Социально-философская фантастика

— Можна, я пересяду? Зозуля дивився прихильно, дівчиська хихотіли. Гліб промурмотів, наче перепрошуючи: — Не можу, від цього хлопчика знову так смердить… — Завжди те саме, — роздратовано кинув математик. Гліб пересів — приєднався до Влада. Ждан стерпів. Йому ще й не те доводилося терпіти, можливо, зараз він тішив себе думкою, що це — востаннє. Ждан аж ніяк не був слабаком чи тюхтієм, і вже точно не дурнем. Ждан якщо й був повненький, то не надто. Просто він не потоваришував вчасно із Зозулею…

Хозяйство вела мать Александра Львовна, женщина самостоятельная и нраву старшинского. Хозяйство повиновалось ей беспрекословно. Домоводство она совмещала с работой в четыре смены на химзаводе, где было непрерывное и крайне вредное для здоровья производство. Там она была мастером ОТК. Смены менялись с регулярностью времен года, через каждые три дня. Они шли по кругу, и в голове, здоровье и личной жизни Александры Львовны был такой же нескончаемый круговорот забот и волнений. Муж по дому практически…

– Кен Уилбер (из онлайн примечаний к книге) Omega_Doom@FutureWorld.org (Канун_Омеги@МирБудущего. org) Я продукт недолговечного союза двух совершенно запутавшихся в жизни людей. Одного из них стыжусь я, другой стыдится меня. Мы перестали даже разговаривать друг с другом, и очень рады, что избавились от этой досадной необходимости. Мои родители единодушны в своём недовольстве настоящим – им хочется поскорее переделать всё под себя. Одному из них для этого нужно разрушать, другому – созидать.…

 Конечно, мы можем скрыть некоторые признаки настроения, но незначительно. Чтобы скрывать свои чувства и внешность, мы используем капюшоны. Капюшон, неотъемлемая часть нашего гардероба, ведь никакие очки не скроют крючковатый нос, являющийся чертой жестокости и, проявляющиеся, от сердитости рожки.  Мало кому удаётся устроиться в этой жизни, и мало кому удаётся сохранить человеческий облик. Личное устройство получается только у некоторых. Сохранить личное достоинство тоже.  Как опытный…

Примечательно, что среди тех, кто особенно яростно на этом настаивал, были сами христиане, которые не могли не заметить, что многие из исчезнувших Четырнадцатого октября – индуисты и буддисты, мусульмане и иудеи, атеисты и анимисты [6] , гомосексуалисты и эскимосы, мормоны и зороастрийцы, и еще бог знает кто, – не признавали Иисуса Христа в качестве своего личного спасителя. Насколько можно судить, это была случайная жатва, а истинное Восхищение никак не могло быть случайным. Ведь суть этого явления…

Древний поэт сказал, что любое повествование подобно ткани, растянутой на лезвиях точных прозрений. И если мои прозрения в оркскую душу точны — а они точны, — то в этом не моя заслуга. И даже не заслуга наших сомелье, век за веком создававших так называемую «оркскую культуру», чтобы сделать ее духовный горизонт абсолютно прозрачным для надлежащего надзора и контроля. Все проще. Дело в том, что я проделал значительную часть работы над этими записками, когда Грым волею судьбы оказался моим соседом…

  Однако Гильермо не пожалел. В отличие от друга, у которого время на развлечения и девочек появилось только сейчас, к концу четвертого курса, он жил полной жизнью, ни в чем себе не отказывая. Максимилиано же пыхтел, учился и вроде как даже демонстрировал успехи. Но дела сердечные никуда не делись, и теперь, когда наступило их время, он просто не мог отказать будущему сеньору практиканту флота ее величества - не позволяла совесть.   - Так что, дружище, если б не этот ее гонор!.. - расписывал свои…

Продуктивная на аналитику выдалась сегодня поездка до работы, однако. Выйдя из автобуса, замер, как будто шуршание грязно-жёлтых листьев под ногами могло помешать мне размышлять в выбранном направлении. «Почему бы не растравить душу самобичеванием?» - решаюсь храбро. В древнегреческой философии подобный процесс назывался катарсисом — очищением. Хорошее очищение повредить не может. В главном уверен, что самоубийство мне не грозит. Всему виной, вернее спасением - моё увлечение философией с самого раннего…

1995 год стал известен как год Омеги, и этот термин теперь универсален. Общественная дискуссия в конце 1990-х годов касалась вопроса о том, поделится ли открывшая лекарство от всеобщего бесплодия страна этим средством со всем миром и на каких условиях. Было признано, что противодействие глобальной катастрофе требует всеобщих объединенных усилий. В конце 1900-х мы еще говорили об Омеге, как говорят о заболеваниях, о сбое, который со временем будет диагностирован и исправлен. Ведь человек нашел средства…

Вот только… Непонятное беспокойство продолжало точить Габби, и она никак не могла от него избавиться. Женщина покачала головой, уговаривая себя не глупить. Просто нужно время, чтобы привыкнуть к новому дому и новым обстоятельствам. Когда Рой приедет на выходные, они пойдут гулять по окрестностям, посмотрят, что здесь и как. Может, познакомятся с соседями. Достав из посудомоечной машины чистый бокал, Габби открыла холодильник и налила себе Пино Гриджио. Она уже предвкушала первый глоток, когда…

– Саш, мне самому многое не нравится. Когда переселился в США, думал, что здесь будет лучше. Сам знаешь, как мне было трудно, пока не обустроился. Жизнь здесь комфортная, и то, не везде, но изменилась только оболочка. Наше поколение не может быть счастливым. Наше воспитание и заложенные ценности, противоречат существующей действительности. Детям не так трудно, они выросли в существующей действительности. Может, настало время пожить в свое удовольствие? – Сначала, я думал так же. Начал больше…

— Невеста, — немного стыдясь, ответил Мартин. Отец Хоуп хмыкнул удивлённо и очертил на экране стилом замысловатую фигуру, наклонился поближе к панели, вчитываясь в текст. — Твоя невеста, Катрина Эмбер, вот уже в седьмой раз пользуется нашими услугами… — В том то и дело, — с жаром воскликнул Мартин. — Я только вчера узнал… и то случайно увидел бланк. Она уже семь раз покупала индульгенцию на предательство… И я не знаю… Мартин неуверенно замолчал. — Не знаешь, против кого она использовала…

Ватага разошлась. Сидельникову было по пути с его ровесником Тимофеем Кондратьевым и двадцатипятилетним Игорем Рогожиным. — Черт-те что! — бурчал усатый Кондратьев. — Вот неплохо получили за работу, а через три дня ни фига не останется. Придётся всё потратить. Нужно было бы отложить на чёрный день, так ведь инфляция эти бумажки жрёт, словно моль. Ни себе на старость, ни детям на будущее. — Чего беспокоишься, у тебя же дочь. — лениво бросил Игорь Рогожин. «Да-а, дочь… В самом деле повезло Тимке. —…

Эта Блоха жила среди льдов и снегов и чувствовала себя среди них, как у себя дома. Днем прыгала, чтобы согреться, ночью замерзала, чтоб ничего не чувствовать. И вот она давай скакать перед Мамонтом и строить ему глазки. А он старый, зрение слабое, где ему ее глазки разглядеть. Она его ножкой — толк! Ноль внимания. Второй ножкой — толк! Ну и толстокожий! Третьей ножкой, четвертой, пятой, шестой… Никакого впечатления! Укусила его Блоха. Не сильно, а нежно и даже как-то кокетливо, чтоб только вписаться…

Ни одно благо не было привнесено извне. Цивилизация сама открыла массовый искусственный путь взамен индивидуального естественного – гораздо более долгого и трудного. Возможно, это было предусмотрено ее эволюцией. И значит, зарождался «прекрасный новый мир» – реализованная суррогатная утопия нового и всех последующих поколений. Религиозные фанатики считали ЕГО падшим ангелом, что было, конечно, очень далеко от истины. Люди, к несчастью лишившиеся слепой веры, употребляли жаргонные термины «глюк»,…

Он осторожно потянул вниз оконную раму. Ворвался воздух — холодный, прощально-влажный. И дождевые капли, быстрые, хлесткие, бьющие в глаза. Он высунул голову, пытаясь разглядеть состав. Но увидел лишь длинный выгнутый сегмент поезда, скользящий по рельсам, убегающий от Зимы. «Почему они не взрывают пути? — подумал он. — Я бы непременно взрывал. Или так хорошо охраняют?» Он втянулся обратно в купе, взял со столика пачку сигарет, закурил. Экономить табак не было смысла — запасался с расчетом на сына.…

— Гляди, какие у меня тыквочки, — хвастался один. — Не тыквочки — мечта! Критик совал палец в подозрительную слизь. — Да не гниль это, не гниль, это я так ловко намазал. — Что-то уж больно ловко, прямо как настоящая, — хвалил Культя и шёл дальше. Заметив действительно неплохие продукты, он принимался их нюхать. — Воняет, однако, — не очень громко начинал Культя. — Что ты, что ты! — пугался хозяин. — Да за такую гниль гнать тебя с рынка, — Культя немного повышал голос. — А ну-ка, братец,…

– В том мире я бы спас Элизабет. – Спас? Или запер бы за шестеренками и электрическими проводами? – Робин смахнул с перил дубовый лист и тот, кружась, опустился в воду. – Я видел, как она уходила по лунной дороге, но, к своему удивлению, снова встретил ее этим вечером среди сгоревших домов. – Не может быть, – сказал я и повторил: – Не может быть. Бетти умерла. Похоронена в фамильном склепе. Ее больше нет. – Ты не веришь мне, человек? Тогда защищайся! Робин выхватил из-под плаща шпагу. Гарду…

– Вы что-то хотели, фрекен Лингстад? Сигне едва сдержала дрожь. Умеет же мистрес Ульсен нагнать жути, при этом ни на йоту не повысив голос и сохраняя на губах все ту же стандартную приютскую улыбку. Которую, однако, в такие моменты никто бы не решился назвать «доброй и ласковой». Эх, и почему у нее грудь едва дотягивает до второго размера, была бы, как у этой коровы Фриды, четверкой… – Воспитанница Маттсон заметила на перекрестке полицейский броневик, – несколько скованно начала Сигне, – и я…

Поистине, с каждым днем становится яснее, что социализм или варварство — вот истинная дилемма нашего времени. Конкурентная борьба всех против всех, будь то патриархально-взяточническая модель периферийного капитализма или прикрытая красивыми фразами о равноправии и свободных выборах борьба лоббистов соперничающих бизнес-кланов, на самом деле не противостоит наступлению средневековой разрухи и хаоса в бывших развивающихся регионах и остатках соцлагеря. «Золотой миллиард» умело использует исламистов…