Прочие Детективы

Витька махнул мне рукой и потопал по коридору, а я вошла в кабинет, который делила с двумя девчонками. Обе уже были на своих местах. При моем появлении коллеги повернули головы и уставились на меня с недоумением. – Привет, – сказали дружно. – Ты чего в джинсах-то? Я собралась ответить: «А почему бы и нет» – и тут обратила внимание, что девчонки в нарядных платьях. Прически, праздничный макияж. А на ближайшем столе огромный букет цветов. Тут я кое-что вспомнила и досадливо покачала головой: …

Макаров пожал плечами. Ну да, все они так говорят: любовь, люблю, а ты холодный, бесчувственный… А он и правда не понимает, о чем идет речь. В его жизни есть страсть. Радость предвкушения новой встречи или удачной сделки. Азарт выхода бизнеса на более высокую ступень. Но любовь… Увольте. Скучно, примитивно, как лубочная картинка или приторно-сладкий некачественный шоколад. Человек – это животное. Значит, есть лишь половой инстинкт. А все остальное – плод воображения романистов, режиссеров и домохозяек.…

Бонн кишел американцами — студентами, путешественниками по Европе на попутных машинах, солдатами-отпускниками и, конечно, неизбежными туристами. Хельга достаточно долго прожила в Европе, чтобы в ней выработалась неприязнь к ее путешествующим соотечественникам. Особенно ее раздражала жевательная резинка. Поэтому она резко повернулась и вошла в универмаг. Купив какие-то мелочи, она бесцельно побродила вдоль прилавков и опять вышла на улицу. Молодой американец с жевательной резинкой стоял, прислонившись…

Можно прожить с человеком десяток лет, а на одиннадцатом году с изумлением выяснить, что совершенно не знаешь его - с годами сложилось определенное мнение, а оказывается, он вовсе не такой. Почему? Только ли потому, что этот человек полностью не раскрылся и утаил какие-то свои качества? Или потому, что не было желания получше в нем разобраться?.. А бывает наоборот - и пары часов достаточно, чтобы человек стал ясен и психологически близок, и оба собеседника почти в унисон восклицают: "Почему мы…

Постепенно шутливое прозвище утратило первоначальный смысл и, в конце концов, стало просто подпольной кличкой одного из самых известных на Ближнем Востоке идеологов исламского фундаментализма. Или, если угодно, его оперативным псевдонимом, потому что деятельность хозяина никогда не ограничивалась только диспутами на религиозные темы. Интерпол разыскивал его в связи с причастностью к громким террористическим актам, а соответствующие спецслужбы вполне обоснованно полагали, что с некоторых пор достопочтенный…

Отоварить свой продуктовый заказ мне удалось возле клюшкинского дома — крупнопанельного муравейника на Чернышевской — и через десять минут я уже нажимала кнопку звонка. Дверь распахнулась, и на пороге оказалась Клюшкина. Серебристое, очень короткое вечернее платье, черные колготки, лаковые лодочки на высоченных каблуках, совершенно демоническая прическа и решительный макияж. Определенно, это было не в стиле Клюшкиной. — Привет, я, наверное, не вовремя, ты куда-то собралась? — с ходу выпалила…

Зачеркнул он сумму 27. 284. 00 долларов. Написал он сумму 27. 784. 00 долларов. Не успел Фрэнк вздремнуть на диванчике, как раздался громкий стук в дверь. С трудом очнувшись и взбешенный таким нахальством, Фрэнк кинулся в спальню натянуть брюки с футболкой. Недоуменно качая головой и моргая интересно, кто так настойчиво ломится в дверь - он долго лязгал замками. - Привет, Фрэнк. - Привет, Крисси. - Господи! - сказала она. - Что - Господи? - Господи Боже... Фрэнк ухмыльнулся,…

Пришлось ограничиться начальником. Виктор слушал гостя, но думал о своем. Ему до фени, до испорченной лампочки неприятные стороны характера майора. Гораздо важней равнодушие ограбленых и избитых клиентов, родственников похищенных, замордованных местными авторитетами и их шестерками — боевиками. Почему-то не торопятся прибегнуть к услугам многоопытного частного детектива изнасилованные красотки и их скорбящие мамаши. Увольняясь из уголовного розыска, переходя на «вольные хлеба», старший лейтенант…

Глава 1 Телефон звонил так долго и настойчиво, что женщина наконец открыла глаза. До нее постепенно дошло, что звонки повторяются уже несколько минут «Кому я понадобилась?» Женщина села в постели и сжала ладонями виски. Она не выспалась и чувствовала – алкоголь не успел выветриться. Когда она шла к телефону, ее заметно пошатывало. – Татьяна?! – гневно захлебнулся знакомый голос в трубке. – Может, хватит так пугать? – Кого? – Она оперлась плечом о стену и уставилась в окно. За окном солнечный…

- И потребуют за это пару тысяч. Благодарю покорно. - Ну зачем тебе элитная проститутка? Можно найти в двадцать раз дешевле. - А потом на лечение сифилиса отвалить в пять раз больше? Нет, Константин Иванович, твои предложения меня не устраивают. - Тогда, господин Гончаров, ступайте на стоянку, забирайтесь в свою вонючую машину и отдыхайте себе на здоровье. Именно таким образом я и поступил. Предварительно зайдя в аптеку за анальгином и валидолом, а в магазин за провиантом, в пять часов я…

- Какой из них твой? Тот, что пожирнее, или тот, что повыше, помоложе? - Заткнись, дурак! - прокричала она в ответ. - Это точно, что дурак! Вижу, что даром ты времени не теряла. Всего на месяц тебя одну оставил, так ты тут же себе кобелей завела. Стыда у тебя нет. Распутница и ренегатка! - Замолчи, ненормальный. Я их вижу впервые. - Может быть, не помнишь, темно было... - сочувственно предположил я. - Уймись, мне кажется, они интересуются твоей личностью и даже сличают твою наглую рожу…

Глава 1 В этот вечер просторный холл отеля «Риц-Карлтон» напоминал растревоженный улей. Хаотическое, на первый взгляд, движение черных смокингов и бриллиантовых колье в действительности было строго размечено раз и навсегда установленным ритуалом сбора респектабельной публики по случаю торжественного события. Данный раут, однако, начинался не совсем обычно. Люк Мэдиссон, пригласивший гостей на свою помолвку с Маргаритой Леффер, одной из признанных красавиц Лондона, отсутствовал по необъяснимой…

Как я и ожидала, Вячеслав не признал во мне ту невзрачную персону, с которой ему как-то довелось общаться. О том, что внешность – не главное, мальчик явно не догадывался, что мне было только на руку. И хотя мне не терпелось поведать ему эту истину, пришлось лишь сухо улыбнуться и молча шагнуть через порог услужливо распахнутых дверей. Замок тихонечко защелкнулся за моей спиной. Я оказалась в узком коридоре, погруженном в полумрак. Секунду я медлила, собираясь с мыслями, а затем решительно зашагала…

— Она самая, — отрапортовала я, уже предчувствуя, что этот звонок обещает мне такое вожделенное дело. — Мы могли бы встретиться? Простите, я не представилась, — спохватилась собеседница, — меня зовут Старцева Наталья, у меня к вам дело. Точнее, наверное, работа… Словом, мне нужно с вами увидеться. — Голос в телефонной трубке дрогнул, собеседница замолчала. — Конечно же, мы можем встретиться, — я попыталась подбодрить Наталью Старцеву. — Когда и где? — Если можно, то у вас… — тихо сказала она,…

– Лийка! Дома ты, али где? По деревянным ступенькам прогромыхали кирзовые сапоги, и через минуту в переднюю половину дома, что служила кухней и столовой одновременно, ввалился сосед. – На вот, отцеживай. – Он взгромоздил на ее обеденный стол, накрытый белоснежной скатертью, подойник с парным молоком и с необъяснимой строгостью в голосе спросил: – Хватит тебе двух литров-то, поди? Али три возьмешь? – Хватит, – успокоила его Лия и погасила улыбку. За этой показной строгостью скрывался добродушный…

Никто не понимает, что открыта стрельба. Людям кажется, что кто-то упал и началась цепная реакция. Сотня пуль выпущена в считанные секунды. Копатель опускает пакет с горячими гильзами. В нем маленькая дырочка, через которую вылетали пули. – Остановите эскалатор! Разве не видите – они давят друг друга! Копатель смотрит. Внизу все выше груда извивающихся тел. Кто-то жив, кто-то мертв, кто-то силится выбраться из-под растущей кучи у подножия эскалатора. Копатель отступает в толпу, идет по забитым…

– Мамочка, – звенела она в трубку, – Клепочке очень плохо, она все время сидит в туалете, а Аркадий говорит, что это шпроты ищут выход. Мамочка, она не умрет? Успокоив ее и пообещав купить лекарство, я стала лихорадочно искать сумочку. Уже собравшись, заметила, что наша лаборантка Наташа спокойно сидит за своим столом. – Наташа, – спросила я ее, – а почему ты не идешь домой? Наташа замялась, а потом вдруг неожиданно разрыдалась. В промежутках между всхлипываниями она сообщила, что развелась…

ОНО наблюдало за ним с довольной ухмылкой… ОНО добивалось полного подчинения, полной власти. А такую власть давала только боль – эта длящаяся день за днем, ночь за ночью пытка. Когда он охрип от крика, когда сердце его готово было разорваться, ОНО сжалилось… Нет, просто чуть ослабило хватку. ОНО не хотело убивать его – пока, потому что он был нужен. Он еще не исполнил своего предназначения в полной мере. Шурша чешуей по разбросанным по полу обувным коробкам, ОНО ползло к нему, сжавшемуся в комок…

– Пошли, – хмуро произнес Володин. Подхватил Лизу на руки (она не протестовала), прошел через весь дом – в другое крыло, где располагалась детская. Придется пригрозить няньке: если та еще раз упустит ребенка, он однозначно доложит Хозяину. Лиза сидела на его руках тихо-тихо. И только когда уже почти подошли к ее комнате, прошептала: – Я боюсь… – Кого? – натянуто улыбнулся Володин. – Кощея? – Нет, – вздохнула девочка. – Настю. О, что-то новенькое. Насколько знал Володин, Лиза не боялась…

К чему это я сейчас? Не знаю… наверное, когда вспоминаешь что-либо глобальное, будто специально всегда приходят разные мелочи, мешающие основному, сбивающие с толку и не дающие выстроить логичную картину мира. Мне бы удивляться и радоваться, что предаюсь воспоминаниям, сидя в уютном плетеном кресле на веранде собственной дачи, а не в тюремной камере на жестких нарах… Чаще всего почему-то на память приходит детство. Вот вы любите детские годы? Наверняка – ведь именно тогда в жизни происходило все…