новой жизни, весь мир устремил на неё полные ожидания очи, когда повсюду водворяется у нас благодетельная гласность. Чем полнее и беспрепятственная гласность, тем лучше и для литературы, и для нашей жизни» – Эти, приведённые выдержки из журнала «Свисток» 1859 года, актуальны по сегодняшний день. Наша недоверчивость к официальному «прогрессу» гласности 1987 года, уже, переросла в насмешливость мелкого обличительства – и нет основной силы момента, которая бы представила обществу,…

Снова осень Ах! Осень, осень! Жёлтые берёзы! Пожухлая от старости трава! Природы милые метаморфозы И паутины зыбкой кружева. Усыпан двор цветами спелых яблок и аромат дурманом вьётся вширь — до головокруженья сладок а рядом на реке шумит камыш, темнеет зеркало свинцовой глади — звериные застывшие глаза — и ветер пальцами безвольно гладит без волн и ряби речки волоса. Рассвет То было раньше… раньше… раньше… Цвели деревья, птицы звонко пели… Трава сияла изумрудным…

Прежде чем отправиться в столь длительное путешествие, Семену и Наде нужно было пристроить своих детей. Всех троих оставить на попечении старых родителей не хотелось, как-то совестно было. Тем более в последние годы у Надиной мамы болели ноги и она выходила из дому редко. Однако на семейном совете старые родители заверили, что как-нибудь управятся с любимыми внуками. «Да и не такие они маленькие», – добавил профессор. Самой старшей – Леночке уже исполнилось десять. Она считала себя взрослой и старалась…

Третий том 6 Сидим мы как-то с Гоголем вдвоём, И «Вечера на Хуторе..» читаем, И чай горячий мы вприкуску пьём, Никола наш – счастливый, не узнает, Что третий том написан на крови, Писателем двадцатого столетья, И пальцы стянуты у горловой петли, «Живые души» лихолетья. Безвременно ушедшие, они, Сожжённые дотла в гремучих буднях. В Соборе мы у Спаса на Крови Помолимся за третий том подсудный. Но догорает этот белый том, Никола, ты смотри… Без сожаленья? Язычники сминают…

Серость Укравши у хозяев дома корку ржаного хлеба, в подпол утаща её, мышонок с радости пища, жевал зубами быстро натощак. Сидела кошка, сторожила норку, хотела шибко мышку изловить: весь мышка обожрала дом кошачий. Ей надо взбучку дать. А как иначе? — Вон дедка с бабкой из-за корки плачут. Голодными теперь остались вить! А как снискать насущный хлеб мышу в условьях городских, в кирпичном доме, где кирпичей кирпич есть только кроме?.. Мне век в мышином маяться синдроме: я манией…

«Слышишь, листва шуршит под ногами…» Слышишь, листва шуршит под ногами Видишь, блестит роса Только однажды эхом все тает Дымкой ползет в небеса… Грустно сегодня окна мигают Где-то разбилась звезда… Если тоска в твое сердце вползает, Ты умираешь тогда. 26.09.2003 «Мне кажется, что ты еще не понял…» Мне кажется, что ты еще не понял Того, что больше нет пути назад Того, что нас на этом свете только двое И ты тому, пожалуй, даже рад Не думай, я не связываю руки, Напротив,…

– Да я тебя ещё и не бил, – глумился Нежданчик. – Дебил, – в упрёк и в рифму бросил стоящей на четвереньках гопник-напарник развязавшему язык коллеге, давая понять интонацией и своей козлиной позой, что и так уже попали – не накаляй… Антракт прошёл практически незаметно, вновь погрузив актёров в известное малоприятное действо. Когда гопники были на грани физического и психического изнеможения. Мужчина, как ни в чем не бывало, принялся с одного из них стягивать штаны. Понимая незавидную перспективу,…

Маруся . Вы по принципу: мужчина платит за все? Ника . Не всякий мужчина…. Любася . Это что? Намек? Маруся . Девушки, не будем. Ника с подиумных высот безденежных в толпе не различает. Ника . И что в этом плохого? Носится Лялька со своими пэрами-мэрами… Столько лет психотерапевтирует… Был бы хоть марьяжный интерес… Лялька . С детства дружу с мальчиками, тянутся они ко мне. Ника . Я тоже, не скрою, мальчиков всегда любила. Потребность в тебе испытывают – значит, должны… Лялька…

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru Пришла пора, волнуясь, предвкушаю… Чего? Любви! Но чьей? Читатель мой, конечно же, твоей! «Волнуюсь. Грудь вздымается. Горю…» Волнуюсь. Грудь вздымается. Горю. Так люблю я это состояние, — Ощущение возможного желания. Мысли дивные встревожено гоню. Буду я томить себя молчанием. Тихо тлеть в предчувствии огня. Дверь открыв, прервешь мое дыхание, И поймешь, как я ждала тебя… «Развалилась на диване…»…