Попаданцы

Вокруг простирались поля и леса, а вдалеке виднелись горы. Воздух был чистым, свежим, наполненным запахом травы и земли. Я никогда не чувствовал ничего подобного. Я стоял, не двигаясь, и смотрел на этот мир, который казался мне чудом. Здесь не было ни людей, ни машин, ни технологий. Только природа, древняя и величественная. Где я? Я словно оказался в чужом сне, где всё иначе. Понял это не сразу, но ощущение не покидало: что-то не так. Это не мой век, не моя реальность. Я решил осмотреться.…

Возможно, если бы я стала умолять его, он бы сжалился надо мной. Но я не собиралась. Упрямо вскинула подбородок и, распахнув дверцу кареты, спрыгнула на землю. Мне, конечно, будет довольно непросто выбраться из этих трущоб, я слишком привлекательная и легкая добыча для местных обывателей. К тому же я была нездорова: меня бил озноб, а в местах укусов по всему телу горело и дергало. Но лучше пропасть здесь, чем умолять Адрея. Я понимала, за свою помощь он запросит огромную цену. И не готова была платить…

– Это плохо… – напрягся Быков. – Обойти клятву верности практически невозможно. Если честно, я даже не знаю, может ли это сделать хоть кто-то. Здесь я вам не помощник, простите, Владимир. Возможно, вам не стоит идти на это собрание. Слишком высок риск потерять себя. – Нет, Аркадий Сергеевич, – не согласился я. – Я зашёл уже очень далеко. Поворачивать назад – поздно. У меня есть идеи, как обмануть Мастер Тайн. Я поработаю над ними до завтрашней полуночи. Однако… Я задумался. Так уж вышло, что…

– А если с ним связаться по коммуникационному порталу, а потом Седнеш откроет ему портал, чтобы он к нам перебрался? – Это Джерел-то? Чтобы он бросил свою лабораторию, все свои недоделанные артефакты на разграбление монстрам или грабителям, что обязательно воспользуются хаосом? – Ну да… – поджала губы скептически Джоан. – Что прав, то прав, он скорее предпочтет там погибнуть вместе с ними… – Для высшего монстра архимаг-артефактор – так, легкая закуска… – вздохнул я. – Хоть у него там куча боевых…

Далее была очередная изнуряющая поездка – теперь до Баку – и осмотр своих владений на месте. «Чёрный город» [1] выглядел жутковато, но впечатляюще. Мой агент приобрёл перспективные участки в районе Биби-Эйбат, где нефть пузырилась буквально на поверхности. А ещё мне посоветовали весьма интересного человека по фамилии Меликов и странным для армянина именем Джавад. Сей энтузиаст просто бредил нефтью, вкладывая все свои невеликие капиталы в её добычу и переработку. Ознакомившись с его перерабатывающим…

– Ответственные товарищи, – язвительно констатировал Енох. – Угу, и боюсь, что это именно те товарищи, за которыми меня сюда отправил Гудков, – совсем расстроился я. – И что теперь делать? – Нужно собрать улики и допросить местных жителей, – посоветовал Моня. – Как я их соберу? – запечалился я, – и что за улики? Ты предлагаешь мне идти искать их вырезанные языки? Или собрать кишки в кулёчек? – Бугэээ, – страдальчески прокомментировал мои слова Моня. – Кишки не надо, – сказал Енох, – а вот…

Ее пение наполняло ночное пространство крепости той болью, которую приносит потеря любви, даже если и знал, что она ст о ит боли. В том, что это правда, не сомневался никто – и особенно дочь Мортимера Мегги. Из девочки, которая когда-то смотрела на Сажерука с такой враждебностью, она превратилась в молодую женщину, которая успела полюбить сама. Юный Дориа, юноша, сумевший на самодельных крыльях слететь с городской стены, стоял рядом с ней. Мегги нежно поцеловала его, когда голос Роксаны смолк, а…

– Капитан справа меня арестовывал, лейтенанта в середине видел на аэродроме, имен и фамилий не знаю, остальных вижу впервые. – Товарищи командиры, кто-нибудь из Вас знает подследственного? – Я знаю, это-сержант Сухов, чего он придуривается, и меня не узнает, мне не понятно. – И мы его знаем, больше года служит у нас в полку. 13 сентября в составе пары улетели на разведку. На аэродром не сели, через час мы оттуда начали эвакуироваться. Немцы прорвались. – сказали ещё пять человек. – Куда…

– Мой фюрер! Все оповещены, и с минуту на минуту будут! Позже всех появился адмирал Канарис, но он привез фотографии с аэродрома и полковника Кребса, их доставившего. Все внимательно рассмотрели привезённые фотографии. Особенно всех поразило фото, снятое, правда издалека, где из-под крыльев неизвестных самолётов вырывается фонтан огня до самой земли. Больше всех волновался Геринг. Его огромное тело ходило ходуном, он постоянно вытирал пот со лба. – Полковник! Самолётов было много? – спросил он.…

Не похоже, правда, что они меня особо заждались, потому что были заняты выяснением отношений. И стоило подойти ближе, как я услышал содержательный диалог. Вернее, монолог, потому что разговаривала только женщина. – Володя, милый мой муженек, я тебе сколько раз говорила – ну дату отпуска не подписывай без согласования со мной! Ну неужели тебе так сложно это запомнить! Над хлипеньким мужичком килограммов шестидесяти возвышалась необъятная тетенька в свободно сидящем сарафане в цветочек, похожем…

Уже больше двух недель я предпринимал всевозможные действия, готовясь к акции возмездия. Суд, долги? С этим я справлюсь. Пепелище на месте дома? Хорошо, соседушка, поиграем! Я собирал информацию по Жебокрицкому, его привычках. Мне нужно было знать, что он делает и в какое время. И вот я уверился, что сам помещик во время посевной дома находиться не должен. Именно в это время он всегда выезжал на встречу со каким-то своим товарищем, и они отправлялись то ли на охоту, то ли ещё куда-то. Это рассказал…

– Семён Андреевич, ты тут старшим остаёшься. Стреляй, изображай бурную деятельность, даже в начале ночи, как мы уйдём, можешь вылазку небольшую предпринять. И шуму побольше. Костров побольше. А утром к ним гонец с того уже берега прискачет, и не до тебя будет ляхам. Они будут считать, что их второе войско окружает. Пётр Семёнович, – Брехт повернулся к сыну командира Преображенского полка, тебе башкир доверяю. Людьми не рискуй, но видимость атаки несколько раз организуй. А если получится пощипать…

Но я же не всерьез о таком думаю? Перстень я заметила издалека. И как не заметить, если он прямо посреди дорожки лежал, сверкал синим камнем. Так сверкал, что только слепой внимания не обратит. Не обращали. Прошла мимо женщина с толстой болонкой на поводке. Собака остановилась было у перстня, тявкнула, внимание хозяйки привлекая, но была взята на руки. – Скоро дома будем, Лисочка, потерпи, милая. И девчонка в спортивных шортиках мимо пробежала… пацан ногой поддел, и перстень, жалобно звякнув,…

– Какая я тебе светлость, старик? – поморщился Ланской в ответ на неуместное сейчас раболепство слуги. – Никакая я не светлость давно… Забыл, что ли, что все чины и звания уже год как отменены? – Простите старого, – залебезил старик, и граф снова поморщился, вдруг поймав себя на мысли, что морщится в последнее время чересчур уж часто. «Отвыкать пора бы от чистоплюйства, ваша светлость… – неторопливо, словно тифозная вошь, проползла невеселая мыслишка. – Скоро год как разгребаете кровавое дерьмо…

Правда, нашлись и такие, кто одобрил прекращение деятельности Государственного совета. Они заявляли, что это учреждение давно уже превратилось в своего рода синекуру для отставных чиновников высшего ранга, которые, в силу возраста и застарелого консерватизма, делали все, чтобы не допустить принятия новых законов или внесения изменений в ранее принятые. То есть, с их точки зрения, устранение Государственного совета позволит молодому императору более решительно и более оперативно проводить дальнейшие…

Некоторым временным облегчением было освободиться от клетки и сделать несколько шагов. Надзиратель толкнул в плечо, кивая следовать на выход. Кристина шла, дрожала от страха, но в то же время пыталась держаться достойно. Им вовсе не нужно знать о том, что она чувствовала. Стоило им пройти через распахнутые ворота ангара и она, со своими конвоирами, сразу попала в некий лабиринт, смастеренный из тех же видавших виды железных прутьев, что и клетки. Местами на них были видны огромные царапины, многие…

В классе имелись и другие, не так явно выраженные кружки по интересам, но, что удивительно, Платон так и не смог присоединиться ни к одному из них за все шесть лет учёбы с нами. Он был сам по себе, и он был никакой. Никто из учеников не смог бы, не задумываясь, назвать его увлечения. Как таковых их не было. Время от времени Платон пытался похвастаться прочитанной книгой, но чаще всего это оказывалось всем известное старьё. Или приносил собственноручно сделанную самоделку, которая обычно не работала,…

– Я желаю слушать сказку о драконах, – повелела правительница. Служанка склонилась в поклоне, села в ногах Мёнгере и начала речь. Давным-давно, когда не было ни ночи, ни дня, жили-были супруги: Луна и Солнце. Всё время на небосводе проводили они рука об руку. Не было на свете более любящей пары, пока не случилась между ними размолвка. Прилетела как-то в дом супругов серая птица, сорока. Долго вертелась рядом с ними, охала и ахала, а потом сказала: – Гляжу я на вас, уважаемые Солнце…

– Ну это же совпадает с нашими желаниями, сэр Генри? Теперь Япония будет держаться на ринге, пока стоит на ногах. – Боюсь, сэр Артур, что это совпадает и с желаниями того, кто дирижирует этим спектаклем. Очень опасный враг – жесткий, не признающий ограничений и нетрадиционно мыслящий. Русские собрали специальную следственную комиссию, такого еще никогда не было. Они даже пригласили в нее представителей держав-гарантов суверенитета Кореи, конечно, за исключением Японии. Наш вице-адмирал сэр Джерард…

* * * Падают мысли, падают листья Желтым осенним грустным дождем. Мы не приходим, мы не уходим, мы ничего не ждем. Кружатся люди, кружатся лица, В вихре сомнений болит голова, Правы, неправы, имели право – сила всегда права. Верят чужие, верят родные, В страшную сказку ночью поверь. Мы так решили. Мы заслужили. Мы – приоткрыли дверь. Кровь проливали. Жизнь отдавали. Ноги до кости сбивали в пути. Право и слава. Крест и отрава. Мы – не смогли уйти. 1684 год Бунт – это всегда…