Приключения

– Я, собственно, ещё и хотел передать вам привет от Хакима, вашего тунисского друга, я видел его не так давно. – Олег, не путайте меня, пожалуйста, – улыбнулась я, не имея никакого повода это делать, – я вас вижу первый раз, а вы мне передаёте привет от иностранца, которому сообщили, что собираетесь со мной увидеться? Я могла бы и не разрешить садиться со мной за один столик, тогда что бы вы делали? – Исидора, это всё формальности, не имеющего к делу никакого отношения. Вам привет от Хакима Хаммами,…

Наружный угол вытянут в длину И оставляет ход, загнувшись с края… (Гёте “Фауст”, перевод Б. Пастернака) – О, скучища какая в нашем Замышинске наступила! Ленка, ты же обещала что-то новенькое, кроме свой фирменной, вечно не прожаренной курицы? Ну, не обижайся, вкусно. Это я от тоски так говорю. Толик, а ты что сидишь, как “роденовский мыслитель”? Твою новую, как ты считаешь, кассету я уже видела. Все ты делаешь с опозданием, твоя застенчивость тебя погубит. Ну, не обижайся, может, тебя причислят…

Наша героиня пошла на этот огонёк, так как было очень интересно. Она шла, воск капал на её загорелые руки и оставлял ожоги, но девушка терпела. Ей казалось, что свет удаляется от неё, но Яна шла по этому коридору до конца. После долгого пути “колдунья” добралась до двери, из которой светил свет. Она не стала заходить, а подошла и посмотрела, что находится внутри комнаты. Это была небольшая библиотека, а посередине неё стоял стол, уже такой постаревший, но крепкий. За столом сидела старушка в накидке…

Милада величественно наклонила голову, приветствуя хозяев дома. Она с живым интересом прислушивалась к разговору, но ей явно было неуютно в гостях у того самого генерала Луговского. Добродушный и упитанный князь никак не желал соотноситься с тем грозным образом в воспоминаниях Милады, о котором она не единожды рассказывала своей тени. Генерал пришел в Островное царствие, принеся с собой унижение и позор ее семье. Можно сказать, он помнился ей карающей дланью, сторожевым псом цесаревича, решительным…

– Две с половиной марки, – ответил мужчина. – Две с половиной, точно? – переспросил я, радуясь такому низкому ценнику – всё-таки ещё около 20 километров пилить, и порядка 100 рублей за такой путь – это очень большая удача. – Да-да, – кивнул водитель. – Ладно, поехали, – согласился я, усаживаясь на пассажирское место. Если бы не оказалось таксиста, я начал бы ловить попутную машину. Но ждать мне пришлось бы долго – автостоп в Боснии вообще штука ненадёжная, а ранним субботним утром, когда…

– Странно. – прошептал я. – Может мне это снова приснилось, сейчас ведь никто не стучит. – решив так, я вновь попробовал уснуть. Однако, стоило мне прикрыть глаза, как загадочные «Тук! Тук! Тук!» повторились. Тут уже моё терпение кончилось. Вскочив с кровати, я энергичным шагом направился к входной двери, но чем ближе я к ней подходил, тем тяжелее и медленнее становились мои шаги. Необъяснимое чувство страха одолевало меня. – Да что ж это с тобой такое, ну-ка, соберись! Ты взрослый мужчина, а…

Барабанщик разбил об пол пустую бутылку из-под пива и вышел из гримёрки в гневе. – Подожди… барабанщик! – крикнул я. – Его зовут Лёха, – подсказал мне басист. – Да какого хрена вы творите?! Мы же договорились. – Пойдём с нами отсюда. Тогда уже и поговорим. Осень. На улице вечер, давно стемнело. Мы шли вчетвером, немного под градусом. Я вообще не понимал зачем с ними связался. Видимо их выступление настолько сильно запало в душу. Эти чуваки просто психи. – Так о чём вы поёте? – спрашиваю…

Семья Фуга состояла в начале прошлого столетия из 6 человек, но из шестерых во время болезней массовых эпидемий тех лет ,по всему миру гуляла «испанка» миллионы людей умирали,остался лишь сын Прокопий. После революции в октябре 1917 года ,в селе часто менялась власть, село Ливановка переходило то к белым, то к красным. В 1919 году каратели буквально изрубили четверых человек этого села, в том числе Тимофея Бабакова и Прокопия Фугу за принадлежность к красным. У Прокопия Ивановича Фуга и Марии Демьяновны…

У меня у самого был опыт попадания под «дружественный огонь». Командир самоходной гаубичной артиллерийской батареи получил приказ поставить заградительный огонь, который я сам запросил с целью оторваться от «воинов ислама» и совершить манёвр. Для этого передал свои точные координаты начальнику штаба своего батальона, который, произведя нормальные расчёты, понял, что силами нашей батальонной миномётной батареи задачу не решить, и запросил огонь артиллерийского дивизиона бригады. Позднее расследование…

Что-то он от дела отвлекся! Прямо перед бампером “Жигулей” возник необъятный зад черного джипа с номерным знаком АВ 356. Валентин почувствовал, что скорость слишком велика, попытался притормозить, но лысые покрышки скользили по асфальту, словно имели намерение добыть из него огонь. Джип еще приблизился и стал размером с…с… катафалк, успел подобрать слово Валентин. Затем наступила темнота. – Эй, мужик! В бесконечной темноте появились разноцветные искорки новогоднего фейерверка. – Эй, мужик!…

Я вдруг услышал в шелесте леса сказочное повествование, словно какой-то загадочный чародей нашёптывал мне творящуюся прямо сейчас где-то в лесу неподдельную, реальную историю. Разумеется, я тут же поспешил запомнить её, а потом и записать её для вас. А случилось вот что; один славный, юный мышонок, который и появился-то на свет только этим летом, вдруг начал резко зазнаваться, а вернее сказать внезапно почувствовал себя слишком взрослым, самостоятельным, и принялся задирать нос. Он даже стал важничать…

Измену почувствовала Алла, и ее сомнения были недалеки от истины. Кассиршу звали Аня. Девушка она была молодая, энергичная, без предрассудков. К Юре она приклеилась крепко. И Юра сам не знал, как быть со свадьбой и с Аллой. Он сомневался, что Виктория Львовна им подарит квартиры, в которых они сейчас с Аллой живут. В женскую щедрость ему не верилось, а без подобного приданого – зачем ему Алла? Обойдется Аней. Госпожа Виктория Львовна подумала и предложила Алле и Юре отдать в собственность квартиру…

Мимо шел парень в белом джинсовом костюме. Он спросил, куда мне надо. Метро, говорю, вроде здесь должно быть. «Ага, – ответил он, – так и есть, follow me». И повел меня дальше в темноту и в какие-то поля. Хотя мой новый знакомец выглядел вполне прилично и адекватно, на моем лице, видимо, нарисовалось настороженное выражение. «Не бойся: я так-то полицейский», – сказал он и показал свой айди. Хотя мысль в формате газетного заголовка у меня все-таки пролетела: «Оборотни в погонах окучивают русских…

– Это мы столько выпили по дороге? – не поверил я. Одна из бутылок виски была уже почти пустой. Осушив её из горла, Лёха стал открывать скучающего в рюкзаке «Дэниэлса». Коварство «Дэна» мы недооценили. Вот мы уже на выставке, где в экспозиции наши с Лёхой фотографии на той набережной. В основном – селфи в самых разных состояниях. А вот Лёха, прыгающий голышом с камня. А вот я, распластавшийся на камнях в бессознательном состоянии. Солидные тётеньки и дяденьки подходят к этим фотографиям, качают…

Без какого-либо приглашения, он не спеша стал подниматься по ступенькам крыльца мимо меня, зашел внутрь дома. Я бросила вопросительный взгляд на маму, и последовала за ними. Отец прошелся по холлу, заглянул в комнаты первого этажа. Два номера с санузлами и кроватью, большой зал, он же столовая плюс кухня, и закуток служившей нам гардеробной, ресепшином и чемоданной. На втором мансардном этаже было еще две комнаты, моя и мамина, между которыми располагался наш личный душ и туалет. – Показывай, –…

Не хочу я так. Судьба лишила меня возможности быть реалисткой и скептиком. Я верю в привороты, в колдовство, в ведьм, домовых, корзинки-самобранки, молодильные яблоки… Верю, потому что это есть. Да и как не верить, когда у меня по дому шастает прожорливый домовой со склонностью к клептомании? Ещё и кошку на пакости подбивает, когда его что-то не устраивает. В общем, я решила, что буду потихоньку заполнять свою пустоту тем, для чего она предназначена. Начну учиться. Пока сама и только тому, что…

За стеной на летном поле блестят фюзеляжи самолетов. Посадка. Женщина складывает молитву: «Самолет! Серебристая быстрокрылая птица! Унеси меня с собой в надежной утробе своей! Ты летишь далеко-далеко, через многие страны, горы, моря, океан, далеко-далеко, откуда мне не вернутся назад, может быть, долгие годы, может быть никогда… Я знаю, небо высоко и ветры сильны, и, несмотря на могучие крылья, устанешь ты, несколько раз присядешь на землю набраться сил, отдохнуть и с каждой посадкой покидать тебя…

– Так – с, Павловская Леонэлла Филипповна, вы у нас частый гость, как я погляжу, – произнёс врач, стоящий рядом с каталкой, просматривающий её выписки, от прошлых операций. – Да, чего здесь только нет, по вашему заболеванию можно диссертацию писать. Она только пожала плечами, потом её завезли в операционную, подкатили к столу. – Ну давай по тихонько перебирайся, – сказала санитарка. Лео перелегла с каталки на операционный стол и вокруг её началась суета, мерили давления ставили уколы, распяли…

Наша система взглядов, образов и представлений о мире – мастерская, где каждый творит свою уникальную картину мира. В своем собственном ковчеге мы собираем знания, мудрость, опыт и ценности, которые помогают лучше понимать этот мир и себя, как его часть, познавать свою жизнь и придавать ей смысл. Но, если древнему человеку было сложно добывать информацию и доносить ее до других, что современному сложно ориентироваться в непрерывном потоке и отличать правдивую информацию от ложной. Мы погружены в…

Вот тут-то меня захлестнула самая настоящая паника. Я всхлипнула, силясь глотнуть драгоценного воздуха и не находя его… Мне под нос сунули исключительно вонючую гадость. Подействовало даже сквозь фату. Дышать расхотелось. – Главное – произнеси «Согласна», – продолжала наставлять меня незнакомка, снова поправляя тонкое облачко полупрозрачной органзы. – Синна Алессия тебя здесь не достанет, не беспокойся. И принц не так уж плох, насколько мне известно. Одно то, что тебя не запечатали сразу,…