Прочие Детективы

Настя, стараясь смотреть в сторону, спешно шла мимо кладбища. Но все ж не удержалась, глянула. И снова увидела ее. Фигуру в белом. Кажется, женщина. Горестно склоненная голова. Лица не видно. Кажется, и нет его, лица. Только руки с тонкими костлявыми пальцами молитвенно протянуты к ней, к Насте… * * * «У вас явная депрессия, – приговорил ее доктор. – Разве можно, голубушка, так себя нагружать?» Сама к доктору Настя не пошла бы ни за что. Заплатить сто долларов за психоаналитика ее уговорил…

– Бабуль, ты колдунья! – восхищалась Таня. – Пиковая дама! – Нет, я не пиковая. Я червовая, – возражала бабушка. Она ласково смотрела на Таню и – сквозь нее. Бабушкин взгляд скользил по фотографиям, которыми были увешаны все стены. Бабушка – молодая: счастливая, с зонтиком, с пуделем… Старые черно-белые снимки из давно прошедшей жизни. – О чем ты думаешь? – требовала Таня. Бабушка молчала, не признавалась. Потом говорила со вздохом: – Этот десантник… он неплохой парень. Но ты не спеши,…

Катя и правда к восемнадцати годам только готовить и научилась. Ну и по мелочи: немного английского, музыкальная школа на троечки и фокстрот на танцевальных курсах. Куда ей до брата с сестрой – она им словно не родная, а откуда-то из капусты. Катин брат в четыре года попал в секцию тенниса. Через месяц восхищенный тренер звонил родителям: «У вашего сына исключительный талант. Физические данные плюс ум, усердие и спокойный характер. Вы согласны вырастить из него чемпиона?» Конечно, родители согласились,…

– Осторожно, двери закрываются, следующая станция «Шаболовская», – провозгласил репродуктор. – Нет! – заорала я. И он неожиданно меня отпустил. Метеором ринулся к выходу, разомкнул уже захлопывающиеся двери и был таков. А я, растерянная и дрожащая, осталась в вагоне. Поезд тронулся. – Ни фига себе фига! – прокомментировали инцидент сидящие напротив подростки. * * * …Слушать меня никто не стал. Машинист поезда, которого я вызвала по громкой связи, посоветовал выйти на следующей станции…

Новогодье вылилось в смотр достижений борджиевского хозяйства. «Здесь у меня музыкальная комната… Аппаратура «хай-энд»… «Вай-фай» система действует по всему дому, можно подключиться к Интернету по выделенной высокоскоростной линии хоть из туалета… Здесь, под картиной, – сейф, где я храню личное оружие, охотничье и для самообороны… Хотите посмотреть? Нет?.. Ну, тогда пойдемте дальше… Видите, тут тренажерный зал… А здесь бани – не одна баня, а именно бани, потому что в арсенале имеются русская, финская,…

Девушка осторожно разложила три таблоида рядом. Если только газеты не переписывают одна другую… Если только это не централизованная информация, поступившая по каналам какого-нибудь агентства «Чудо-пресс», поставляющего своим подписчикам враки и выдумки… Варвара еще раз пробежала все три сообщения, одно за другим, и по отдельным, почти неуловимым признакам — разный стиль, подлинные (похоже) места действия и фамилии потерпевших — Кононова почувствовала: нет, заметки написаны не одной рукой, вряд ли…

До машин и людей было рукой подать, всего метров пятьдесят. – Тикаем, Санька, – шепотом скомандовал Валек и схватил сестру за руку. Однако они не успели ни убежать, ни даже развернуться. – А ну, стоять! – раздался грубый окрик совсем рядом, прямо из зарослей камыша. Валек вздрогнул, а сестренка от неожиданности аж подпрыгнула. Из камышей прямо на них выходил мужчина в высоких сапогах, одетый во все черное: черные джинсы и рубашку с длинными рукавами. Лицо его было очень бледным, а в вытянутой…

– Карточка, на которую я зачислю вам баллы за покупку. – Нет, знаете, у меня нет никакой «Клюквы», – вздохнула Яна. – А мне бы «клубничку»! – встрял в их разговор мужчина, смачно жуя жвачку. – Овощной магазин рядом, – моментально отреагировала продавщица, и из ее слов можно было сделать вывод, что обслуживание клиентов по степени уважения к покупателям в аптеке было на высоте. – Я имел в виду презервативы клубничные, – засмеялся мужчина, осматривая худую спину Яны. – Стенд с презервативами…

Еще в Москве Лика дала себе зарок не прикасаться к фотоаппарату. Но каждый закат тут был достоин кисти великого художника, а рассвет – тем более. И горы так заманчиво громоздились на горизонте, и осень была так щедра на краски, а цветы, словно бросая вызовов зиме, цвели и до того благоухали, что по ночам у Лики кружилась голова, и она долго не могла заснуть. Это обилие красок – от золотого до пурпурно-красного зарева закатов, от утренней бирюзы неба до синего бархата сумерек – заставило ее наплевать…

Покончив со второй банкой, он направился в ванную. Теперь глаза стали видеть лучше; изучив свое лицо в зеркале, он пришел к выводу, что бриться необязательно. Он уже вчера брился, а природа наградила всех мужчин их семейства светлой бородой. Никто даже не заметит щетины. Его отец порой не брился по три-четыре дня, и ничего, никто не жаловался. Бобби Джек запустил руку в свои светлые волосы и зачесал их назад, убрав с круглого лица; потом, наклонившись к правой подмышке и вдохнув запах, решил, что…

Дело было в конце моего дежурства, в течение которого я принял как минимум человек двадцать, выслушивал душераздирающие житейские истории, объяснял нюансы нашего несчастного законодательства и так далее. Если это можно назвать маетой… Однако с начальством лучше не спорить – это я усвоил еще с тех времен, когда работал под началом Александра Борисовича. Я имею в виду старшего следователя по особо важным делам Турецкого. – Маюсь, – осторожно ответил я. – Очень хорошо, – неожиданно обрадовался Генрих, –…

– Класс! Мощно! – Да уж покруче, чем «Мортал комбат». – Давай бей! Сбоку обходи! Переключайся на шотган! Мальчишки тесней сгрудились вокруг Леши Трегубова и, заглядывая через плечо товарища на экран компьютерного монитора, давали ему советы и подсказывали ходы. – А теперь из гранатомета! – Ключ ищи, ключ… – Сам знаю, не командуй. – Не наступай на камень, там мина-ловушка! Ну дурак… – раздались со всех сторон разочарованные комментарии, а на экране монитора замигала надпись «game over».…

Гордеев не стал протискиваться вперед, остановился за спинами. Через головы впереди стоящих он разглядел мать Витьки и молодую женщину в трауре, наверное его жену. Точнее – вдову. Вдову и мать Вити окружало множество незнакомых Гордееву лиц. А, собственно, откуда он мог их знать? Рядом с гробом на красных атласных подушечках были выставлены боевые награды Виктора. Гордеев удивился, что их так много. Серебряные кресты, красные эмалевые звезды, круглые медали… Стоял почетный караул, и какой-то…

– Вона как коммунисты к власти рвутся! – истошно вопя, повторял мужичонка, почему-то меряя меня ненавидящим взглядом и норовя толкнуть в спину. – Опять хотят всех под расстрел подвести! – Тебя первого подведем, – пообещала я ему, хотя никогда не была коммунисткой и вообще отличалась миролюбивым нравом. Просто мужичонка ухитрился ткнуть меня в спину костлявым пальцем, причинив ощутимую боль. Мужичонку тут же словно сдул ветер грядущих перемен. Толпа расступилась. Мы с Жорой смогли, наконец,…

Сворачивая на перекрестке, я невольно поймала свое отражение в зеркальце заднего вида и усмехнулась. Каждый раз, во время визитов к Ольге меня не оставляет странное чувство – когда я общаюсь с сестрой, то кажется будто смотрюсь в зеркало, мы ведь близнецы. Не буду вас утомлять рассказами о наших школьных проделках – вы сами можете себе представить, какие возможности открываются перед сестрами-близняшками в среднем учебном заведении. Но на внешнем тождестве все наше сходство и заканчивалось – если…

- Ксенофонтов! Заткнись. Колечко у нее пропало. Понял? Звоню от нее, с утра я здесь. - Похмеляешься? - Провожу следственно-оперативные мероприятия, так это называется. Тебе не понять. - Нашел злодея? - Как тебе сказать, - замялся Зайцев. - Отпечатки, конечно, есть, но дело в том... Гости, похоже, перещупали все, что нашли в доме. - Включая хозяйку? - Какой ты пошляк, Ксенофонтов! Газета действует на тебя плохо. Приезжай немедленно. Пользы от тебя немного, но хоть слово душевное…

И поняла, что не может снова сесть за руль и продолжить пробиваться к морю по этой чудовищной дорожной спирали. Ну хоть плачь, в самом деле, жуть берет за самое горло, сводит живот диким холодом, сотрясает коленки. Как ехать-то в таком состоянии?! – Володь! Володь, я не могу!! – всхлипнула она в трубку мобильного, набрав номер друга. – Мне страшно! – Чего страшно? – не понял Володя. – Тебя обидел, что ли, кто? – Ехать страшно, Володь! Жуть как страшно! – Почему страшно? – откликнулся он с…

Глава 4 Она смотрела финальную сцену очередной «дряни», как именовала такие фильмы Ксюша. Смотрела и почти ничего не видела из-за распухших от слез глаз. По экрану бегали вооруженные боевики, стреляли, убивали кого-то, падали, поднимались и снова стреляли. Наверное, кому-то из них было больно, и значение каждый выстрел наверняка имел. Но ей сегодня было не до этого. Она сегодня упивалась собственным горем, которого оказалось слишком много для нее одной. Александра уже и пожалела, что отпустила…

— Право не знаю, у меня в голове от этого происшествия такой хаос, что трудно будет рассказать вам все последовательно. — Однако попробуйте как-нибудь! — Ну вот, — начал незнакомец, — меня зовут Чарли Смит! Моя квартира находится в одном из одноэтажных домов на Габур-стрит, номер пять, и там же, кроме меня, жила одна старая женщина по имени Бетти Сипланд; час тому назад эту женщину убили! — Вот как?! И сыщик пожал плечами. — Откуда вы это знаете, мистер Смит? — Когда я, вернувшись…

— Да ну тебя, Марго, — махнула я рукой. — Не хочу ни о чем плохом думать. — Лиля, я же не сама все это выдумала, так звезды говорят, а я им верю. — А я сегодня не хочу верить твоим звездам. Лучше бы они подсказали мне, какое платье надеть. Я ушла в свою комнату выбирать наряд. Задача предстояла не из легких. Надо было выбрать нечто такое, чтобы все заметили, какая у меня потрясающая фигура, но в то же время мой наряд должен быть удобным и не слишком вызывающим. Вопреки предостережениям Марго…