Полицейские детективы

Он был рад снова оказаться на улице. Тем временем у входа в магазин полиция проводила симпозиум. Нечто вроде приема для блюстителей порядка. Правда, здесь не подавали напитков, и собирались эти джентльмены не для того, чтобы обсудить последний роман 12-летней девочки-француженки; зато каждый ощущал тут удивительное чувство товарищества, ту непринужденность в отношениях, которая возникает между собратьями по ремеслу. Двух верзил из отдела по расследованию убийств Главного управления звали Моноган…

  Ольга ВАСИЛЬЕВА Ex libri «НГ», 1998 Глава 1 Он выглядел недовольным и усталым, но за маской брюзгливой утомленности на красивом молодом лице Барсуков ясно видел с трудом сдерживаемый страх и мучительное напряжение. Сомнений не было, ему только что снова звонили. – Что еще? Зачем ты вернулся? – Я хотел спросить, какой у вас номер телефона. Не городского, а сотового. – Барсуков кивком головы указал на лежащую на столике возле дивана трубку. – Зачем тебе? – Да вы не бойтесь, я…

- Не стратег ты, друг мой, не стратег и даже не тактик, - покачал головой Вальяжный. - А если я вам скажу, что после гибели этого щелкопера осталась целая куча материалов, которые он не успел обработать и тиснуть в своей газетенке? - Да и пусть. - Худощавый сделал неосторожное движение, обжег пальцы о раскаленную часть шампура и болезненно сморщил красивое тонкое лицо. - Нам-то что с того? - Откуда известно про материалы? - В голосе Женщины послышался проснувшийся интерес. Она, в отличие от мужа,…

Лететь оставалось уже совсем недолго. Выглянувший из пилотской кабины бортмеханик сказал, что они на подлете, минут пятнадцать, не больше. Да это и чувствовалось, потому что самолет заметно начал снижаться и, видимо, скоро собирался заходить на посадку. Сальников никуда не торопился и по-прежнему медленно листал записи в своем ноутбуке… На недавнем заседании кабинета министров он сжато, насколько это было возможно ввиду жесткого регламента, особенно тщательно соблюдаемого в присутствии президента,…

И вот теперь он ехал на работу с одной-единственной целью: сказать «пока» своему другу Косте. Неудобно же уезжать, не попрощавшись по-человечески. Меркулов, как обычно, читал какие-то бумаги. — Не потревожил, Костя? — Не потревожил. Заходи. Константин Дмитриевич отодвинул бумаги в сторону и посмотрел на Турецкого. — Ну что, все закончил? — Ага, — кивнул Александр Борисович. — Вот, заехал попрощаться. — Так ведь ненадолго, — пожал плечами Меркулов. — Всего-то две недельки! — Не,…

— Да понял… — недовольно пробурчал Турецкий, не отрываясь от экрана. — Спасибо за оказанное доверие! Так… А где обещанная хорошая новость? — А помогать тебе будет наш новый практикант. Впрочем, ты его хорошо знаешь. Дениска Грязнов. — С чего это вдруг он практикантом заделался? Слушай, а как же его частное детективное агентство «Глория»? Он что, его забросил? — Оставил на время практики. Оказывается, и ты тоже не все знаешь. А все потому, что не интересуешься, чем живут твои друзья… Стыдно,…

– Так тут еще и преступление вдобавок! – сокрушенно вздохнул Крячко. – А я-то думал, мы просто так погуляем, воздухом подышим… – Здесь сейчас следственная группа работает, – не поддержав шутки, деловито сказал Гуров. – Но генерал настоял, чтобы мы с тобой приняли непосредственное участие. Случай не слишком приятный. – Узнаю Петра! – пробурчал Крячко. – Слишком приятный случай он, конечно, приберег для других… А что конкретно? – Убили помощника депутата, – объяснил Гуров. – Государственной думы.…

Мартин Бек тоскливо поглядел на свою чашку и подумал, что сейчас неплохо было бы выпить стакан холодного молока. — Что-то ты скверно выглядишь, — сказал начальник ЦПУ с деланным участием. — Уж не собираешься ли снова заболеть? Сам понимаешь, нам без тебя зарез. Мартин Бек не собирался заболеть, его просто мутило. Естественно выглядеть скверно после того, как ты до половины четвертого утра сидел и пил вино вместе с двадцатидвухлетней дочерью и ее женихом. Однако он не был настроен обсуждать свое…

Она стала медленно прохаживаться по тротуару, делая вид, что ее занимают витрины. Хотя перед часовым магазином поодаль висел большой циферблат, она поминутно глядела на свои часы. И внимательно следила за дверью через улицу. Без пяти три она направилась к переходу на углу и через четыре минуты очутилась перед дверью банка. Прежде чем входить, она открыла замок брезентовой сумки, потом толкнула дверь. Перед ней был длинный прямоугольник зала, в котором располагался филиал известного крупного банка.…

При постороннем неудобно уверять, что занят по горло, что нервы и так дрожат, потому что ничего не успеваешь, что срочная бумага еще не готова и что можно поручить эту поездку кому-нибудь другому. Впрочем, и без постороннего человека я бы все это сказать Кузьмичу никогда не решился. Ладно уж, поеду. Несколько утешают меня слова, которые Кузьмич говорит мне уже вдогонку: — Ты не очень там задерживайся. Дело-то, видимо, ясное. Тем не менее я улавливаю в его голосе и какие-то нотки сомнения. …

Но кто же мог предвидеть, что миссис Смизерс пересчитывала свои пончики всякий раз, как кто-нибудь проходил через буфетную? А ведь именно эта нелепость и привела Питера к его нынешнему жалкому состоянию. Не случись этой беды, он уже получил бы свой завтрак, состоявший из хлеба, копчёной селедки и чашки жидкого чая, в доме сапожника и мог бы продолжать сеять раздор среди верующих Первой апостольской церкви, известной также под названием «Святых вертунов», и добиться, чтобы сместили его преподобие…

– Так, – не стал возражать Никита. Он понимал, что с Коршуном в сложившейся ситуации лучше не спорить, иначе выйдет себе дороже, и предпочел соглашаться со всем, что будет говорить ему собеседник. – Ну вот, – удовлетворенно проговорил тот. – А друзья всегда друг друга понимать должны, верно? – Верно, – завязнув в игре, правила которой сам же придумал, подтвердил Маринов. – И не только с полуслова, а с полувзгляда, верно? На этот раз Никита решил промолчать, тем самым демонстрируя согласие.…

Странно, отчего жизнь складывается так, а не иначе. Тебя могут любить в детстве — а ты все равно вырастешь мерзавцем. Или же станешь порядочным человеком при чудовищах-родителях. Ни то ни другое было не про него. Вернее сказать, про него было и то и другое, потому что его любили и им пренебрегали в равной мере. В шесть лет он здоровался за руку со взрослым дядей. Почему между ними не было теплоты — кто знает? Когда ему было десять, мать вечно склонялась над раковиной с немытыми тарелками, вечно казалась…

А ночной голос все продолжал ворчать, предупреждая Сола о подстерегающих его опасностях. О неминуемой катастрофе. О том, что он слишком много говорит, о том, что он перестал быть интересным, о том, что люди вокруг него слишком часто закатывают глаза. О том, что его собеседники украдкой поглядывают на часы, выжидая удобного момента оставить его. О глазах, обводящих комнату в отчаянных поисках более занимательной компании. И потому он позволил Си-Си соблазнить его. Соблазнить и проглотить, и, таким…

– Да понял я все, – проворчал первый, которого назвали Конрадом. – Сделали, ну и молодцы! Подожди, не суйся! Может, тут датчик движения стоит?.. – Да ты что, Конрад! Ты Вована спроси. Нет в этой комнате датчика. Мы же в кабинете товароведа. Он даже без окон. Теперь в комнате находились уже четверо парней. Широкоплечий Конрад был из них самым старшим, лет под тридцать. Он распоряжался в этой компании. Парень со шрамом на черепе пошарил лучом фонарика по стене, нашел выключатель и уверенно щелкнул…

– Вот он, наш водоем, – сказал Григорий Гаврилович. – Это, конечно, не Селигер, но искупаться можно. За плотиной дорога свернула направо, пересекла небольшой мостик – и сразу изменилась. Пошел асфальт, по сторонам замелькали нарядные коттеджи. – А это уже наш поселок. Тут все удобства, комфорт… – Слушай, Григорий Гаврилович, а как же ты сюда попал? – полюбопытствовал Гуров. – Расскажи, если не секрет. Ведь тебе, как и мне, такие вот домишки, – указал он на трехэтажный дворец, мимо которого…

Сценарий ушел в работу чуть ли не в черновом варианте и шлифовался уже в процессе съемок. (К слову, в фильме задействованы весьма неплохие, на мой взгляд, актеры. А о своем уважительном отношении к режиссерам – Владу Фурманову и не менее замечательному Алексею Лебедеву – я уже высказывался неоднократно). И вот когда о начавшихся съемках прознали издатели, они немедленно захотели заполучить то же самое, но уже в формате книги. Так что в этой истории впервые на моей практике всё получилось с точностью…

– На равных! Я ведь просек ситуацию, никому не брякнул! Ни одной живой душе! – Неужели не брякнул? – не поверил Грэг. – Клянусь! А какой смысл? Все равно знал, что вас встречу. – Мне нравится твой друг, – снова вмешался в разговор Кулиев и незаметно подмигнул подельнику: – Есть смысл нормально сесть за стол и обсудить все детали. Свернули с основной трассы на неширокую асфальтированную дорогу, потом через километр Кулек резко взял в сторонку, в заросшую высокой густой травой просеку. …

Сейчас он стоял между каменных стен своего последнего приобретения, высокий человек с поджарым и хорошо натренированным телом. На нем был безупречно сшитый костюм темно-серого цвета и накрахмаленная сорочка цвета торфяного дыма. С одной стороны от него стоял приземистый прораб по имени Пит Стаски, с другой – его главный архитектор, аппетитная Нина Уитт. Вокруг суетились рабочие, заносившие инструмент и обменивавшиеся громогласными репликами в попытке перекричать уже звучавшую музыку отбойных молотков,…

— Давай до ворот! — сказал Копытов и побежал. Он слышал Генкины шаги у себя за спиной. Он бежал все скорей и скорей, но уже ясно понимал, что долго так не пробежит, потому что начал задыхаться. Он обернулся и увидел Генку совсем рядом. Тот бежал легко и, конечно, мог бы легко его обогнать. Копытов остановился и долго дышал носом, чтобы восстановить дыхание. Потом сказал: — Вот штука какая… А ты, понимаешь, спорил со мной. — Я не спорил. — Упрямый ты. — Я понарошку курю, пап… — Она…