Ужасы и мистика

— 250 лет прошло. Мне кажется им явно было виднее — легкомысленно пожал плечами пилот. — Унифицировать страны и свести всё в одно Планетарное сообщество. Модифицировать свои гены и тела до тех пор, чтобы нам стало наплевать на малое количество еды и мы могли находиться какое-то время рядом с радиационными объектами без специальных костюмов? Да, что-то в этом есть. В противном случае, я бы загнулся на одном из метеоритов по добыче, здесь я солидарен. Но…всё таки со многими их решениями я бы поспорил.…

— Ох, и где же мои манеры, — спохватился незнакомец. — Позволь представиться, Лирой Моретт. — Амари. — И за какие прегрешения, Амари, ты удостоилась чести находиться в моей компании? — Выловили на границе. — Незаконно пересечь границу империи в такие-то времена? — голосом Лирой выразил сомнение в ее умственном здравии. — Если причина недостаточно веская, то ты либо глупа, либо совсем безумна. — Значит, недаром судьба завела меня в эти края, — широко улыбнулась ему Амари, обнажив красивые…

— Ха-ха! А если там всё пристойно, то за тобой, так? — веселился он. — Хитро придумано. Пожалуй, сделаю вид, что купился. Вот будет номер, если твои чудесные работодатели скрывают часть доходов. — Эй, так совсем нечестно! А-ха-ха! Такое и преступлением не считается, — присоединилась она к веселью. — Найдёшь наркотики, тогда ладно. — Ха, ты ведь знаешь, что найду, — вдруг в один миг стал серьёзным Стэн, — я всегда нахожу. Берегитесь, особенно Мила! — Люблю тебя, — чмокнула она мужа в щёку. —…

— Думаешь это тебя спасет? Мару должна отвечать за тактику ведения войны, никак не получается одолеть её. Злодейка… Даже в картах все мои мухлежи видит. — Я просто поддался тебе, чтобы не травмировать детскую психику. — Получается, ты намеренно проиграл мне двести восемьдесят шесть раз? — Ну получается так… Кстати, смотри, а что там? Указал я пальцем на окошко и приготовился двигать фигуры. — Ты серьёзно? Наделил меня сверхспособностями, чтобы потом подловить на детском трюке?…

Я вспомнил, что я действительно не боялся ни вида крови, ни того, как она течёт. Кроме этого, я вспомнил, как называется страх перед переливанием крови или кровотечением. Гемофобия. Я снова опустил взгляд. Всё тот же развороченный скафандр, но крови уже не было. Стоп! Какой Фобос? Какой Марс? Мы же вылетели обратно! И я тоже! Меня никто не забывал! Я сильно зажмурил глаза, и снова открыл их. Поверхность Марса пропала, теперь под ногами была металлическая палуба корабля, на котором мы возвращаемся…

Дорога змеилась, убегала вперед. Деревья сменяли деревни, деревни – озера и реки. Агата сидела, прислонившись лбом к стеклу, и смотрела на бесконечные бегущие поля. Показались горы, а рядом с ними блеснуло на солнце море. Дарина тоже прильнула к окну. Мимо прошлепал дед, посмотрел на девушек, улыбнулся чему-то своему. Дарина нахмурилась и сразу уткнулась в телефон, словно тот окутывал коконом, за которым ничего не видно. Агата не обратила внимания, продолжая смотреть, как море забирает все больше…

Тихий стон донесся с заднего сиденья, напугав своей неожиданностью. Метнув короткий взгляд через плечо, Дэн увидел сквозь проволочную сетку, установленную им в качестве перегородки между передним и задним сиденьями, что девушка начала шевелиться. Расчудесно. Он ненавидел, когда жертвы приходят в чувство. Достаточно сложно управлять автомобилем и одновременно присматривать за пойманной добычей, а доставлять ее к Повелителю гораздо проще, не глядя той в глаза. В прошлый раз... Дэн посмотрел на дорогу.…

Птица стала нашим главным интересом, и со временем она стала прыгать и так далее, но никогда не пыталась летать, потому что не умела. Она вполне счастливо жила в коробке из-под обуви, и ее выпускали погонять жучков и червячков в траве. Через некоторое время она запрыгивала обратно в коробку и укладывалась там, уставшая и готовая отдохнуть. Джеймс сложил на дне коробки тряпку, и это стало птичьей постелью. Птичка не возражала против ловушки и, похоже, решила, что огромный мир слишком велик для нее,…

Она и не должна была походить ни на что. Он взглянул за реку на высившуюся громаду Дворца, и его гнев сам по себе утих и стал меньше. Эдварда отослали в Гильдию Убийц, ибо та обладала лучшей школой для тех, чье социальное положение было выше их умственных способностей. Если бы его воспитали как Шута, то он бы сочинял сатиры и отпускал опасные шутки о Патриции. Если бы его воспитали как Вора, то он прокрался бы во Дворец и украл что-нибудь весьма ценное у Патриция. Однако…его послали к Убийцам……

— А откуда шестой? Может, у них Атлантида не утонула? — Или Антарктида не замерзла… — Слушайте… так у нас получилось! Получилось! Глазам не верю… Ребята… Мы в другом мире! — Макс ошалело тряхнул головой. — Получилось! А-а-а-а! — и рыжик от души подпрыгнул на месте, взмахнув руками, как крыльями. Алекса обрызгало его радостью, как ворохом георгинов — ярких и крупных. — Алекс, Богуслав, что вы стоите? Мы же здесь! Здесь! — он вдруг закрыл глаза и смолк, дыша неровно и часто. — Получилось……

– Не беспокойся, – добросердечно сказал Кудесник утирающему пот Петру. – Поверь, нам не придется спасаться бегством. На крайний случай, я смогу вложить в их сердца любовь вместо ненависти – и они не тронут нас. Петр облегченно вздохнул. В глубине души он сожалел, что добровольно вызвался присутствовать на свадьбе: переломы рук и ног обычно заживают очень долго. Самым мудрым решением было бы послать вместо себя в Кану Андрея: он парень здоровый, запросто пальцами подковы гнет. Или Марию Магдалину…

Я родился в стране вечной зимы, если сравнивать ее с этим городом. Неудивительно, что в солнечной Италии я совершенно забыл о своих истоках и приспосабливался к жизни по образцу новой жизни у Мариуса. «Я не помню». Только при этом условии можно было так полюбить порок, так пристраститься к итальянскому вину, обильным трапезам и даже к ощущению теплого мрамора под босыми ногами, когда комнаты палаццо самым грешным, безнравственным образом разогревались бесчисленными каминами Мариуса. Его смертные…

— Вы не верите? — Какой нормальный человек может сказать такое двоим волосатым дикарям? Да что бы там ни случилось! Нужно быть совсем чокнутым или полным извращением. — Что произошло? — Ничего не произошло, я говорю вам, я в это не верю! Это все вранье. Хвастовство и вранье. Рассказывают, что увидели их на дороге, в той стороне. Обогнали и встали на обочине пропустить, посмотреть на них. Так вот, обогнали, проехали вперед, а когда те подъехали, Дэвид лежал на дороге, а Гримми делал ему это,…

Когда прошло три или четыре года, я получил письмо от Катрины Кенисон, которая редактировала серию «Лучшие Американские рассказы» (она занималась эти после Хайди Питлор, которой посвящена книга, которую вы сейчас держите в руках). Мисс Кенисон спросила, не будет ли мне интересно отредактировать том 2006. Причем мне не придется спать на нем и даже думать о нем сверх моей обычной послеполуденной прогулки. Я согласился не раздумывая. Среди множества причин был даже альтруизм, но я буду черным лжецом,…

В один из таких моментов, едва опустив лапу, он осознал надвигающуюся перемену — подушечки лап вдруг стали мягкими, нежными, их начало пощипывать от мороза. Он утратил талант, которым обладают все волки, — талант управлять температурой собственного тела, и уже по одному этому признаку стало ясно, что сейчас начнется превращение в чудовище. Он затрясся на холодном ветру, встал на задние лапы, щелкая челюстями, словно ловя пустоту, зарычал утробно, чувствуя, как зубы болезненно погружаются в кость,…

Рука Хьютай скользнула под подушку, потом вернулась, сжимая тяжелую автоматическую «Бексу». Нагая, растрепанная, она была готова сражаться. — Что с нами происходит, Анмай? — она говорила очень тихо. — Успокойся. Просто страшный сон. — Который снится сразу двоим? — Ну, у нас с тобой много общего… Они быстро оделись. На Хьютай были только короткие серые шорты и белая свободная футболка, на Вэру — черные свободные штаны, открывавшие щиколотки, и черная куртка, расшитая на плечах странным серебряным…

Маска кивнула, соглашаясь. — Отлично, все как и предполагалось. Ваши уши — а у Вас они, между прочим, замечательные — совершенно свободны, хотя маска и крепится по бокам лица. Очень удобно, но все же старайтесь оставаться в покое и не попадайте в гущу толпы. Увидите, через некоторое время Вы даже забудете, что маска на Вас! Отверстия для глаз, ноздрей, рта сделаны как будто на заказ, не мешая прямому предназначению этих органов. Она так Вам к лицу, и это особенно видно вблизи, хотя я уверен и на…

— Это правда и мы, к несчастью, разорены. Но я действительно получила хорошее воспитание, знаю французский, немецкий и английский языки и надеялась зарабатывать хлеб. Однако, несмотря на все старания, мне не удалось найти работу: везде все занято, все переполнено. Кто беден и не имеет протекции, тот всюду натыкается на грубый отказ, — с горечью закончила она. Видя, что незнакомец молча обдумывает что-то, она прибавила умоляюще: — Ради Бога, купите хоть что-нибудь! — Конечно, я куплю. Дайте…

Хозяева поместья приняли Рэксолла с величайшим радушием и предложили оставаться под их кровом столько времени, сколько продлятся его исследования. Однако же он, не желая никого обременять и не слишком полагаясь на свое знание шведского языка, предпочел поселиться в деревенском трактире, предоставлявшем, во всяком случае летом, вполне приемлемые условия проживания. Правда, размещение в трактире повлекло за собой необходимость каждодневно совершать короткую — примерно в милю — прогулку до усадьбы и…

— Ну? — спросил Серый Суслик. Два Воробья почувствовал злость. Он очень любил и уважал Серого Суслика, но ненавидел его привычку разговаривать подобно человеку. Эту привычку не любили почти все в стаде, кое-кто даже говорил вполголоса, что Серый Суслик — не орк, а полукровка. Несколько урожаев тому назад эти слухи дошли до ушей доброго господина Роджера Стентона, тот призвал Серого Суслика к себе и долго беседовал с ним, а затем велел его выпороть. После этого все поняли, что Серый Суслик — не…