Триллеры

— Дети не делают ничего подобного! — еще раз повторила Юдифь так решительно, как будто, повторяя это снова и снова, она могла отменить саму смерть Эда. — Никогда не слыхала о детях-солдатах в Африке? — голос Элен прозвучал ясно и деловито. Она изучала Эда оценивающим взглядом медика, который уже не раз встречался с резаными ранами. Я не знал, что за пилюли она носила с собой в сумочке, но я думаю, что именно они поспособствовали тому, что такая сильная паника прошла так быстро и так бесследно. Хотелось…

Он обул старые ботинки, вскочил с кресла, улыбаясь, как маленький мальчик, и потянулся за мантией. Наконец-то закончился этот процесс, самый длинный за его весьма долгую карьеру. Прежде всего секретарь позвонила в «Пейтон энд Пейтон», семейную фирму, возглавляемую супружеской парой. Их офис располагался в заброшенном здании магазина дешевых товаров на окраине города. Помощник юриста подошел к телефону, на пару секунд приложил трубку к уху, затем бросил ее на рычаг и закричал: — Присяжные вынесли…

Я уезжал из Голуэя, оставив позади цепочку смертей. Дело, которым я занимался, касалось очевидного самоубийства девушки-подростка. Расследование привело к… Только вообразите:           трем убийствам           четырем, если считать моего           лучшего друга           моему разбитому сердцу           куче денег           изгнанию. Можете представить себе уровень моей компетенции. Да, вот еще что. Вполне возможно, что мое вмешательство привело к смерти еще одной девушки-подростка. Мне…

Джеймисон торопился закончить работу и пойти в бар «Иона». Как главный инженер проекта модификации самолета «Вомбат», он всегда задерживался на работе, отчего пропускал многое из того, что происходило в мире приятного времяпрепровождения, в кино и ресторанах. Сегодня вечером Джеймисону ужасно хотелось, чтобы все было иначе, ведь он отчаянно нуждался в отдыхе. Однако совет директоров должен решить судьбу его проекта завтра, и ему предстояло сделать так, чтобы совет имел возможность это решение принять.…

Когда человек сетует на свою судьбу, он винит в своих неудачах внешнее, забывает, что внешнее - проекция внутреннего. В своих неуемных желаниях и претензиях к внешнему человек забывает, что внутреннее - это проекция внешнего, - и так ли важна для него, как кажется? Сознание режет мир и жизнь на две составляющие, - по принципу "добро и зло", т.е. заведомо ставит человека в нравственную позицию по отношению к бытию, - "то" и "это". Нельзя сказать, что такое деление -…

ПРОЛОГ Леони устроилась на четвереньках в ворохе смятых шелковых простыней, внимательно разглядывая свое отражение в огромном в золоченой раме зеркале. В спальне царил полумрак, лишь сероватый рассвет мягко сочился сквозь тяжелые ставни. Но даже и в этом тусклом свете Леони, плавно раскачиваясь взад-вперед, различала в зеркале крутой изгиб упругих бедер и ровную линию плоского живота. Дыхание перехватило – она почувствовала, как жадно впились в ее бедра руки Роба и как яростно вошел он в нее.…

– Глаз радуется при виде всех этих туристов, – заметила женщина. – Город и впрямь возрождается. – Ну-ну, – хмыкнул мужчина. Он открыл дверь банка и придержал ее, пропуская спутницу. Перешагнув порог, он снял темные очки, женщина свои оставила. Запахи улицы проникли вслед за ними в помещение и смешались с запахом денег – жареная сосиска окунулась в чернила. Женщина поверх очков оглядела внутреннее убранство банка, автомат для чистки обуви, слишком большой оконный кондиционер, увидела бумажку с надписью…

Насколько оно устраивало самого Рината, Вадим никогда не интересовался. — Привет, Ринат. Ты молодец, как всегда вовремя. Пока свари кофе, а я хоть чуть-чуть себя в порядок приведу. А то поднять — подняли, а разбудить забыли. Давай, действуй, сейчас поедем, — с этими словами Вадим направился в ванную. «Итак, что мы видим на этой интересной картинке?» Огромное, во всю стену зеркало отразило его красивое мужественное лицо, несколько опухшее и помятое после вчерашней пьянки и крепкое, мускулистое…

Глебу хорошо, он не умеет краснеть, Танины фразочки его не трогают. Или трогают, но он не подает виду. Денис смотрит на спину Тани; комбинезон на два размера больше, чем надо, но Таня перетянула его ремешками – на талии, под коленями, под грудью и возле щиколоток, она выглядит замечательно. – Стоп, – выдохнул Глеб, останавливаясь. – Тридцать пятый. Таня тут же присела на ступени, вытянула ноги. – Тебе пора, – сказал ей Глеб. – Отдохни две минуты и возвращайся. Таня посмотрела на спутников…

Комната была почти пустой, если не считать старого деревянного стола и четырех стульев. Единственным украшением служили записи заказов рядом с телефоном на обшарпанной серой стене — названия и количество пиццы, сэндвичей и прочих блюд фаст-фуда, которые судебные исполнители в течение многих лет доставляли совещавшимся присяжным. Моффет закрыл окно, выходившее на Центр-стрит Нижнего Манхэттена. Хотя мы находились на пятнадцатом этаже, сирены патрульных машин, выезжавших из полицейского участка,…

Затем сделал шаг назад, не сводя глаз с того, что лежало на полу. Только захлопнув со скрипом дверь, повернулся спиной. Шаткой походкой он пошел прочь от коттеджа. Старая собака приветственно залаяла, но хозяин проигнорировал ее, ища в кармане пачку сигарет. Руки дрожали, и зажигалка сработала только с третьего раза. Он глубоко затянулся, табачные огоньки побежали к фильтру. Дрожь утихла. Человек бросил окурок в траву, затушил, затем нагнулся и поднял. Засунул в карман, тяжело вздохнул и отправился…

Древние каменные идолы охраняли путь в темно-зеленый свод, где река становилась еще уже, словно стиснутая могучими стенами джунглей. Старый камень статуй давно потрескался, лианы оплели его, проникая в каждую трещину, и казалось, что истуканы оплетены змеями. — Это всего лишь языческие идолы! — крикнул Падилла, подбадривая солдат. — Лейтенант! Живо всех в воду! Как только он отдал приказ, ему в спину ударила стрела и, не пробив кирасу, отскочила. Капитан едва не потерял равновесие,…

Родители Слотски приехали только на выпуск, и у меня сложилось впечатление, что, если бы было можно, он вообще начисто порвал бы с ними всякую связь. В свое время семья перебралась в Америку, спасаясь от Гитлера; родители до сих пор говорили с сильным акцентом, одевались до смешного вычурно, вели себя очень шумно и вульгарно. Мистер Слотски сколотил неплохое состояние, торгуя прохладительными напитками; приехав в университет, он громогласно интересовался, какое именно учебное имущество приобретено…

Ее накачали наркотиками. Это единственное возможное объяснение. Впервые Адару охватила паника. Что она успела сказать? Адара снова открыла глаза, чтобы узнать, где охранники. Кроме нее и койки, здесь никого и ничего не было, но на стене соседней большой палатки виднелись пляшущие тени. Сколько их там? Четверо? Шестеро? До Адары доносились приглушенные голоса, говорившие по-арабски. – Господи, помоги мне, – прошептала она. – Дай мне мудрость. Дай мне силу. Ее послали…

Почтовый ящик оказался пуст. — Эй, Пит, а что, моя жена уже дома? — бросил Дэвид через плечо. — Пришла минут десять назад. Вот так сюрприз. Ее «дипломат» стоял на столике в прихожей прямо на пачке писем. Дэвид бесшумно закрыл дверь и на цыпочках двинулся в комнату. Может, подойти к ней сзади, сжать руками груди и прильнуть всем телом?.. Отличная идея! Черт! Все равно было слышно, как он прошел по полу из мраморной итальянской плитки. Даже мягкие кожаные мокасины не спасли. — Дэвид?…

Бормотание троса прерывалось постукиванием блоков на опорах, и кабина фуникулера периодически вздрагивала. К этой какофонии добавлялся свист вездесущего ветра, похожий на испуганный детский плач. Чтобы перекрыть непрерывный грохот, тем, кто ехал в кабине, приходилось кричать. Их было пятеро, включая Гюисманса. Дгдгдгдгдгд — так-так-так — дгдгдгдгдгд — так-так-так. — Вот черт! До чего неохота подниматься наверх в такую погоду! — крикнул один из них. Гюисманс молчал и старался сквозь снежные…

Палермо стал похож на разворошенный муравейник. На стенах железобетонной, неприступной, как средневековая крепость, тюрьмы, в которой содержались подозреваемые, пока шло судебное разбирательство, появились надписи: «Долой мафию». На улицах города веселились и танцевали люди, атмосфера напоминала всенародный праздник по поводу окончания Второй мировой войны. Воодушевление росло; казалось, деспотической власти, правящей на Сицилии на протяжении столетий, пришел конец. И тут оно не заставило себя…

Марианна пила. Пила она по многим причинам. Но по большей части — от одиночества. Переходила из одного заведения в другое в надежде подцепить кого-то, вдруг это приведет к чему-то серьезному. Впрочем, сегодня идея уйти с мужчиной ее не грела. Она напилась почти до полного отупения, так что вряд ли получится. А болтовня, пусть и бессмысленная, хоть как-то отвлекала. Притупляла боль. Она пребывала в смятении. Как обычно. Вся ее жизнь сводилась к непрерывному бегству от всего правильного и пристойного,…

Анн бросилась к ней, Джим тоже. Женщина казалась мертвой: остекленевшие, пустые глаза, неподвижные веки, бездыханная грудь. Стоило Джиму подойти к лежавшей, музыка разом умолкла, потом снова зазвучала, на этот раз медленно, в унисон с биением сердца. Женщина, похоже, начала приходить в себя: она кивала в такт музыке. Вокруг продолжали петь, слова были непонятны — возможно, навеяны воспоминаниями об Африке. Анн решительным жестом потребовала тишины. На миг все смолкли, но тут же жрецы с восторгом…

Больше не пытаясь что-то предпринять, она осталась лежать на полу. Очень хотелось плакать, но она этого себе не позволила. Если тюремщики за стеной слышат ее, то могут принять слезы за сигнал капитуляции, но это не так. Сдаваться она не собирается. Она будет делать то, что в ее власти. Для них она — женщина в клетке, но степень ее внутренней свободы зависит только от нее. Она будет думать о том, что связывает ее с миром на воле и ограждает от безумия. Они никогда не заставят ее склонить голову.…